Приключения Гаррета. том.2

— Да, слышал, и понимаю, что оно значит.

— Так я могу сказать тебе, чье существование еще более жалкое, чем у собаки крысюка. Это существование — крысючки. Поразмысли над моими словами.

Еще одно очко в его пользу. Большинство крысюков не воспринимают абстракций. Им обязательно надо рисовать картинку.

— И это еще одно объяснение тому, почему Надега придает Паленой символическое значение и считает необходимым вернуть ее в крысиное сообщество, — сказал он. — Паленая — живое доказательство того, что можно жить не так, как жили прежде многие поколения крысюков.

— Надега отказался от этой затеи и заявил, что крысючка его больше не интересует. Так ему посоветовали высшие авторитеты. В обмен Синдикат обещал сохранить ему жизнь.

Но он глуп, если полагает, что сможет обвести Сообщество вокруг пальца. И я хочу немного подстраховать тебя, себя, ее и Надегу.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Паленая — мой друг. Фунт Застенчивости. Она — одно из самых замечательных созданий из всех, кого я знаю. И я говорю не только о крысюках или людях. Я говорю обо всех видах мыслящих тварей. Я хочу, чтобы она стала тем, кем мечтает стать, если дать ей шанс. Невзирая ни на обычаи, ни на политику крысиного народа. Несмотря на предрассудки других рас. Ты меня понимаешь?

— Нет. Но спорить не стану. В том случае, если Паленой не будет угрожать Надега.

— Ответь на вопрос. Как поступят твои друзья, если узнают о твоем согласии?

— Если мы не вернем Паленую? Они придут в такую ярость, что смогут меня убить.

— Так я и думал. Вы, крысиный народ, мягкостью нравов не отличаетесь. Так, может, тебе стоит стартовать с гандикапом… Впрочем, нет. Подожди. Кажется, я нашел выход. Побудь здесь немного. — Я выскочил в коридор и крикнул:

— Паленая, вали сюда. Да-да! Принеси бутерброды! — Как только она вошла, я захлопнул за ней дверь и сказал:

— Паленая, детка моя, амулет «я тебя вижу, ты меня — нет» пропал, однако тебе все же придется его вернуть, чтобы мы смогли вывезти Кейзи из города.

О том, чтобы сдать эльфа Охране, я не подумал. Главным образом потому, что просто забыл.

Усы Паленой отогнулись к ушам. И причем весьма далеко.

Значение этого действа я уловил сразу.

— О нет! Ты этого не сделаешь, злая девчонка. — Крысючка не только знала о наших с Евас занятиях, она за ними наблюдала. — Ты научилась пользоваться амулетом, верно? — Теперь она стала обладать и магическими навыками. И ничего мне не сказала. — Старые Кости, ты нас слышишь?

«Как всегда настороже».

— В таком случае покажи Паленой, что я от нее ожидаю.

В доме было слишком много нескромных ушей, которым я доверять не мог.

Теперь и Покойник узнал об уроках, которые я преподал Евас. Раньше он об этом не догадывался, хотя о них было известно трем находящимся в доме существам. Евас, видимо, научилась прекрасно блокировать мысли, и при этом не только свои, но и чужие.

«Ошибаешься, Гаррет. Я все знал, потому что об этом знали пикси. Однако это меня не касается, а у меня нет привычки совать нос в чужие дела».

Из скромности он не упомянул о том, что не смог стать прямым свидетелем события.

Значит, пикси все знают. Интересно, кто это еще до сих пор не узнал?

«Дин, например».

— А Фасфирь?

«Фасфирь знает».

Уф… Он был прав, когда говорил, что это сугубо личное дело. Впрочем, раньше подобные соображения никогда не мешали ему высказывать свое мнение. И почему старушка Фасфирь позволила дохлому Логхиру прочитать свои мысли?

Однако времени на размышление у меня не было. Следовало заняться делом.

Я повернулся к Растяжке:

— Мы предпримем следующее. Паленая пойдет с тобой вся из себя белая и пушистая. Мы делаем это потому, что хотим видеть тебя в числе наших друзей. Пусть весь крысиный народ восхищается твоим успехом. Но предупреждаю.

Паленая в какой-то момент исчезнет. Словно пламя свечи, на которое сильно дунули. После этого заляг на дно на несколько дней. Вокруг Надеги и всех ему подобных начнут происходить различные события. Будь внимателен и постарайся не повторять его ошибок, когда удача повернется к тебе лицом.

Джон Растяжка понятия не имел, о чем я говорю, но слушал, навострив уши.

Очень скоро он все поймет.

— Съешь еще бутерброд, пока Паленая будет собираться.

Растяжка и его подручные последовали моему совету с потрясающим энтузиазмом. Я сказал Растяжке, что он может еще немного подзаработать, продолжив охоту на эльфов, Мне по-прежнему хотелось потолковать с Ластиром и Нудисс.

Я услыхал, как Паленая спускается по ступеням, и поспешил встретить ее у подножия лестницы.

— Будь предельно осторожна. Чтобы тебя не схватили, не позволяй никому к себе приближаться. Исчезни сразу, как они посмотрят в другую сторону. Но сделай это так, чтобы крысюки не смогли обвинить в твоем исчезновении Джона Растяжку. И не оставляй следа, который они смогут взять по запаху.

— Ты действительно обо мне тревожишься?

— Конечно. Ты же мой друг.

— Отлично. В таком случае все в порядке. Я говорю о тебе и Евас. Или о тебе и Кайен Проуз. Или о тебе и о ее дочери.

Таких крысиный народ, в отличие от людей, не очень трогает. Мне было довольно любопытно взглянуть. Евас скоро узнала о моем присутствии, но к тому моменту ей уже все стало безразлично.

Будь у меня крысиные усы, они отогнулись бы к ушам или даже завязались узлом на затылке. Мне казалось, что чем больше я смотрю на Паленую, тем меньше ее знаю. Может, мне пора перестать использовать ее в качестве зеркала?

— Держись предельно осторожно.

— Не беспокойся, Гаррет. Я не допущу, чтобы со мной что-то случилось. Потому что когда-нибудь очередь дойдет и до меня.

Спасите!

67

— Что мы можем иметь от этой парочки? — спросил я Покойника, выпроводив из дома крысюков и отправив Попку-Дурака следить за ними.

За Паленой непременно следовало присмотреть. Я не стал бы осуждать Надегу, реши он напасть на своих врагов. Не трудно было представить, как старик возрадуется, увидев среди них мою ненаглядную крысючку. В таком случае он не нарушил бы ни единой буквы своего соглашения с высшими авторитетами.