Приключения графини

Многие, чувствующие сильнее, видящие лучше, знающие больше, получали тревожное видение. Кто накрывался одеялом с головой, кто плакал, кто пил успокоительные отвары. Были те, кто бросал дела и пытался доступными силами узнать подробности, принять меры по защите своей семьи, друзей и знакомых.

Нашлись и те, кто пытался предупредить всех, кого могли. Или кого считали возможным предупредить.

* * *

Я плелась по пыльной желтой дороге, которой не было конца. Старый Эндимион был в зените, Акидон — ровно через четыре часа восемь минут займет такое же положение на небе. Этот факт сулил еще большую жару, которую нужно было пережидать в каменном доме, погребе или, на худой конец, в тенистом лесу.

По моим ощущениям воздух прогрелся до тридцати градусов. И продолжал нагреваться. Для начала страдня, последнего месяца лета, привычное явление. Как и быстрые ливни.

Очень скоро наступит межсезонье. Когда на улицу можно будет выходить только ночью, короткой и душной. Днем же температура будет достигать семидесяти градусов, что убийственно для всего живого. Водоемы начнут иссыхать, растения, кроме приспособившихся видов, увядать, земля трескаться. Длится межсезонье сорок три дня по календарю — два долгих тяжелых месяца.

К межсезонью стараются собрать урожай, все работы на поле поделать, и заготовить сено. Помещики, имеющие замок, на период жары собирают под каменной крышей своих крестьян. Все, кто имеет собственные каменные стены и крыши остаются дома и дают приют родственникам и соседям. Редко кто остается равнодушным к чужой потребности. Общая беда объединяет.

Ночью, когда жара спадала, начиналось развлечение. Отсидевшись днем дома, народ выходил гулять, купаться. Многие праздновали свадьбы, хотя храмовники не одобряли. К сожалению, в этом году привычный порядок канет в лету.

Великая Сила, ну и жара! Отвыкла я без лошади преодолевать версты сельских дорог. Ступни в суконных башмачках тонули в горячей глубокой пыли. Так и удар тепловой хватит. Хорошо в моей куртке есть капюшон, которым можно прикрыть голову. От жары он мало защищает, а вот от прямых лучей двух жадных звезд вполне.

Вдоль крупных трактов Вирганы были построены мегалиты, представлявшие собой сооружения из двух-трех каменных глыб, сверху накрытых каменной плитой. В мегалитах можно было спрятаться от жары, передохнуть и с новыми силами отправиться в путь. Если повезет встретить на своем пути мраморный мегалит, то помимо защиты от жары, можно воспользоваться магической защитой, при условии, что вы умеете её активировать. Маги в свое время постарались облегчить себе жизнь в долгих переходах. Впрочем, как и простому народу.

Только я брела по одной из проселочных дорог, вдали от тракта и соответственно мегалитов. Мегалиты были роскошью и диковинкой, оставшейся от магов, которых регент постарался истребить подчистую.

Об остановке можно было только мечтать.

От горизонта до горизонта ни единой живой души. Жара и пыль — вот мои спутники. Одна из причин, по которым я предпочитаю летом отсиживаться в своем лесу.

Смирный, мой верный конь, погиб в трясине на Желтых Болотах. Маню я успела продать и купить всякой снеди, которая пропала вместе с конем. Не везет мне с лошадьми. Может, и верно крестьяне говорят, что не любят они колдовства? А, следовательно, колдунов. Кажется, еще пара верст и я поверю во все суеверия, приписываемые магии.

Впереди залегли спокойные серые поля, перемежаемые серо-сине-черными лесами. «Серый» цвет луговой травы и листвы селяне обычно называли седым, но он не был ни светло-серым, ни белым. Это был цвет Моновской глазури, которой покрывали керамические изделия. Селадоновый. Светлый серо-зеленый цвет. Весной, когда появлялись первые ростки и первые листья на деревьях, это был очень нежный оттенок зеленого. Пастельный и мягкий для взора. Позднее, когда Акидон и Эндимион вытягивали влагу, и когда пыль оседала толстым слоем, нежная зелень тускнела и к концу лета исчезала совсем. Как сейчас.

На просторах Вирганы встречались растения и других цветов: бирюзового, переходящего в синий, и темно-зеленого, почти черного.

В Вирганской глубинке мало кто задумывался о таких мелочах, как цвет листвы. По большей части это было делом помещиков и прочей знати, у которых были средства и возможности выращивать чарующие сады.

Под воздействием маны деревья поражали своими размерами, цветовым разнообразием и красотой. Редко на просторах уездов встречались скромные по размерам магические сады. В столице и крупных городах выращивание разнообразных по цветовой гамме растений распространилось больше. Крестьяне и городские обыватели довольствовались тем, что дала природа.

Вернувшись мыслями в свой Чарующий лес, доставшийся мне в наследство от отца, пришлось с неохотой возвращаться к делам насущным.

За полдня пути я не встретила ни единой живой души, если не считать божьей коровки, запутавшейся в моих волосах, и мух. Хотя по логике меня должно это радовать.

Отчаяние приступами накатывало на меня. Мне хотелось то плакать, то кричать, то упасть посреди поля и будь что будет — что я одна могу поделать? Как я, леший просвети, могу предупредить о беде, которая застанет врасплох абсолютно всех?! Нет, один вариант у меня есть. Но он настолько дик, что я даже пытаться не стану. Только напугаю всех.

Со времен магов в некоторых деревнях и слободах уцелели защитные камни. Защитные камни представляли собой огромные куски мрамора, сточенные по углам, напитанные маной и наделенные заклинанием круговой защиты. Если старосты еще помнят, как активировать защиту, то у них будет шанс уцелеть. Я обрадовалась и одновременно огорчилась этому обстоятельству. Если бы в свое время народ не поддался панике и оставил хотя бы полезные магические изобретения, то у них был бы шанс выжить. В городах и крупных поселениях, управляемых воеводами, камни силы были уничтожены. Защитой им служит каменная стена, и то не везде.

На горизонте, на склоне холма, показалось стадо коров и скопище темно-серых каменных крыш. Над крышами домов села Страхоборье сиял золотой крест церквушки.

Страхоборье было окружено протяженными болотами, с одной стороны, и с недавних пор, одной из рот Семеновского полка, с другой стороны. Гораздо западнее Смолянской губернии квартировались солдаты Витягского полка. По официальной версии войска императора составляли подробный картографический план местности. По версии деревенских мужиков взводы были брошены к границе для подготовки к войне. Только против кого мы собирались воевать? Против Антирии [11] , нашего военного партнера и главного поставщика огнестрельного оружия? Вряд ли. Больше было похоже на тренировку новобранцев, либо отработку боевых навыков служилых бойцов.

11

Антирия — небольшое княжеское государство на западе Северного материка. Антирия граничит с Вирганой и является выгодным торговым и военным партнером. В Антирии мастера-оружейники создали огнестрельное оружие: пистолеты, пушки и т. д., которое продают военным партнерам.

Можно было сказать, село было в относительной безопасности, если не считать летающих быстрых хищников, от которых вряд ли спасет даже самая элитная рота императора.

От предвкушения прохладной воды, я ускорила шаг.

От Цветных гор до Смолянской губернии примерно шесть дней верхом, если не спать и не отдыхать. Лететь и того меньше. Думаю, самые быстрые из тварей доберутся за три-четыре дня. Проклятье! За такое время я смогу предупредить разве что пару крупных поселений.

Село было живописным: в спокойствии и томлении раскачивались плакучие ветви ижги, пели птахи; на окнах резьба, кружевные ставни, вокруг домов ладные оградки, но больше для красоты.