Приключения Григория Половинки
Шрифт:
– Вот видишь, Гришко, что мы натворили. Теперь оно может погибнуть. Никто-никто его не найдет.
Цыпленок будто почувствовало, что речь идет о нем, - запищал еще сильнее, еще жалобнее.
Павлик вздохнул.
– Ты думаешь, Гришко, надо лезть его выручать?
Видимо, Гришка именно так и думал, потому Павлик свесил в яму ноги и начал потихоньку сползать на животе вниз ... В Павлика похолодело внутри - ноги никак не могли достать дна ... Гоп! Наконец.
Цыпленок
– Цыц, глупая. Я же тебя выручить хочу!
– Павлик сел на корточки и стал ловить его. Долго возился, пока поймал. Цыпленок тяжело дышал разинутым клювиком, смотрело на Павлика круглым неистовым взглядом и Дрыгало ногами. Причем больно поцарапал Павлнкови палец. Павлик поставил его на край ямы и разжал руки.
Мгновение цыпленок стояло неподвижно (наверное, не верило, в свое увольнение), затем встрепенулось и исчезло в бурьяне.
Павлик пососал поцарапанный палец и стал выбираться. Край ямы был на уровне его глаз. Павлик хватался за сорняки руками, скреб ногами по ровной глинистые стене, но ноги скользили, срывались, и он всякий раз сползал вниз. Через несколько минут он понял, что ему не вылезти, что он теперь - как этот цыпленок, даже хуже, потому что его некому вытащить.
Павлик растерянно и недоуменно поглядывал вверх на кусочек ясного голубого неба, окаймленного колючими сорняками.
Гришка молчал. Гришко ничего не мог посоветовать.
Сидит человек в яме, в густом бурьяне - словно нарочно спрятался, чтобы никто его не нашел.
Вот это да!
Павлик сел и прислонился спиной к влажной прохладной стене - все же не так жарко.
Гришка слышал, как Павлик вздыхал. Не плакал, не рюмсав, а только вздыхал, очень часто вздыхал.
8. Спасибо тебе, Лесечко!
– А почему же ты не кричал? Не звал на помощь?
Павлик смущенно пожал плечами:
– Неудобно было как-то.
– Хорошо «неудобно». Ты же мог целый год здесь просидеть, и никто бы тебя не нашел. Вот недотепа!
– Леся презрительно скривилась.
После всего случившегося, девчонки, конечно, купаться уже не стали. Да и поздно было, и есть хотелось. Решили идти домой.
– Как пообедаешь, приходи в парк на площадку. Я мяч принесу!
– На прощание крикнула Леси Света. И, взглядом показав на Павлика, покачала головой: мол, только без него.
– Ага, - кивнула Леся.
Возвращались они той же дорогой. Леся делала обиженное лицо и молчала. Павлик виновато поглядывал на нее. Наконец, решился и спросил:
– А хорошо было купаться с этой ... маской?
– Ничего, - буркнула Леся.
– А я тоже мог бы купаться. Я и плавать умею. По-настоящему. Меня еще отец научил.
– А кто тебе мешал? Надо было купаться.
–
Разве я знал, что можно?– Лучше было уже купаться, чем в какие ямы проваливаться.
Павлик с сожалением засопел.
Когда отель был уже близко, Леся, несмотря на Павлика и стараясь сохранить независимый и гордый вид, сказала:
– Вот что. Ты лучше не говори, где мы были, и вообще ... Я, конечно, не боюсь, ты не думай, а просто никому это не нужно.
Павлик понимающе кивнул:
– Хорошо.
У самого отеля, на площади, за низеньким железным забором, выкрашенным серебристой краской, среди цветов возвышалась скульптура: воин с непокрытой головой стоял у флага на одном колене.
– Это кому памятник? Полководцу каком?
– Спросил Павлик.
– Нет. Это братская могила. Здесь лежат бойцы, погибшие во время войны с фашистами.
Лицо у Павлика стало серьезным-серьезным и каким взрослым. Он вздохнул и вдруг сказал:
– А у меня тоже папа в прошлом году погиб. Спасал людей на пожаре и погиб.
Леся так растерялась, что не могла произнести ни слова. Да она и не знала, что говорят в таких случаях. Хлопая ресницами, она смотрела на Павлика. Некоторое время Павлик молчал, потом сказал:
– Ты знаешь, если бы я умел колдовать, я бы так сделал, чтобы люди никогда не умирали. Только рождались и не умирали.
Он задумался:
– Я знаю, они бы все никогда не уместились на земле ... А я бы сделал так, чтобы земля все время раздувалась - как воздушный шар. И все бы хорошо. А?
– Да, - только и могла сказать Леся.
В это время из отеля вышла Павлика мать. Видимо, она долго смотрелась их и заметила из окна.
– Наконец. А я уже думала, где это вы пропали. Ну как? Нагулялись? НЕ скучали?
– Нет, что ты!
– Бодро ответил Павлик.
Леся покраснела.
– Спасибо тебе, Лесечко! А то он всегда так скучает, когда один остается, - Павлика мама ласково погладила Лесю по голове.
– Спасибо тебе, Лесечко!
Леся не знала, куда девать глаза.
И Павлика мама не заметила этого или, может, решила, что это Леся такая скромная.
– А я все дела свои закончила, - оживленно говорила она.
– Вот мы сейчас пообедаем, Павлик, и пойдем на море. Купаться. Нам же утром ехать. А быть у моря и не искупаться - грех. Пойдешь с нами, Лесю?
Леся испуганно посмотрела на Павлика - сейчас скажет. Павлик улыбнулся - не бойся, все в порядке.
– Так пойдешь с нами?
– Еще раз спросила Павлика мама.
– Нет, нет, спасибо. Мне надо ... тут ... в одной девочки ...
– запинаясь, пробормотала Леся.