Приключения Гугуцэ
Шрифт:
Гугуцэ с аккордеонистом играли марш. А гости, сняв шапки, кричали: "Да здравствует музыка!"
Пришла послушать и вдова Крецуляка.
Нельзя устоять на месте, когда барабанит Гугуцэ. Люди пляшут, ногами топают.
– Эй, Гугуцэ! Дай передохнуть! Сил больше нет!
Гугуцэ на минутку опускает палочки. И снова - бум-тара-бум! Двор ходуном, деревья качаются, птицы в гнёздах будят птенцов: пусть послушают, как барабанит Гугуцэ.
В тот вечер в Трёх Козлятах сразу три свадьбы справляли, в трёх дворах били барабаны. Но куда им тягаться с Гугуцэ! Осмотрелся дядя Михай, а во дворе
– Одолжи, - говорят, - гостей для наших свадеб.
Бум-тарабум!.. Не утерпели женихи и давай плясать.
Прибежали невесты.
– Не надо нам гостей, отдайте хотя бы женихов!
Бум-тарабум!.. И невесты закружились в хороводе.
Что за свадьба без жениха и невесты? И вот уже к дому Лили идут музыканты со всех трёх свадеб. А впереди - бум-тара-бум!
– три старых барабанщика.
Увидел Гугуцэ, сколько народу играет и пляшет в честь маленькой Лили, сколько звёзд высыпало в небе, отдал аккордеонисту палочки, пошёл домой спать. Люди на прощанье насыпали ему конфет полную шапку, а вдова Тоадера Крецуляка сказала, что отдаст Гугуцэ барабан насовсем.
ПАРТА ГУГУЦЭ
Вот уже несколько дней не видно Гугуцэ во дворе. Завелись у него дела со старшими ребятами. По всему селу ищет Гугуцэ книги, с какими школьники в школу ходят. Он уже раздобыл четыре букваря, а у двоюродного брата ранец выпросил.
Вечером перед первым сентября велел Гугуцэ малышам искать себе другого приятеля, а сестрёнке подарил все свои игрушки. Даже машину с шофёром за рулём.
Лёг он спать пораньше, но уснуть не может. Вот опять собака залаяла. А вдруг дедушка Ене, который детям сны приносит, заберёт с собой ранец? Пришлось выбежать во двор, отвязать Тарзана.
Утром пёс крепко спал на завалинке: навоевался за ночь с дедушкой Ене. Ранец был на месте.
Вымыл Гугуцэ оба уха, надел новый костюм, ранец за плечи забросил, сорвал цветок в саду и отправился в школу.
"С одной книгой в первый класс идут, с двумя во второй, размышлял Гугуцэ на ходу.
– А с четырьмя?"
На пороге школы стоял директор.
– Гугуцэ?
– удивился он.
– Ты же не больше ранца! До первого класса тебе нужно подрасти на целую шапку... Ну ладно, - засмеялся директор, - раз уж пришёл, поешь арбузов на пришкольном участке.
Гугуцэ со стыда чуть сквозь землю не провалился. Слыханное ли дело: человека с полным ранцем книг на глазах у всех ребят отправляют есть арбузы!
Рассердился Гугуцэ и повернул домой.
Понял директор, что Гугуцэ на него сердит, и вечером пришёл мириться. Так и сяк уговаривал мальчика, но не на такого напал.
– А что, Гугуцэ, если я позволю тебе на переменке позвонить в школьный звонок? Как ты на это смотришь?
– Никак.
– Я бы не возражал, если бы ты в праздник прочёл стишок со школьной сцены. Что ты на это скажешь?
– Ничего.
С чем пришёл директор, с тем и ушёл.
А Гугуцэ сказал отцу:
– Папа, сделай мне во дворе школу.
Почесал отец в затылке:
– Если уж строить школу, то настоящую. А у меня для этого нет ни подъёмного крана, ни самосвала.
– Тогда сделай парту, - не отстаёт Гугуцэ.
–
Что ж, парту можно.Через несколько дней была у Гугуцэ настоящая парта.
Послышится из школы звонок, сядет Гугуцэ за парту и давай учиться. А малыши со всего села подглядывают в щели забора. Они бы всё отдали, только бы посидеть за такой партой. Пожалел их Гугуцэ: пусть достают книги, моют уши и приходят по одному.
Слух о парте разнёсся по всему селу. Взрослые, проходя мимо сада, всегда смотрели через забор, радовались, что из села Трое Козлят ещё один учёный человек выйдет. А некоторые даже в сад заходили.
И вот в один прекрасный день, когда у Гугуцэ была перемена, калитку открыл сам директор школы.
– Позволь, Гугуцэ, и мне посидеть за твоей партой.
– Ладно, - ответил Гугуцэ.
– Только сначала поешьте яблок в нашем саду.
ВЕСЫ
Как-то поехал Гугуцэ в город и увидел большие весы. У весов стоял старик в белом халате и взвешивал прохожих.
По дороге домой Гугуцэ вспомнил, что у него в сарае тоже весы. Утром папа с мамой ушли в поле, а Гугуцэ с сестрёнкой вытащили весы и поставили их у ворот. Гугуцэ надел рубашку навыпуск. Рубашка длинная белая. Чем не халат? Сестрёнка выкопала гнездо картошки. Картофелины большие и маленькие. Чем не гири?
Написал Гугуцэ на бумажке цифру "4", нарисовал копейку, прилепил бумажку к весам, встал рядом. Всё как в городе, но прохожие не те, идут себе мимо. Ладно, сотрём "4", напишем "3". Опять никто не подходит.
Хорошо, снизим цену до копейки. Ага, какой-то дяденька остановился, смотрит на весы, хочет что-то сказать. Нет, раздумал, пошёл своей дорогой.
Гугуцэ снял бумажку. Значит, можно бесплатно взвеситься. Всё равно никто не подходит. Тогда сестрёнка принесла подол яблок и подол груш. Яблоки - мужчинам за то, что взвесятся, груши - женщинам. Но прохожие, словно сговорились, не идут к весам. Зато мальчишки из соседних дворов набежали, взвесили свои шапки, съели все яблоки и груши.
Перед обедом ехал мимо ворот возчик, приятель Гугуцэ. Остановил коней, узнал, как дела.
– Не горюй, - говорит.
– Научу тебя, что делать. Давай-ка весы на повозку. Едем на ток. Вот где народу собралось!
Приехали на ток, весы на землю поставили, смотрят: народу и вправду видимо-невидимо.
– Эй, люди!
– закричал возчик.
– Хотите узнать, сколько в вас пудов, обращайтесь к молодому человеку!
Но люди работали, никто даже не оглянулся. Стоит Гугуцэ у весов один-одинёшенек. Солнце уже заходило, когда он решил заправить рубашку и оставить весы на току. Зачем они, если взвешивать некого?
Вдруг вышел из толпы дядя Ион, смахнул с лица росинки пота.
– А ну, - говорит, - взвесь-ка меня, паренёк!
Нашёл он для Гугуцэ настоящие гири, стал на весы, и глаза у Гугуцэ вспыхнули от радости, как огоньки.
Поставил Гугуцэ гири, вынул из-за уха карандаш, подсчитал:
– Пять пудов, дядя Ион.
– Только и всего?
– усмехнулся в усы дядя Ион.
Взял Гугуцэ другой карандаш, химический, опять подсчитал дядины килограммы. Всё сходится.
– Взвесь-ка ещё вот это, - улыбнулся дядя Ион и кинул на весы мешок с зерном.