Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

На закате следующего дня со своим войском прибыл Тараск, запыленный и усталый после долгого марша. Пехотинцы едва держались на ногах, ведь им пришлось на протяжении многих часов спешить за всадниками. Они разбили лагерь на равнине, неподалеку от армии Амальрика, и на рассвете объединенное войско двинулось на запад.

Они выслали вперед лазутчиков, и Амальрик с нетерпением ждал их возвращения – ведь они должны были доложить, что пуатанцы попали в ловушку на берегу разбушевавшейся реки. Но когда лазутчики встретились с головной колонной, то принесли известие о том, что Конан пересек реку!

– Что? – воскликнул Амальрик. – Он что же, переправился до наводнения?

– А наводнения не было, – недоуменно ответили лазутчики. – Вчера поздно ночью он подошел к Танасулу и переправил свою армию на другой берег.

– Наводнения не было! – вскричал Ксалтотан, захваченный врасплох, что случилось впервые на памяти Амальрика. – Это невозможно! В бассейне Ширки вчера и позавчера ночью прошли проливные дожди!

– Очень может быть, ваша светлость, – ответил лазутчик. – Вода была грязной, и люди из Танасула говорили, что вчера река действительно поднялась примерно на фут, но это не помешало Конану переправиться.

Колдовство Ксалтотана не сработало! Мысль эта молоточком стучала в висках Амальрика. Ужас, который он испытывал перед этим необычным человеком из прошлого, лишь возрастал с той ночи в Бельверусе, когда он собственными глазами видел, как усохшая коричневая мумия превратилась в живого человека. После смерти Ораста его обуял панический страх. В его сердце поселилась мрачная уверенность в том, что этот человек – или дьявол – непобедим. Но сейчас он получил убедительное доказательство обратного.

«Впрочем, даже величайших черных магов могут иногда постигать неудачи», – подумал барон. Как бы то ни было, но открыто выступить против человека из Ахерона он не смел – пока, во всяком случае. Ораст погиб и корчился в только Митре известном безымянном аду, и Амальрик понимал, что вряд ли его меч преуспеет там, где оказалось бессильным черное колдовство бывшего жреца. Он не мог даже предполагать, какую очередную мерзость замыслил Ксалтотан. Сейчас важнее было покончить с Конаном и его армией, а в таком деле помощь черного колдуна могла бы пригодиться.

Они вышли к Танасулу, небольшой укрепленной деревушке, расположенной в том месте, где через реку протянулась каменная насыпь, образуя естественный мост, по которому нельзя было пройти только при очень уж сильном наводнении. Лазутчики прислали донесение, что Конан занял позицию в Горалийских холмах, которые полого вздымались в нескольких милях от реки. Перед самым закатом к его лагерю подошли гундерландцы.

Амальрик взглянул на Ксалтотана, лицо которого в свете факелов выглядело чужим и непроницаемым. Наступила ночь.

– И что дальше? Твоя магия не сработала. Теперь армия Конана почти не уступает нам по численности, зато его позиция намного лучше нашей. Нам предстоит выбирать из двух зол: стать лагерем здесь и ждать его атаки или отступить к Тарантии и ожидать подхода подкреплений.

– Ожидание для нас смерти подобно, – ответил Ксалтотан. – Командуй переправу через реку. Мы встанем лагерем на равнине.

– Но у него слишком сильная позиция! – запротестовал Амальрик.

– Глупец! – Маска напускного спокойствия слетела с лица колдуна. – Или ты уже забыл Валькию? Из-за того что какой-то неучтенный стихийный элемент не дал разлиться наводнению, ты уже решил, что нам пришел конец? Я рассчитывал, что ваши копья довершат разгром врагов, но не волнуйся; мое искусство уничтожит их войско. Конан в ловушке. Он не увидит завтрашнего заката. Начинай переправу!

Они перешли через реку при свете факелов. Копыта лошадей стучали по каменистому мосту и разбрызгивали грязь на мелководье. Отблески факелов на щитах и кирасах окрасили темную воду в кроваво-красные тона. Каменный мост, по которому они переправлялись, был достаточно широк, но полночь уже давно миновала, когда армия наконец встала лагерем на равнине. Над головами у них в темноте перемигивались красные огоньки. Конан оказался загнан в каменный мешок Горалийских холмов, которые уже не раз становились последним рубежом обороны для аквилонских королей.

Амальрик вышел из палатки и, не находя себе места от беспокойства, принялся бесцельно бродить по лагерю. В шатре Ксалтотана мерцал жутковатый свет, и время от времени тишину нарушал демонический вопль, заглушая негромкий рокот барабана, который правильнее было бы назвать шелестом.

Амальрик, чьи инстинкты обострила ночь и сопутствующие обстоятельства, понял, что Ксалтотану противостоят не только силы природы. Он поднял глаза на огни костров у себя над головой, и лицо его избороздили суровые складки. Он со своей армией забрался в самую глубь вражеской территории. Там, в горах, затаились тысячи свирепых людей, в сердцах и душах которых не осталось никаких чувств и эмоций, кроме бешеной ненависти к своим поработителям и дикой жажды мести. Поражение грозило обернуться полным уничтожением, ведь отступать ему пришлось бы по территории, занятой злейшим и кровным врагом. А утром ему предстоит повести в бой войска против самого умелого и жестокого бойца во всем западном полушарии и его отчаянной орды. Если Ксалтотана вновь постигнет неудача…

Из тени выступили несколько часовых. Огни костров блестели на их панцирях и гребнях шлемов. Они волоком тащили изможденную фигуру в рваных лохмотьях.

Отдав Амальрику честь, они заговорили:

– Милорд, этот человек вышел к передовой линии постов и заявил, что ему нужно кое-что сообщить королю Валерию. Он – аквилонянин.

Впрочем, пленник больше походил на волка, на котором многочисленные капканы оставили множество шрамов. На запястьях и лодыжках у него виднелись старые рубцы, оставленные кандалами. Лицо его было изуродовано большим клеймом. Глаза его сверкали из-под спутанных волос, когда он исподлобья смотрел на барона.

– Кто ты, грязный пес? – требовательно спросил немедиец.

– Можешь называть меня Тиберием, – ответил мужчина и заскрипел зубами, сдерживая стон. – Я пришел рассказать вам, как заманить Конана в ловушку.

– Предатель, а? – громыхнул барон.

– Люди говорят, у тебя есть золото, – пробормотал мужчина, кутаясь в свои лохмотья. – Дай и мне немножко! Дай мне золота, и я расскажу, как разбить короля!

Глаза его дико блеснули, его простертые руки походили на скрюченные лапы. Амальрик с отвращением передернул плечами. Но, как говорят, в такой игре все средства хороши.

– Если ты говоришь правду, я дам тебе столько золота, сколько ты сможешь унести, – сказал он. – Но если ты лжешь и пришел сюда шпионить, я прикажу распять тебя головой вниз. Следуйте за мной, – обратился он к воинам.

В шатре Валерия Амальрик кивнул на мужчину, который присел перед ними на корточки, запахивая плотнее свою рваную накидку:

– Он говорит, что знает, как помочь нам завтра. А нам понадобится помощь, если план Ксалтотана окажется таким же неудачным, как и прежний. Говори, собака.