Приключения либроманта 2

— У меня какие-то странные чувства, — довольно-таки бодро для объевшегося человека встала из-за стола Вера и начала убирать со стола грязную посуду, — А впрочем… Иди, кури. Потом поговорим. Да, вот ещё что. Хоть раз назовёшь меня гадалкой — обижусь, — донеслось мне в спину.

«Интересно. К чему была последняя фраза, произнесённая Верой? Я ей ещё не успел рассказать о том, что она стала волшебницей» — размышлял я на балконе, выпуская табачный дым в морозный воздух.

— Итак, — начала девушка, когда я вернулся на кухню, — Я знаю, кем я стала. Так что можешь мне ничего не объяснять.

— Откуда? — отвисла у меня челюсть в самом прямом смысле этого слова.

— Пока я была в душе, я проигрывала в голове наш с тобой вчерашний разговор, — заявила Вера, — Вплоть до того момента, как надела перстень. Утром начались чудеса. Например, когда я тебя будила, я уже знала, что ты ответишь и как поступишь. И то, что ты принесешь в ванную тапочки и халат, я так же знала. Даже ждала, когда ты постучишь в дверь и протянешь вещи.

— Дежавю? — судорожно сглотнул я.

— Нет, — помотала головой Вера, — Дежавю — это когда, кажется, что ты уже был в подобной ситуации, а я чётко видела и слышала то, что произойдёт. Ты вчера много говорил про магию, сегодня я вижу предстоящие события — вывод напрашивается сам собой — я прорицатель. Заметь — не гадаю, а чётко вижу будущее. Кстати, ты вчера ни разу не назвал своего настоящего имени, и я тебя прекрасно понимаю — все знают тебя как Валеру и пусть, так и остаётся. А хочешь, я скажу твоё имя?

— Я это и сам могу сделать, — возразил я, — У меня от тебя нет секретов. Меня зовут…

— Молчи, — улыбнулась девушка, называя меня по имени, — Я уже посмотрела твой ответ.

— Как ты это сделала?

— Кто бы мне ещё самой этой объяснил, — хмыкнула Вера, — Например, себя я вижу до обеда. С твоим будущим чуть сложнее — через час твои действия в моей голове начинают разветвляться на множество вероятностей, каждая из которых даёт ещё больше развилок. Я пытаюсь каждую ветку просмотреть, но у меня начинает голова болеть. Что странно — Любино будущее я вообще не вижу. Даже не знаю, спит она сейчас или нет. Думаю, мне нужно видеть человека, чтобы хоть что-то о нём сказать.

— Это что же получается — я теперь в твоём обществе вообще могу молчать, раз ты знаешь заранее всё, что я скажу? — офигел я от такой перспективы и потихоньку начал локтем сдвигать к краю стола свою кружку с недопитым кофе. Решил уронить посуду и таким нехитрым способом проверить Верину способность предвидеть события.

— Ну, ты уж так не утрируй, — склонив голову, с осуждением посмотрела на меня девушка, — У меня куча вопросов и ответы на них я хочу знать, не прибегая к своим появившимся способностям. Кстати, неужели тебе не лень бежать на улицу к своей машине в такой мороз? Ты сейчас пытаешься разлить кофе, а в результате разобьётся кружка. Осколки-то ты соберёшь, да вот только поранишься. Пойдёшь в зал искать заживляющий спрей, а он у тебя в машине. Дальше продолжать?

— Сдаюсь, — примирительно поднял я вверх руки, и вернул в центр стола кружку, — А на все вопросы тебе ответит один мой знакомый маг из будущего. Он вчера, пока ты спала, обещал помочь.

— Вер, а попробуй заглянуть, как можно дальше. Но только не просто на месяц — другой вперёд, и узнать, что я там сплю или еду куда-нибудь, а так, чтобы на какое-то значимое событие попасть, — попросил я девушку. Интересная у неё магия. Прямо до дрожи… И мы оба ничего толком про её Прорицательство не знаем.

— Дай мне руку, — улыбнулась Вера, — Да не ладонью вверх, я же не по руке гадать собираюсь, мне более плотный контакт нужен. Отчего-то кажется, что так правильнее будет.

Ухватив мою ладонь обеими руками, начинающая Прорицательница зажмурила глаза, и на какое-то время замерла. Минуты через три — четыре я увидел, как со лба у неё скатилась капелька пота и повисла на кончике носа блестящим шариком.

— Уф-ф, — откинулась она ещё спустя какое-то время, и пошарив по столу глазами, ухватила в руки кружку с остывшим кофе. Сделав несколько торопливых глотков, она успокоилась, и задышала ровнее, — Я тебя видела. Ты пел на стадионе. Я даже успела слова разобрать: — «Реет в вышине».

— «И зовёт олимпийский огонь золотой», — тут же продолжил я, сходу опознав строчку из песни Тухманова, — Что за стадион? Как я был одет? Какое время года?

— Стадион очень большой. Я таких огромных никогда вживую не видела. Везде олимпийская символика, на экранах изображение Мишки. Ты был в короткой кожаной куртке, светлых спортивных брюках и высоких белых кроссовках. По времени года — однозначно лето. Одеты все были легко, большинство зрителей в рубашках и платьях. Собственно, коротко всё получилось, меня на эти два твоих слова всего лишь и хватило. Можно сказать, одним глазком успела взглянуть. Я второй раз пыталась попробовать посмотреть, но у меня вообще ничего не вышло. Как будто внутри меня выключателем щёлкнули. Плохо, да?

— Да ты что!? Это же замечательно! Море информации!

— Шутишь?

— Какие шутки! Сама подумай. Я живой, здоровый, скорее всего уже знаменитый, раз на Олимпиаде выступаю, и при этом занимаюсь любимым делом! Но самое интересное, я так и остался в этом мире. А то знаешь, накатывают порой сомнения, что лучше мне его покинуть и в своё время уйти. Зато теперь точно знаю, что до окончания Олимпийских Игр у меня с жизнью в СССР полный порядок. Спасибо тебе огромное. Камень с души.

— Ты, случайно, не в курсе, почему я только один раз и всего на секундочку смогла на тебя взглянуть? Кстати, я и сейчас почему-то не могу посмотреть, даже на пять минут вперёд.

— Э-э-э… — подвис я, соображая, как бы советской девушке, никогда не игравшей в компьютерные игры, объяснить, что такое запас маны, — Представь себе, что у тебя внутри появилась маленькая батарейка. Когда ты присоединяешь к ней самую маленькую лампочку, которой едва хватает, чтобы посмотреть, что вокруг тебя, то лампочка будет светить долго. А тут ты решила присоединить лампу помощнее, чтобы увидеть что-нибудь подальше, и батарейка почти тут же села, а твоя мощная лампа вспыхнула всего лишь на миг.

— И что теперь?

— Да ничего страшного. Завтра, а может и сегодня вечером подзарядишься, и всё к тебе вернётся. По крайней мере у меня так получается.

— Понятно. Слушай, а у тебя ещё чем-нибудь можно перекусить? Вроде же только что ели, а у меня прямо до судорог живот сводит.

— Ага, вот значит, как ты перезаряжаешься. Что бы нам такого калорийного и быстро усваиваемого придумать? — метнулся я к шкафчику с каталогами, — Поройся тут пока, может, что сама выберешь, а я по-быстрому запрос сделаю. Тебе, скорее всего, какая-нибудь спортивная диета подойдёт.

Я выскочил на кухню, и в темпе подключил Кракошу к процессу поиска подходящей диеты, а сам поставил на плиту кастрюльку с водой, чтобы сварить яйца. Хлопнув себя по лбу, в темпе вытащил из фотографий четыре банки икры, по две чёрной и красной, батон и пачку масла.

— Перекуси пока, нормальная еда только минут через пятнадцать готова будет, — выложил я добычу перед Верой, увлечённо разглядывающей фотографии десертов.

— Ты что? Это же икра… — подняла она на меня округлившиеся глаза.