Приключения Оливера Твиста (адаптированный пересказ)

– Я боюсь, как бы Оливер не брякнул чего-нибудь лишнего, – хмуро сказал еврей, обращаясь к Сайксу.

– Все может быть, – злобно усмехнулся Сайкс, наливая новый бокал. – Вас предадут, Феджин, рано или поздно – предадут!

– И, знаете ли, – как ни в чем не бывало закончил еврей, – если наша игра будет проиграна, то это может случится и с кем-то другим, а для этого кого-то все закончится гораздо хуже, чем для нас…

Детина вздрогнул и пристально уставился на еврея. Но тот рассеянно смотрел в дальний угол, прихлебывая из своего стаканчика.

Повисла тягостная тишина.

– Кто-нибудь должен пойти в участок и узнать, что с Оливером, – сказал, наконец, Сайкс.

Фраза требовала ответа, но оказалась чисто риторической: в комнате не было человека, который бы по своей воле захотел исполнить такое поручение.

Они молчали и переглядывались – и это могло продолжаться очень долго, если бы в комнате не появились две молодые леди, которых однажды видел Оливер Твист.

– Вот кто нам поможет! – немедленно известил старый еврей. – Бет пойдет, вы пойдете, моя милая?

– Куда?

– Всего-навсего в полицейский участок, моя милая, всего-навсего…

Молодая леди не ответила категорически отрицательно, а просто выразила горячее желание «быть проклятой, если она туда пойдет». Эта вежливая и деликатная уклончивость свидетельствовала о прирожденной учтивости, которая мешала огорчить старого еврея прямым и резким отказом.

– Тогда пойдет Нэнси. Вы пойдете, милая моя, ведь так?

– Ни в коем случае, – сообщила та.

– Да ведь ты больше всего подходишь для этого. Ты недавно приехала сюда, тебя мало кто знает.

– И я хочу, чтобы так было и впредь, – сказала Нэнси.

– Ты пойдешь! – настаивал еврей.

– Черта с два, – отвечала Нэнси.

Они перепирались несколько минут, но, наконец, посулы и угрозы сделали свое дело. На Нэнси нацепили чистый белый передник, запрятали кудри под соломенную шляпку, а в руки сунули корзинку – и отправили на задание.

Войдя на двор участка с заднего входа, Нэнси постучала в дверь одной из камер:

– Нет ли здесь маленького мальчика? – спросила она, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте.

– Нет, – ответил чей-то голос.

Этот вопрос – так же, как и ответ, повторились и у дверей следующей камеры, и у следующей… Так как никто ничего не знал, Нэнси обратилась непосредственно к тюремщику и, всхлипывая, потребовала у него рассказать, что случилось с его дорогим братцем…

– Его здесь нет, – сказал старик. – Его оправдали, а поскольку ваш братец плохо себя чувствовал, его увез один добрый джентльмен.

– Какой джентльмен? Боже милостивый! Какой джентльмен! Куда? – всплеснула руками Нэнси.

Старик-тюремщик лишь пожал плечами, но дальнейшие скорбные стоны и всхлипывания за ставили его вспомнить, что джентльмен, кажется, называл Пентонвил.

В смятении и растерянности, пошатываясь и плача, Нэнси ушла со двора участка. Выйдя же на улицу, она сменив нерешительную поступь на быстрый бег и окольными путями помчалась к дому еврея.

Выслушав рассказ Нэнси, мистер Сайкс надел шляпу, кликнул пса и быстро ушел.

– Милые мои… – проговорил еврей, когда дверь за Сайксом захлопнулась. – Мы должны обязательно знать, где наш дорогой Оливер… Вот вам деньги – не скупитесь на расходы… А я закрываю эту лавочку. Ни задерживайтесь здесь ни на минуту. Если что узнаете – вы в курсе, где меня отыскать.

С этими словами он вытолкал всех из комнаты и кинулся к тайнику. Вытащив шкатулку, еврей стал торопливо распихивать драгоценности по карманам. Стук в дверь заставил его отвлечься от этого занятия.

– Кто там? – пронзительно вскрикнул он.

– Это я, Плут.

– Что тебе еще?

– Если мы найдем Оливера, куда его тащить – в другую берлогу, да?

– Да! Хватайте его в любом месте и тащите. Главное – найдите его!

Мальчик буркнул, что все понял и бросился догонять друзей.

– Пока что он не выдал, – проговорил еврей, снова принимаясь за наполнение карманов, – но если он решит болтать о нас, мы сможем заткнуть ему глотку. Да, сможем заткнуть глотку!

Глава XIV заключающая дальнейшие подробности о пребывании Оливера у мистера Браунлоу, а также замечательное пророчество, которое некий мистер Гримуиг изрек касательно Оливера, когда тот отправился исполнять поручение

На следующий день после обморока, Оливер, спустившись в гостиную, не обнаружил на стене портрета.

– Мистер Брайнлоу велел убрать картину на время, так как она чересчур волнует вас, – сказала экономка.

– Но она мне очень нравилась! – попробовал возразить Оливер.

– Очень хорошо, – мягко успокоила его старая леди. – Выздоравливайте поскорее – и картина вернется на свое место.

Она угостила Оливера хорошим завтраком, а пока он ей – развлекала историями о своей дочери, вышедшей замуж за очень хорошего человека и живущей сейчас в деревне, о сыне, который служил клерком в Вест-Индии. После завтрака экономка взялась обучать Оливера игре в крибидж, который мальчик усвоил очень быстро.

Дальнейшие дни походила на этот: Оливер исправно кушал, слушал рассказы экономки и играл с ней в крибидж, потихоньку выздоравливая. Он уже ходил самостоятельно и мистер Браунлоу распорядился купить ему новый костюм. А прежний Оливер попросил отдать старьевщику и вздохнул с облегчением, когда эта просьба была исполнена: он надеялся, что все прошлые беды и опасности уйдут вместе с этими жалкими лохмотьями.

Однажды, спустя неделю после истории с портретом, мистер Браунлоу попросил привести к нему Оливера. Мистер Браунлоу ожидал в своем кабинет, обставленном высокими шкафами с книгами. Окно кабинета выходило в маленький красивый сад.

– Здесь много книг, верно? – спросил мистер Браунлоу, заметив удивление мальчика.

– Да, сэр. Я никогда не видел столько…

– Когда-нибудь ты прочтешь их все, – заверил его мистер Браунлоу. – А сейчас я хочу поговорить с тобой очень серьезно.

– О, сэр, – испугался Оливер, – пожалуйста, не прогоняйте меня! Не заставляйте меня снова бродить по улицам! Позвольте мне остаться и быть вашим слугой! Пожалейте бедного мальчика!

– Милый, – растроганно сказал мистер Браунлоу, – тебе нечего опасаться. Я хотел пока лишь подробнее расспросить тебя, кто ты и откуда. Мне известно лишь то, что ты сирота.