Приключения Онфима в средневековом Новгороде

– Тогда не знаю. – вздохнул Онфим.

– А надо костёр распалить на горушке. Коли днём, так чтоб дымил знатно, а коли ночью, так чтоб горел ярким пламенем. Так лучше видно. А по костру-то издаля свои поймут, что у тебя беда.

– А ты в стороже бывал? – спросил Онфим отца глядя на него горящими от восхищения глазами. Дождь за окном шёл, и кажется, не собирался кончаться, а в такую пору нет ничего лучше, чем лёжа на тёплых полатях слушать удивительные истории.

– Доводилось. – отец важно пригладил густую бороду. – Времечко было лихое. Басурмане с одной стороны, немец с другой. Князь заставы да дозоры по всей земле новгородской поставил. Сидим и мы с Вышатой в потемках у Ситна-озера, холодно, дождь хлещет, а огня зажигать нельзя – ворог заметит. Сидим, на дорогу поглядываем. Вдруг видим, басурмане лагерем становятся. Ну, коль встали лагерем, до утра точно никуда не денутся. Мы тихо, чтоб не вспугнуть, к своим. Наша сотня рядом в селе стояла. А сотник, Сова Рязанец, уже князю грамотку послал не простую. В ней слова все наоборот понимать надо, чтобы враг не понял, коли прочтёт.

– Как это? – спросил Онфимка, спрыгивая с полатей, и усаживаясь на лавку, ближе к отцу.

– А так… Пишем, что из Полоцка, мол, пришёл пленник, говорит что рать большая там собралась, а просим пшеницы на засаду. А понимать сие так следует – вместо пленника из Полоцка, что к тевтонам ближе, басурмане войском идут. Вместо того, что рать велика, пленником увидена, следует читать, что нету у нас войска, неприятеля встретить. А вместо просьбы прислать пшеницы на засаду, понимается что нужен тут и князь со дружиною, и новгородцы, кто с оружием дружен. А коли речь велась бы только о коннице, то просили бы овса, пешие воины – жито.

– А ночью в дождь, поди, холодно было? – не отставал Онфим.

– А нас дядька Гуннар научил, как холод да сырость пересилить. – отец хитро посмотрел на сына и очень серьёзно сказал: – Нужно только посмотреть в небо, и попросить «дождик, улыбнись».

– И всё? – недоверчиво посмотрел на отца Онфимка.

– И всё. – улыбнулся тот. – Принеси-ка из дождевой кадки водицы испить.

– Из кадки?! – воскликнул изумлённый Онфим. Это же через весь двор идти.

– А ты сходи. – кивнул отец.

Вышел Онфим на двор. А дождь холодный так и норовит за шиворот залезть. Холодные капли и по спине, и за пазуху, и по щекам ползут. Темно, холодно. Глянул Онфим в небо, да и сказал дождю, как отец велел: – Дождик, улыбнись. – И тут случилось странное. Тот дождик, да не тот. Такой же холодный, такой же мокрый. Но, не пугает, не гонит в дом с улицы. Побежал Онфимка к бочке, зачерпнул чистой дождевой воды в кружку, что отец дал, да и бегом назад. Вернулся в горницу мокрый, да весёлый. Кружку на стол поставил и радуется.

Конец ознакомительного фрагмента.