Приключения Шоубиза

Когда мы отсняли уже две трети материала, и режиссер Кеша милостиво позволил мне полюбоваться на некоторые смонтированные наспех куски, я пришел в неописуемый восторг. Фильм трогал и заставлял волноваться. Актеры были проникновенны и нигде ни разу не сфальшивили. Хотя задачи перед ними ставились о-го-го какие сложные! Но их игра была такой тонкой и виртуозной, что я почувствовал успех. Это было как запах нового весеннего воздуха после долгой зимы, как предчувствие выиграющего на будущей неделе в лотерею набора цифр. В общем, я называю это «запахом удачи».

Теперь мне нужна была музыка. Это должна была быть такая музыка, чтобы с первых нот «запах удачи» бил в нос любому зрителю. И я знал, к кому я пойду за такой музыкой. Я нанял самого лучшего композитора. С моей точки зрения. Я называл его Француз. Я обожал его музыку. За плечами у него было два десятка фильмов, вернее, музыки к ним, и после каждой премьеры вся страна распевала музыкальные темы из новых фильмов. Последнее десятилетие я как-то потерял его из виду. Жизнь была к нему неласкова. Но я верил в него, у него было совершенно уникальное музыкальное мышление. Он умел залазить в образ того, о чем писал. Для музыканта такое умение на вес золота. Послушав его мелодию, сразу становилось понятно, о ком она написана. Его музыка не была безликой, она имела четко обозначенное конкретное лицо. Вот такой человек мне и был нужен.

— Ну-с, чем порадуете? — спросил он меня при первой же встрече.

— Кто? Я? — удивился я.

— Ну не я же? Это, кажется, вам нужна хорошая музыка?

— А. Ну да.

Странный дядька. Видимо, все, кто умеет хоть что-то толково делать — странные. Наверное, это закон. Но мне нужна только музыка. И мы приступили к работе. Мы — это потому что он приносил мне с утра несколько мелодий, а я выбирал. На четвертый день я сдался. Это было похоже на нюхание духов в парфюмерном бутике при попытке выбрать приличные духи на подарок к Восьмому марта. На пятом флаконе ты уже перестаешь соображать, что где, и все запахи кажутся одинаковыми.

Композитор невозмутимо проигрывал мне очередную музыкальную тему, когда я сказал:

— Знаете, давайте вы сам определитесь с музыкой.

Он удовлетворенно кивнул, собрал ноты и исчез. Я не видел его недели две. Но когда мы снова встретились, то он принес уже целые готовые куски с аранжировками. Вчерне, конечно. Наметки. Но когда мы подставляли их к соответствующим фрагментам фильма, они ложились туда так же точно, как кусочки смальты в огромную мозаику старинной фрески. Музыка была очень точной. Кеша плакал. А это было очень необычно для абсолютно невозмутимого человека. Я понял, что с композитором попал в «десятку». Видимо, он, как и я, тоже предпочитал карт-бланш. И тогда полет творческой фантазии, не ограниченный ничьими пожеланиями, превращается в настоящее искусство. Так и случилось.

Скорее всего, он сделал это намеренно. То есть он намеренно приносил мне несколько дней подряд по целой пачки мелодий, чтобы лишить меня возможности выбирать. Ведь, как известно, проблема выбора — самая сложная на земле. Таким образом, он освободился от любого диктата и смог создать именно то, что нам было нужно. И правильно сделал!

Я совершенно забыл о компьтерщике! Компьютерщиками я называю всех деятелей, работающих в этой сфере, вне зависимости от их специализации. Я вспомнил о нем только тогда, когда съемки уже подходили к концу. Но это было вполне вовремя. Видимо, мой мозг устроен так, что он начинает решать проблемы по мере их поступления. Это очень удобно и избавляет от сумбура в голове.

Я всегда был малокомпьютеризованной человеческой единицей и едва тянул на продвинутого пользователя. Я вообще против чрезмерного технического прогресса, он меня сильно настораживает. По большому счету, компьютер — это зловредное изобретение, которое может привести нас всех обратно в пещеры. И никакого парадокса здесь нет. Ведь теперь без компьютера человечество просто не сможет создать что-нибудь похуже, чем какая-нибудь супербомба, а с компьютером — легко! И если это все когда-нибудь шарахнет по нам, то все уцелевшие дружными рядами пойдут в первобытно-общинный строй. Но сильной катастрофы я здесь не вижу. Близость к природе полезна для здоровья. И у людей, наконец, появится много времени, чтобы подумать о смысле жизни. А то сейчас им некогда, все времени не хватает!

Но с другой стороны, компьютер берет на себя все больше и больше наших обязанностей. И это приводит к обратному от прогресса эффекту. Поясню. Дети, которые не умеют складывать в уме простые двузначные цифры, это будущие моральные, и не только, уроды. И никакие ноутбуки их не спасут. А это значит, есть надежда, что с помощью массового производства таких индивидов технический прогресс заглохнет сам собой. Стало быть, никакая сверхбомба изобретена не будет. Так что, может случиться, что тот, кто нам мешает, тот нам и поможет.

У технического прогресса есть еще одна беда. Дети перестали читать классиков. Вместо этого они играют в видеоигры. Но нельзя же видеоиграми подменить целый божий мир. Все равно второй гораздо интересней первого. Бог — самый лучший компьютерный дизайнер. И он давно уже все придумал. Что может быть интереснее самой жизни?! Остальное — только жалкие копии. И видеоигры тоже. В видеоиграх все дохлое и заранее пластмассовое — и люди, и их дела. Есть один нетрадиционный выход из этой щекотливой ситуации. А почему бы вместо тупых межгалактических стрелялок не написать видеоигру по мотивам «Вишневого сада», например? Или «Дяди Вани»? Там есть, над чем подумать, господа дизайнеры и программисты. И двух зайцев убьем.

А еще мне кажется, что человек, не прочитавший ни одного рассказа Чехова, тоже может придумать бомбу. Ему просто больше нечем себя занять.

Пожалуй, единственное место, где компьютеры по-настоящему уместны — это кино. Ведь кино — это сказка, а сказку надо делать качественно. И обязательно с хорошим концом. А для этого все средства хороши! Даже компьютер.

Я весь вечер ломал голову, кто бы мог помочь мне в вопросе компьютеризации нашего фильма. Ведь сделать хорошие эффекты — это вам не фунт изюма! И я придумал. Мне нужен был приличный разработчик тех самых пресловутых видеоигр. Эти умеют все! У них на экране такое творится, что любо-дорого. А у нас как раз было несколько почти космических военных эпизодов, и они срочно требовали осовременивания с помощью хороших компьютерных мозгов, простого русского мата и приличного бюджетного вливания. Да и романтическим сценам не помешали бы компьютерные прибамбасы. Всякие там сверкающие лучи, водопады любовных звезд и прочая мишура. В общем, я собирался отдать свой фильм на растерзание всяким разным хакерам.

Часто киношники, и вообще любые специалисты затуманивают голову непосвященной публике, говоря, что создание настоящих компьютерных эффектов — страшно дорогое и страшно сложное занятие! Не верьте! Это все ерунда. В Голливуде — да. У нас — нет.

Мне уже приходилось сталкиваться с изготовлением компьютерных эффектов в своей пестрой жизни. Только в небольших объемах. И, представьте себе, почти обыкновенный компьютерный народ, который хорошо в этом ориентировался, смог таки сообразить, как решать такую задачку. Главное — найти идею. А техническое исполнение приложится само собой.

И вообще, любая творческая мысль может быть воплощена в жизнь при помощи русской смекалки и не очень больших затрат. Большими затраты становятся тогда, когда вы обращаетесь к человеку с мировым именем. Конечно, он будет стоить кучу денег. А если обратиться к менее известной личности, то можно обойтись малой кровью. Просто у нас на Руси Левши никогда не переведутся. На зависть всем заморским Спилбергам. И результат будет замечательный. Никогда не догадаетесь, что это было сделано почти на коленке. Мне не поверят сейчас заядлые скептики. А и не надо. Я не для них стараюсь!