Приключения в мире «Готики»

Натали пожала плечами. Мы опять начинали бесконечный спор о героях и их женщинах. Грубо говоря, Натали считала, что у Героя баб может быть сколько угодно. Ведь это — Герой, личность неподвластная никому и ничему. В Болотном Лагере ко мне вообще относились, как к ожившему кавалеру Ордена Славы трех степеней. Отсюда и отношение Натали. Мне же по извечной интеллигентной привычке хотелось чего-то возвышенного, каких-то искренних чувств, купанию голышом под луной. Стоп, какой Луной? Не видал я здесь Луны… может, ее и нет вовсе?

— Наташа, слышишь?

— Что, мой Герой… Марвин! — встрепенулась она.

— А там Луна вообще есть?

— Где это — там?

— Ну, на небе!

Она недоуменно посмотрела на меня.

— А что это?

— Ну… фигня такая, висит на небе. Светится по ночам.

— Типа фонарика?

— Типа звезды. Только размером с… ну, с половину задницы.

Натали задрожала всем телом.

— Как страшно! И откуда она взялась?

Я вполголоса выругался. Вот попробуй объяснить человеку, никогда не видевшему луны, что это такое! У них, наверное, и лунатиков даже нету! Заметив, что я снова чем-то расстроен, Натали всхлипнула. Я еще раз, но уже помягче, выругался и вылез из лохани.

— Подай полотенце, пойдем в кровать. Завтра мне рано поутру отправляться к Сатурасу. Чует мое сердце, что не зря меня там прикармливают — видать других волонтеров попросту нет. Слышишь, Наташа, не хнычь. Вот разрушим Барьер, возьму тебя замуж. Хочешь?

— А что это?

— Станешь моей женой. Будешь мне карапузов рожать и все такое…

— О, мой Герой!

— Марвин!

— Ага! Только вот у Героев жен не бывает!

— Как не бывает? А кто у них бывает?

— Только наложницы. Всегда так было…

Я пожал плечами. Что-то неправильно в этом мире. Хотя почему неправильно? Героями в моем времени были певцы и киноактеры. Информация об их семейном положении всегда считалась «горяченьким», а холостяки были всегда популярнее, нежели примерные семьянины. Потому как любая девушка могла вообразить себя в его законных объятиях. Жениться актерам в одно время было вообще непопулярно.

— Обещаю, что ты станешь первой женой Героя, если тебе так уж нравится меня называть этим словом. А теперь давай спать!

— Спать? — изумилась она, — а как же…

— Приучил к дозе! — хмыкнул я, — давай-давай! Там разберемся, кто кого спать будет!

Утром я вышел из Храма и взглянул на типично лондонский туман. Стражи лениво отмахивались от самых наглых сгустков влаги и вовсю грелись косяками. При виде меня они вытянулись, аки сосновые столбики.

— Собаки еще не пролетали? — деловито поинтересовался я.

Стражи растерянно покачали головами.

— Значит, восьми еще нет. Крепче затягивайтесь, а то так их никогда и не увидите.

Раздался звук бегущего по асфальту страуса. Цокая отросшими ногтями по мрамору, наружу выбрался Кор Ангар в одной набедренной повязке и пожелал мне доброго утра.

— У вас здесь утро до омерзения одинаковое! — скривился я, — а ты куда собрался в таком прикиде?

— Пробегусь перед завтраком. Что-то кровь застоялась…

— Ну-ну! Смотри, встретишь болотожора — на всю жизнь набегаешься.

Кор Ангар рассмеялся.

— Не такой я дурак, чтобы по болоту бегать. Я до Кладбища орков и обратно. Не желаешь компанию составить?

— Спасибо. Я лучше спортивной ходьбой до Нового Лагеря, так для сердца полезнее.

Он пожал плечами и рысцой спустился на площадь перед Храмом. Я вернулся к Натали, слопал на завтрак некое подобие толокняной каши и подкрепился традиционной ветчиной с вкраплениями бекона. После наступила прощальная церемония, во время которой Наталья пылко клялась мне в режиме вечного ожидания. Я даже пробормотал пару глупостей насчет того, чтобы жить долго и помереть в один вечер… сентиментальным становлюсь не в меру. Хани кивнула мне ободряюще, когда я водрузился на возвышении рядом с Идолом Тионом и прочел свиток переноса в Новый Лагерь.

Только что вокруг воняло тиной и большими лягушками, а нынче до меня доносится аромат пронафталиненых шмоток Сатураса, которые он не снимает с момента возведения в высший круг. Вновь он на своем обычном месте — у книжной стойки и за своим обычным занятием.

— Здорово! — поприветствовал его я, — вам кто-нибудь говорил, что сидя в кресле читать гораздо приятнее?

— Я не читаю, а изучаю! — проворчал он, — а стоя — лучше входит. Что-нибудь случилось?

— Ага! Пришел глянуть на взрыв магической горы. Любопытное, должно быть, действо. Никогда не прощу себе, если не увижу.

Верховный Маг Круга Воды фыркнул, точно крокодил, которому в ноздри попала пыльца синего лотоса [19] . Характерно скривился, как профессор, закуривающий у студента, произнес с расстановкой:

— Не все так просто, юноша! Погодите…

— Чего? Еще что-то нужно найти? Я ведь и так…

— Погоди! — вежливо, но твердо перебил меня Сатурас, — никогда не обрывай мысль старших. Иначе они ее после не вспомнят. Особенно — если это Верховный Маг Круга Воды. Ты хотя бы представляешь, сколько мыслей я обрабатываю за раз?

19

1Говорят, что лотос бывает только белый, желтый и черный. Но в отдаленных районах Тиберии встречается и синий — я чувствую это нутром.

Он что-то прикинул и замер, сам потрясенный такой многозадачностью. Я проникся уважением и тоже молчал. Так прошло несколько минут. Наконец, старик вышел из состояния «зависа».

— Когда возводили Барьер, то для этого потребовалась вся мощь и усилия двенадцати магов. Следовательно, разрушить его можно также только при участии всех двенадцати. А нас здесь только шесть. Улавливаешь мысль?

— А то! — осклабился я, — шестерых для этого мало. Ведь нужно сообщить юниторам одинаковое количество отрицательной энергии для погашения Барьера. Энергию даст магическая руда, а Маги будут только распределять ее в равной степени. Ты чего, старче?

Сатурас смотрел на меня и качал головой.

— Нет, ну это мне надо! — тихо сказал он, — чтобы заявлялся какой-то сопляк и одним небрежным движением завершал вывод формулы, над которой я бьюсь уже пять лет! Откуда ты это узнал?

Теперь уже я смотрел на него, как на полоумного.

— Это же закон сохранения энергии, дед! У нас любой мальчонка… ну, не любой, но в курсе. Насколько я понимаю, магическая энергия также имеет свои законы появления, распределения и поглощения, а также некоторое подобие магической энтропии…