Приключения во дворе

— Ты что же, — строго сказала девушка, обращаясь к Мише, — околачиваешься по дворам, вместо того чтобы отдыхать в городском пионерском лагере? Хорош, нечего сказать!.. А сестра твоя чего смотрит? Большая же девочка. Никуда это не годится!

Она сказала всё это так решительно, что брат и сестра действительно почувствовали себя виноватыми.

— Завтра к девяти часам, — сказала гостья не допускающим возражения тоном, — вы оба придёте к нам в лагерь. У нас есть чем развлечься, так что вам будет нескучно. Ты чем увлекаешься?

Миша растерялся, покраснел и невнятно пробормотал:

— Ничем.

— Неважно, — сказала пионервожатая, — у нас радиодело хорошо поставлено, шахматисты у нас неплохие, волейболисты, фотографы. В общем, сам себе выберешь дело по вкусу.

— Хорошо, — сказал Миша, понимая, что сопротивление бесполезно.

— А ты чем увлекаешься? — повернулась девушка к Анюте, считая, что вопрос с Мишей решён.

— Я?.. — протянула неуверенно Анюта. — Да как сказать, и тем и другим.

— Тебе стоит заняться кройкой и шитьём, — решила старшая пионервожатая.

Анюту раздражала Катя. Очень уж решительно разговаривала пионервожатая, очень уж было ясно, что никаких возражений слушать она не хочет, а если и выслушает, то не примет во внимание. Анюта не знала, что Катя держалась так решительно и непреклонно именно потому, что была очень в себе неуверенна.

Анюта не почувствовала этого и подумала, что могла бы вожатая немного посчитаться с её, Анютиным, мнением. Как-никак она старшая, пока нет отца и матери.

Анюта понимала, что если, может быть, Мише действительно стоит ходить в пионерлагерь, то уж она, Анюта, никак не может проводить там время. На ней — хозяйство, и в больницу надо ездить, и вообще столько дел, что где уж тут ещё заниматься в кружке кройки и шитья. На одну починку Мишиных рубашек, штанов и носков сколько времени уходит. И всё-таки она оробела и сказала неожиданно для самой себя послушным тоном воспитанной девочки:

— Хорошо.

— Так вот, — сказала пионервожатая, удовлетворённо кивнув головой, — значит, завтра к девяти часам. И не опаздывайте. До свидания.

Она встала и вышла на комнаты. Она вышла так решительно и быстро, что Анюта и Миша даже не сообразили, что нужно её проводить. Впрочем, кажется, в этом действительно не было необходимости. В передней сразу же загорелся свет, потому что необъяснимым чутьём старшая пионервожатая, в полной темноте, моментально нашла выключатель. Уже щёлкнул замок выходной двери, когда Анюта собралась с мыслями и, ничего не сказав Мише, опрометью бросилась вслед за уходящей гостьей.

Когда Анюта выскочила на лестницу, Катины каблучки уже щёлкали по ступенькам двумя маршами ниже. Анюта еле её догнала.

— Извините, — сказала она задыхаясь, — я только хочу вам сказать…

— Ну? — спросила пионервожатая.

— Миша будет ходить, — сказала Анюта, — а я нет.

— Почему? — строго спросила пионервожатая.

Анюта, запинаясь, стала ей объяснять, сколько у неё дел и сколько забот, но, чувствуя на себе Катин твёрдый и решительный взгляд, постепенно теряла уверенность и остановилась, не договорив фразы.

Пионервожатая минуту подумала.

— Да, — сказала она решительно, — ты, пожалуй, права. Ну, что же, приводи брата, а с тобой мы что-нибудь придумаем. Значит, завтра в девять часов.

Она застучала каблучками по ступенькам, оставив Анюту немного растерянной, но, в общем, довольной.

«Действительно, — думала Анюта, — Мише будет в лагере лучше, чем дома».

Глава пятая. Замечательный Паша Севчук

На следующий день после Катиного визита Миша пришёл в пионерский лагерь. Его привела Анюта и задержалась, чтобы взыскательным взглядом старшей сестры посмотреть, где будет отныне проводить целые дни её младший брат.

Анюте повезло: в этот день в лагерь приехала группа пионервожатых из других лагерей. Катя водила их по лагерю, всё им показывала и объясняла, и Анюта ходила вместе с ними и всё осматривала, и слушала Катины объяснения.

Ей понравились и волейбол, и настольный теннис, и беседка-читальня, но больше всего ей понравилось другое: никто не скучал, все были заняты какими-то непонятными Анюте, но, очевидно, очень важными и увлекательными делами. Какие-то девочки подбежали к Кате и, прервав её разговор с вожатыми, начали с возмущением рассказывать, что некий Серёжа поступает неправильно и обидел некую Клаву. Клава плачет, и дело требует немедленного вмешательства. Катины распоряжения были кратки и точны: Серёже сказать, что о нём будет разговор на линейке. Если он сейчас же не уймётся, привести его сюда. Клаву развлечь и пойти вместе с ней распаковывать новые игрушки, которые прислали с завода.

Девочки убежали, Катя продолжала разговаривать с вожатыми, но сразу прибежал взволнованный мальчик. Оказалось, что цветы, которые упрямо не хотели распускаться, несмотря на строго научные методы, применявшиеся местными садоводами, наконец распустились.

Видимо, это было важное сообщение. Катя сама заволновалась и вместе с вожатыми пошла смотреть цветы.

Видимо, это было даже очень важное сообщение, потому что со всех концов лагеря мчались ребята, обсуждая событие, и минут двадцать весь лагерь занимался только цветами.

Наконец все убедились, что цветы действительно распустились, и успокоились. Катя повела вожатых дальше по лагерю. О лагере она рассказывала со вкусом и увлечением. Видно было, что всё ей самой интересно не меньше, может быть, чем ребятам.

Заканчивая обход, Катя остановила пионервожатых перед нарисованным на фанере и приколоченным к дереву портретом очень приятного на вид, вихрастого, улыбающегося мальчика.

— Это Паша Севчук! — сказала Катя торжественно. — Один из лучших наших пионеров! Он активный и умелый парень. Наш радиоузел создан при его ближайшем участии. Это мальчик, с которого следует брать пример всем ребятам.

Гости с уважением смотрели на портрет замечательного мальчика.

Анюта оглянулась, чтобы посмотреть, где Миша, и увидела, что Миша стоит в хвосте делегации, так же уважительно глядя на портрет.

А рядом с Мишей, держа его за руку, стоит, можете себе представить, сам оригинал — замечательный мальчик Паша Севчук!

И у Анюты стало радостно на душе. В самом деле, как удачно, что к Мише хорошо относится сам Паша Севчук, что в случае чего он его защитит, да, наконец, просто покажет пример, и, может быть, кто знает, к соседнему дереву будет приколочен второй портрет: портрет Миши Лотышева. Может быть, когда приедет ещё одна группа пионервожатых, Катя скажет и о Мише такие же хорошие слова, как те, которые говорит сейчас, и, может быть, она, Анюта, будет стоять незаметно сзади и слушать, как говорят о её младшем брате.