Прилив

— Что с вами? — спросила она. — Разве вы не довольны?

— Конечно, доволен, — уверил я.

Потянувшись за бутылкой анисового ликера, рука Бьянки задела мою. Она налила себе еще одну дозу и взяла меня за руку.

— В чем же проблема? — спросила Бьянка.

У нее были большие горящие глаза. Трудно было не довериться им.

— Ни в чем.

— Англичанин, — с презрением изрекла Бьянка.

— Ирландец, — поправил я.

Она пропустила это мимо ушей.

— Холоден как рыба.

Бьянка отпустила мою руку и накапала в анисовый ликер воды, наблюдая, как чистый желтый цвет становится молочным.

— Как же вашей дочери не быть такой же?

Я быстро глотнул коньяку.

— Возможно, ей следует проявлять больше сдержанности, — сказал я и немедленно устыдился.

— О, — вдруг воскликнула Бьянка. — Смотрите-ка: свинья!

Она замерла, уставившись на входную дверь ресторана. Вошла группа мужчин. Они были одеты в шорты и рубашки для игры в поло с вышивкой в области сердца: «Уайт Уинг». Во главе группы шел Артур Креспи.

Я, как метрдотель, приветствовал его жестом руки. Креспи ответил улыбкой сутенера и уселся во главе стола на восемнадцать персон.

Жерард поспешил принять заказы.

С лица Бьянки сошел румянец, оно стало спокойным и жестким.

— Этот подонок! — выдохнула она.

— Откуда вы знаете?

— Мы из одного города.

Бьянка произнесла это невнятно, будто мысли ее были где-то далеко. Она соскользнула с табурета и направилась к столику Креспи, прямая как мачта: настолько прямая, что я забыл, какая на самом деле она маленькая. Смех и разговоры в ресторане смолкли, в воздухе повисла напряженность. Я увидел, как взгляд Креспи натолкнулся на Бьянку.

Улыбка сошла с его лица. Рот открылся, словно Креспи собирался что-то сказать, но так и не нашелся. Из красивого начинающего увядать провансальца он вдруг преобразился в льстивого маленького человека с тонкими губами и жестокими глазами.

— Вам еще не удалось убить его?

Я увидел, как рука Креспи стиснула край стола.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

— Слишком большой человек для вас, а? Все та же старая история!

Внезапно лицо Креспи налилось кровью. Он вскочил на ноги и, сделав в повисшей тишине два шага в направлении Бьянки, остановился в футе от нее.

— Герой Сен-Жана, — продолжала она. — Важный господин, а женщин боится.

Креспи ударил ее в лицо. В тишине это прозвучало так, будто хлопнула дверь. Бьянка, взмахнув руками, резко отшатнулась и, задев пустой стол за собой, с грохотом рухнула на пол.

— Проститутка! — изрек Креспи.

И вновь уселся за стол.

Я вдруг осознал, что бегу. Бьянка распласталась на голых досках, словно морская звезда. Ее лицо побелело как мел, из носа струилась кровь.

— Все в порядке, — сказала она.

Я помог ей подняться. Креспи глотнул виски с содовой и, казалось, собрался возобновить свой разговор.

Кровь загудела у меня в ушах. И шелковая куртка, плотно облегавшая его плечи, оказалась вдруг совсем близко от меня. Сунув руки в карманы, дабы удержаться от искушения схватить его, я сказал:

— Вон отсюда!

Креспи взглянул на меня, дуги его черных бровей взметнулись кверху.

— Что?! — вопросил он.

— Вон!

Креспи состроил мину, призванную выразить озадаченное сомнение, как типичный задира.

— Я и мой экипаж желаем выпить. Мы заказали столик, чтобы пообедать...

Мои руки уже вынырнули из карманов.

— Если вы не уберетесь отсюда в течение пятнадцати секунд, я вызову полицию и вас вышвырнут!

Креспи понял, что я не шучу. Он вновь стал жалким и льстивым.

— Меня это не забавляет, — сказал он.

— Десять секунд.

Креспи вздохнул, допил свое вино и сказал:

— Bien. On у va [22] .

Затем, широко и белозубо улыбаясь, добавил:

22

Хорошо. Так и быть (фр.)

— И, как говорится по-английски, выстрел рассудит нас.

Он встал. За ним последовала команда.

— Дерьмо, а не ресторан, — изрек Креспи с сильным марсельским акцентом. И плюнул на скатерть.

Гуськом они направились к двери.

Бьянка уже сидела на стуле. Я призвал Жерарда:

— Смени скатерть.

— И Тибо будет там завтра, чтобы выпороть твою задницу, — крикнула Бьянка вслед уходящим.

Затем она села на табурет бара, положила голову на руки и зарыдала.

Я отвел ее к стойке. Дверь захлопнулась за Креспи с его командой. Жерард и помощник официанта уже приводили в порядок посуду, а приглушенный шум голосов в зале постепенно исчезал, как складка на тонкой ткани.

Теперь я чувствовал себя куда как счастливее, чем с утра. Креспи выглядел таким важным, ловким и пулезащищенным, но Бьянка смогла вывести его из себя.

Я принес ей стакан воды. Она выпила его как женщина в пустыне: залпом. В ресторане вновь нарастал гомон. Нос Бьянки перестал кровоточить.

— На лице есть синяк? — спросила она.

Кожа была покрасневшей, не более того.

— Нет, — успокоил я.

— Прошу прощения за кабаре, которое я тут устроила.

— Ничего страшного.

— А вы становитесь владельцем ресторана!

— Это вы о чем?

— Креспи создал Тибо трудности. Если бы Тибо был здесь, он не впустил бы его в ресторан. Вот почему Креспи явился сюда.

— Что за трудности?

— Делового характера.

— Кого это Креспи пытался убить?

— Убить? — Бьянка равнодушно смотрела на меня.

— Вы спросили Креспи, удалось ли ему уже убить Тибо.

— Тибо? — переспросила она. Равнодушие было искренним. — С чего бы ему убивать Тибо?

И тут Бьянка захохотала. Да так, что слезы брызнули из ее глаз. Она обняла меня за шею.

— Тибо? — повторила она. — Какой ты серьезный, бедняга. Тибо сам может позаботиться о себе.

Бьянка прижалась своим лбом к моему. Я ощутил запах ее духов и погрузился в него, полагаясь на судьбу. Бьянка поцеловала меня.

У нее были длинные черные ресницы, слегка касающиеся щек. Они напоминали мне пушок семян чертополоха.

Они напоминали мне ловушки.

Бьянка открыла глаза и посмотрела на меня с легкой улыбкой. Один внутренний голос подсказывал мне: «Она красива и хочет продолжения». Другой — отрезвлял: "Дурачок ты, Сэвидж. Лучше поинтересуйся, зачем она вытащила из папки документы, касающиеся «Поиссон де Аврил».