Приманка для спуктума. Инструкция по выживанию на Зогге

Ответить ему я не могу, только на пальцах показать, что всё у меня нормально. Как всегда, кстати. Удовлетворённый этим нехитрым доказательством, он ослабляет захват, поднимая со дна брошенное оружие, и, крепко сжав моё запястье, включает ускорители. Это только я вся такая раздетая и беззащитная, а у моего начальства полный комплект обмундирования и экипировки.

И-йех! Вытягиваю вперёд и вторую руку, цепляясь за сильную кисть. Бросаю краткий взгляд в сторону копошащихся на дне фигур, теперь уже уверенных в своей безопасности и принимающихся за разработку месторождения. Подставляю лицо встречному потоку, наслаждаясь скоростью, с которой наши тела рассекают водную толщу. Моя работа окончена. Вот теперь можно расслабиться. На пару дней, до следующей охоты.

Впрочем, «расслабиться» — понятие весьма условное. В подводном городе, своеобразной базе для поселенцев, спокойствия не много. Здесь ничуть не лучше, чем в открытом океане. И причина кроется вовсе не в тесноте, хотя, конечно, ограниченность жизненного пространства играет свою роль, и не в том, что ресурсы для жизни не отличаются разнообразием, весьма скудны и просты. Дело в ином. В том, что приманки постоянно на нервах по причине получаемого на работе стресса, ликвидаторы в жёсткой конфронтации из-за приманок, загонщицы в аналогичной борьбе за ликвидаторов, а над всем этим — управляющий компании, которому выгодны подобные противостояния и столкновения.

Именно поэтому, заплыв в переходный шлюз и избавившись от опеки своего напарника, я стараюсь как можно быстрее одеться, выскочить из тамбура. В самом шустром темпе пересекаю центральную площадь, лавируя между спешащими по своим делам цессянами, сворачиваю в длинный узкий коридор, ведущий в спальный сектор, и попадаю в маленькую комнатку, которая есть и будет моим жильём до тех пор, пока… Пока я не заработаю достаточно для того, чтобы вернуться на Цесс. Ну или пока меня не прикончит один из местных обитателей.

Благополучно избежав неприятных встреч, вваливаюсь к себе, блокирую вход и разворачиваюсь, падая на упругую поверхность кровати, благо стоит она совсем рядом. Несколько секунд лежу, бездумно созерцая тёмно-серый потолок комнаты, больше похожей на тюремную камеру, чем на нормальное жильё. Почувствовав дискомфорт, протягиваю руку, вытаскивая из-под затылка буклет в жёсткой обложке с весьма говорящим названием: «Инструкция по выживанию на Зогге. Памятка для приманки». Вздохнув, привычно раскрываю на первой странице, в который уже раз вчитываясь в до тошноты знакомые строчки:

ЧАСТЬ 1 КАК СТАТЬ ПРИМАНКОЙ ДЛЯ СПУКТУМА

Общая характеристика

«Приманка» — разумный биологический объект, коренной житель Цесса женского пола в возрасте от двадцати пяти до сорока стандартных лет, не имеющий наследственных аномалий и с выраженным наличием пигмента.

Коротко хмыкаю, поражаясь, насколько точно я соответствую этим параметрам. Между прочим, возрастные рамки — пожалуй, самый жёсткий критерий, ощутимо снижающий количество тех, кто может выполнять подобную работу, особенно если учесть, что срок жизни у нас может достигать ста пятидесяти лет. Всё остальное — уже мелочи, которые, разумеется, функционально важны, но цессян, ими обладающих, более чем достаточно.

Рождаемость девочек на планете куда выше, чем мальчиков, раза в полтора, и девяносто процентов из них имеют тёмные волосы разных вариаций: от совсем чёрных до интенсивно коричневых. Редкие десять процентов полностью лишены пигмента, отчего их волосы становятся снежно-белыми. А если к этому прибавить бледную кожу и сиреневые глаза, сопутствующие данной вариации фенотипа, то эффект получается потрясающим. Внешний эффект. Потому что есть ещё один, внутренний. У организма альбиносов поразительные способности к регенерации, которая у остальных цессян развита не слишком хорошо.

В общем, такие экземпляры на вес ултриза. Нужно ли после этого объяснять, какова причина того, что их исключили из сонма претендентов на «заманчивую» должность?

Между прочим, необычная мутация возникла у тех, кто населял космическую базу на орбите. Станция существовала довольно долго, до тех пор, пока, лет пятьдесят назад, в неё не попал метеорит, разрушив всю конструкцию. Погибло больше половины космических обитателей, остальным удалось вернуться на планету. Именно их дети и имеют теперь изменённый облик. Необычный и очень привлекательный.

Так вот, когда начали рождаться такие диковинные мутанты, правящая верхушка загорелась идеей фикс — через несколько десятков поколений изничтожить на корню старые признаки и вывести расу белокожих, беловолосых цессян. Опять-таки мотивы лежат на поверхности — у короля, несмотря на его традиционный облик, жена именно такая: изящная, хрупкая, почти невесомая блондиночка, от которой он без ума. А её брат женат на дочери наместника. Так что нет никакого смысла удивляться тому, что им подобные стали элитой нашего общества. И на привлечение альбиносов к работам, сопряжённым даже с минимальным риском, наложено строгое табу, как и на любые иные действия, способные нанести ущерб, в том числе и моральный.

Ну а кто пойдёт против решения власть имущих? Уж точно не компания, заинтересованная в получении прибыли и устойчивом положении. Тем более что правящая династия вложила немало средств в организацию добычи ултриза.

Невольно касаюсь своих, чуть влажных после купания, длинных прядок, окрашенных в цвет гривы хинари. Мне в глазах общества не повезло. Я родилась классической цессянкой «старого образца». У меня и радужки карие, и кожа слегка тонирована, словно пигмента оказалось так много, что его хватило не только на волосы. Впрочем, лично меня эта проблема заботит меньше всего. Всегда считала полным бредом причислять себя к ущербным только из-за того, что в организме нет каких-то там генетических изменений.

К несчастью, придерживаются подобного мировоззрения не многие. В плане притягательности для противоположного пола альбиносы оказываются в приоритете, несмотря на то, что характер этих прародителей новой расы цессян идеальным назвать ну никак нельзя. Возможно, это опять-таки результат мутации, а возможно, просто вседозволенность, ощущение собственного превосходства и безнаказанности.

И в реальности выглядит это примерно так.

Медленно бреду по узкой полосе мелкого тёмного крошева каменистой долины, тянущейся вдоль городской стены. Наклоняюсь к самой земле, собирая с маленьких травянистых кустиков жёлтые ягоды атики. Крошечные, но вкусные до умопомрачения. А ещё полезные и довольно редкие. Растут эти растения практически везде, где кристаллическая порода выходит на поверхность, да только плодоносят не часто. Особенно в дикой природе.

— Хм… — раздаётся задумчиво-оценивающее откуда-то сверху. — А ничего такая попка. Симпатичная. С этого ракурса, по крайней мере, смотрится неплохо.

Распрямляюсь, скользя взглядом по каменной кладке. На высоте двух метров обнаруживаю альбиноса, удобно устроившегося в одном из смотровых проёмов. Не дожидаясь от меня ответной реакции, тот немедля спрыгивает вниз.

О ягодах забываю мгновенно и разворачиваюсь, стартуя по направлению к дому. Сбежать не успеваю. На моём пути оказываются ещё два блондинистых экземпляра, оперативно схвативших меня за руки и оттащивших обратно к стене. И когда только спуститься успели?!