Примерь свадебное платье

Догадка заставила поежиться.

– Ты не нужен мне, Джеф. Я не хочу тебя, - сказала Катрин, не сумев скрыть в голосе своей настороженности.

– Да не усложняй ты ситуацию! Ну что, скажи, случится, если я возьму и обниму тебя?
– Он посмотрел в глаза Катрин, и та глубоко вздохнула, стараясь унять сердцебиение. Джеф жадным взглядом окинул ее грудь.
– Неужели мой поцелуй, мои ласки способны оскорбить тебя?

– Замолчи! Я не желаю тебя слушать! Убирайся отсюда прочь!
– крикнула Катрин.

Но слишком велика колдовская сила его слов - поневоле заработало воображение. Да, Томпсон типичный охотник.

Как женщина она понимала: стоит жертве оступиться, замедлить бег - и невозможное станет возможным. В одинокие, тоскливые минуты недавнего прошлого обманутой жене случалось сидеть в одиночестве и фантазировать… Она представляла себе Джефа - не скрытного и сдержанного, а неистового и страстного, влюбленного в нее, восхищенного, гордого ею. Надо сказать, самообманные мечтания хоть немного утешали. Они были своеобразной местью изменнику-мужу. Но всегда хотелось откреститься от подобных мыслей, как от дурного наваждения. Надо же - воображать такое о лучшем друге собственного мужа! Нет, это непозволительно для порядочной и благовоспитанной замужней дамы. Так, чего доброго, встанешь на одну доску с Гордоном, разве что он изменял в жизни, а она - мысленно.

И вот теперь Джеф сам пытается воплотить в жизнь ее безумные фантазии. Но что знает он о ее внутренней жизни? Никому не ведомы ее чувства - душа, ум и тело словно заперты на замок, и если бы нашелся мужчина, способный подобрать к ним ключ… Тогда все, возможно, переменилось бы. Впрочем, Гордон обладал таким ключом, но предпочел выбросить за ненадобностью.

Наверное, и у Джефа найдется ключ, но это уже ничего не значит. Может быть, с ним ее и ждет нечто волшебное, неизведанное и прекрасное, но в конце концов, как и в случае с Гордоном, придется за все расплачиваться нечеловеческой ценой именно ей, Катрин Гайс. Так что уйдите из ее жизни, мистер Томпсон, прекратите искушать, не втягивайте в отношения, которые наверняка опять кончатся разочарованием, горечью и болью. Разве понять мужчине, что женщина всегда отдает не только тело, но и душу.

Катрин нащупала ручку двери. Если Джеф сейчас не выйдет из машины, то…

– Ты всегда боялась дотронуться до меня, Катрин, - сказал он тихо.

– Ты тоже этого боялся, - отозвалась она.

– Мы не смели коснуться друг друга, потому что страшились последствий.

– В этом смысле для меня все осталось по-прежнему.

– А для меня - нет.

А ведь Томпсон говорит правду. Это ясно. Вот почему и следует немедленно бежать от него, от его слов и намерений. Катрин повернула ручку и распахнула дверцу машины. Прежде чем Джеф успел что-нибудь предпринять, она уже оказалась на дороге.

Кто-то закричал, но Катрин ничего не слышала, не видела. Не заметила и приближающейся машины. Страшно заскрежетали тормоза. Несчастная не почувствовала ни удара, ни боли, только фиолетовые, багровые и красные круги поплыли перед ее глазами. А потом чернота. Чернота, ничего кроме черноты.

Глава 3

Все вокруг казалось странным, призрачным. Катрин не чувствовала своего тела. Она лежала в постели, но отдавала себе отчет, что постель явно не ее. Неясно, откуда пришла такая уверенность, но она знала точно: не ее.

Катрин силилась сообразить, где она, вспомнить, как сюда попала. Но ничего не получалось. Память распадалась на куски, которые невозможно склеить, так что в конце концов пришлось сдаться и оставить бесплодные попытки что-либо понять. Неожиданно в голову пришла мысль, что можно попытаться открыть глаза. Это она и сделала с некоторым страхом. Постель оказалась больничной койкой. К ее руке тянулись прозрачные трубки. Катрин поскорее зажмурилась снова. Все ясно, подумала она, это отделение реанимации.

Вдруг будто издалека донесся голос:

– … Сотрясение мозга, травма черепа. Но никаких переломов. Ушибы тяжелые, но очень скоро заживут. Вы, видимо, слышали об амнезии?

– Да, потеря памяти…

– Сейчас речь идет о расстройствах памяти. Они бывают обратимыми и стойкими. Мы имеем дело с первым, когда с выздоровлением восстанавливается забытое и запоминается новое.

– И как скоро можно… рассчитывать на выздоровление?

– О, оно уже идет, и идет успешно.

– А память?

– При травмах черепа расстройства памяти могут носить характер полной утраты воспоминаний целого периода - от нескольких часов до многих месяцев. Человеческий мозг - удивительный инструмент. Любая «поломка» уникальна и результаты неповторимы. Зачастую утрачивается способность воспроизводить недавно полученные знания, а события далекого прошлого, скажем, детства, ранней юности, помнятся как вчерашние. Иногда амнезия охватывает определенное время и до и после травмы мозга. Благодарение богу, это, я уверен, не наш случай. Женщина молодая, травма хоть и серьезная, но уже можно с достаточной долей вероятности говорить о том, что она не опасна. Сейчас, конечно, в голове бедняжки царит полный кавардак.

Голос звучал приветливо, человек говорил уверенно и со знанием дела… Однако как смеет незнакомец говорить о ее голове, как о каком-то старом сарае?

– Значит, вы считаете, что прогноз… - Это был уже другой голос - глубокий, приятный, полный заботы и тепла.

– Прогноз, повторяю, благоприятный. Уверен, что скоро больная без труда все вспомнит.

– Как скоро?

– Может быть, через несколько дней. Или через несколько месяцев.

– Значит, вспомнит все? Все события, впечатления, переживания?

– Да, абсолютно все. Вне всякого сомнения. Вам нечего волноваться.

Катрин с опаской приоткрыла один глаз. Интересно, кто эти двое и почему они так откровенно обсуждают ее состояние в ее же присутствии?

Свет оказался не слишком ярким, и можно открыть второй глаз. Возле постели стояли двое мужчин, очевидно, врачи.

– Ага, она очнулась, - сказал светловолосый, низенький и худощавый человек в очках.
– Вы знаете, как вас зовут?

– Конечно, знаю. Катрин.

– Прекрасно. А дальше?

– Как это - дальше?

– Вы помните свою фамилию?

От такого откровенного допроса стало неуютно. Ответ крутился в голове, но не поддался ее желанию произнести нужное вслух.

– Катрин. Как-то там еще, - раздраженно сказала она.

Против этого им уж точно нечего будет возразить.

– Хорошо, очень хорошо, - успокаивающим тоном проговорил светловолосый.

Больная решила больше не обращать на него внимания и перевела взгляд на другого человека - с приятным низким голосом. Мужчина был высокий, широкоплечий и очень красивый. Наверное, в больнице к нему все сестры неравнодушны.