Принц драконов

— Милорды… — сказал он, затем покашлял и повторил громче:

— Милорды! — Тут все затихли. — Я поздравляю принца Рохана, подавшего всем нам прекрасную мысль. Однако мне кажется, что без карт и документов мы только понапрасну потратим время.

— Ты знаешь, как решить все наши проблемы, кузен? — любезно спросил Ролстра.

— Полагаю, да. Мы должны обратиться за помощью к леди Андраде.

— За чем? — спросил Саумер, уместив в эти два, слова целое море подозрений.

— Не для руководства, конечно, — успокоил его Ллейн. — До начала следующей Риаллы ей придется собрать все документы, подтверждающие права на те или иные земли, составить карты и обозначить на них границы между государствами. А в течение этих трех лет я предлагаю сохранять существующие границы и искать компромиссы, приемлемые для обеих сторон.

— Поддерживаю, — сказал принц Ролстра. — Твои слова, кузен, мудры, как вcегда. Вдохновленный ими, я хочу предложить кое-что новенькое. До тех пор, пока не будет подписано соглашение о границах, станем считать законными те границы, в которых Мы живем сейчас. По истечении трех лет они могут быть пересмотрены, если в том возникнет необходимость. Далее я предлагаю, чтобы любой принц, который нападет на другого, был наказан всеми остальными.

Саумер нахмурился.

— Дай подумать, Ролстра. Если, скажем, Халдор вторгнется на несколько миль во владения Чейла, то…

— То я приду туда со всей своей армией. Скоро, как только возможно, чтобы защитить права Чейла. И остальные принцы — Луговинный, Крибский и даже ты, принц Рохан, тоже придете на защиту Чейла. Это сделает ведение войны невыгодным, и мы перестанем тратить силы на бесполезное дело.

— Это мне нравится, — заявил Айит Фиронский.

— Мне тоже, — сказал Саумер, глядя на улыбавшегося Волога.

— Можно мне сказать? — услышал Рохан собственный голос.

— Пожалуйста, кузен, — вежливо ответил Ролстра.

— Я думаю, что главным арбитром в серьезных спорах должен стать принц Ллейн. Это не те вопросы, которые придется решать леди Андраде. Ллейн живет на острове и не имеет никакой выгоды от распрь, которые происходят на континенте.

— Ты согласен взяться за это, кузен? Старик поклонился верховному принцу.

— Почту за честь.

Наконец-то победил здравый смысл, с облегчением подумал Рохан. Но не тут

— то было.

— Впрочем, я надеюсь, что мы сумеем разрешить все наши споры сами, не беспокоя принца Ллейна, — добавил Ролстра. Намек был тут же понят всеми присутствующими, даже Саумером. — А сейчас, милорды, мы заслужили отдых. Принц Виссарион угощает нас в своем шатре. Встречаемся в полдень.

Рохан вырвался из душного фиолетового шатра и накинул на голову капюшон. Утро было немного лучше, чем он ожидал, однако принц торопился. Ему было над чем подумать, а для этого требовалось одиночество. Искать одиночества в его лагере не приходилось. В Стронгхолде он нашел бы себе убежище, но где спрятаться принцу во время Риаллы?

Он пошел к реке, надеясь, что в такой дождь никто не попытается снова напасть на него, и вдруг увидел на другом берегу прятавшегося за деревом Меата. Рохан доверял своим стражам, но его постоянно беспокоила мысль о собственной безопасности. Ему захотелось перехитрить фарадима, поиграть с ним в кошки — мышки, но здравый смысл и чувство долга взяли верх над этим мальчишеским желанием. Он будет Дураком, если куда-то сунется без охраны. Мериды могут повстречать его на каждом шагу.

Наконец Рохан нашел прекрасное место для уединения: под мостом. Чувствуя себя немного глупо, он скользнул туда. Пусть фарадим думает что угодно. Он завернулся в плащ и стал похож на дракона, сложившего крылья. Деревянные ступеньки протекали, и принц принялся отыскивать самое сухое место. Наконец-то он скрылся от любопытных глаз!

Кажется, утро прошло совсем не так плохо… Однако предложение Ролстры о взаимной защите встревожило его. Рохан попытался поставить себя на место верховного принца, что было совсем нелегко для его миролюбивого ума… Сцены, которые разыгрались в воображении, потрясли его. Любое нападение — независимо от того, кто его предпринял — заставит других принцев снарядить карательную экспедицию. Вопросы станут задавать гораздо позже… если их будет кому задавать. Раздоры между принцами существовали всю жизнь, и с заключением договора они не исчезнут. К тому же воевали между собой не столько принцы, сколько атри, и далеко не всегда по приказу сверху. Принцы, как правило, избегали серьезных конфликтов. Отец Рохана часто использовал подобную тактику, хотя ему нравилась война и он всегда стремился в бой. Однако у Рохана не было никакой охоты вести такую жизнь.

Зато он хорошо знал, как воюют наемники на чужой территории. Верховный принц Ролстра получал право вступать на территорию атакованного принца и наносить ему любой ущерб, ссылаясь на чрезвычайные обстоятельства. К тому времени, когда дело утрясется, люди давно забудут о том, из-за чего все началось.

Хотя как знать… Возможно, каждый теперь дважды подумает, прежде чем начнет войну. Местные конфликты это одно, а крупные войны никогда никому не приносили выгоды. Рохан пожал плечами, прекрасно зная, что ему не остается ничего иного, как надеяться на лучшее.

Выходит, не зря он завел разговор о границах. И не — зря подписывал каждый документ, направленный на пользу Стронгхолду. Сегодняшний договор определял, что законно, а что нет, не только по отношению к меридам, но и к Марке, Луговине, Сиру и Кунаксе. Может, придется отдать кому-то пару деревень, но и взамен он тоже получит кое-что. Не грех поступиться малым ради большего. Конечно, пострадавшим вассалам придется заткнуть рот, но благодаря отцу у него было достаточно денег, чтобы возместить им ущерб.

Да, но какое яйцо дракона он расколол сегодня, с улыбкой подумал Рохан. Принцы сойдут с ума, выискивая старые договоры и карты, сделанные древними фарадимами. А пока будут искать, они, сами не сознавая того, придут к мысли о значимости закона. Если чуть-чуть повезет и если он исподволь приложит к этому руку, может быть, удастся убедить их в том, что закон хорош не только по отношению к границам…

Кто-то шел по мосту. Шаги звучали у него над головой. Может быть, возвращается Меат? Не похоже: шаги слишком легки, чтобы принадлежать громоздкому «Гонцу Солнца». Как только человек спустился на берег, Рохана разобрало любопытство. Он выглянул в щель и с радостью узнал девушку, закутанную в слишком короткий для нее плащ.

— Сьонед!

— Кто там? — испуганно оглянулась она.

— Не бойся, это я, Рохан. Я под ступеньками. Иди сюда. Здесь сухо.

Сьонед свернула под мост и нагнулась, чтобы пролезть внутрь. Ее высокие сапоги для верховой езды были забрызганы грязью.

— Что ты здесь делаешь?

— А ты? Проходи.

Рохан протянул руку, но Сьонед не приняла ее.

— Почему ты ходишь по дождю, а не сидишь в сухом шатре? — спросил он, когда девушка устроилась рядом.

— Сказал бы лучше, «в твоем чертовом протекающем шатре»! — огрызнулась она. — А ты почему не на встрече?

— Мне там скучно. — Рохан придвинулся к Сьонед и заметил, что она дрожит. Не обращая внимания на грязь, он принялся растирать ей руки и плечи.

— Ты же насквозь промокла! Женщина, сколько времени ты пробыла на улице? Подожди, дай мне согреть тебя!

Рохан попытался прижать ее к себе и поделиться открытиями, сделанными сегодня утром, но Сьонед сердито оттолкнула его.

— Не обращайтесь со мной так, словно я ваша собственность! — злобно фыркнула она. — Вы еще не владеете мной, милорд!