Принц крови

— Хватит! — перебил его Касим. — Убедил. Учитель, значит? Ну что ж, есть богатые люди, которым нужны грамотные рабы, чтобы обучать их детей. — Он встал, не дожидаясь ответа Боуррика. Уходя, он добавил:

— Ты ценен для меня живой, учитель, но я нетерпеливый хозяин. Не мешай мне, и останешься в живых. Если разозлишь меня, я убью тебя быстрее, чем сплюну. По коням! — крикнул он банде. — Едем в Дурбин!

Глава 6. ДИЛЕММА

Эрланд развернул лошадь.

— Боуррик! — пытался перекричать он воющий ветер.

Джеймс и гвардейцы, державшие лошадей, посмотрели на, него. Граф крикнул:

— Слезай с лошади, пока она не убежала вместе с тобой!

Возбужденное животное фыркало и ржало — его пугали завывания ветра и колючие порывы, бросавшие в него песок. Ни дрессировка, ни твердая рука Эрланда уже не сдерживали лошадь. Принц, пропустив мимо ушей приказ Джеймса, продолжал, описывая все расширяющиеся круги, звать брата:

— Боуррик!

Гамина подошла к мужу.

— Когда ветер так свистит в ушах, сконцентрироваться трудно, но мысли идут оттуда, — закрыв лицо рукой, она повернулась и указала на запад.

— А Боуррик? — спросил Локлир, стоявший рядом с Джеймсом спиной к ветру.

Гамина, приподняв руку, закрыла лицо широким рукавом.

— Нет. Я не знаю, что это за люди, но его среди них нет. Когда я пытаюсь вспомнить его мысли во время боя…

— Ничего не выходит, — закончил Джеймс.

— Может быть, он без сознания? — с надеждой спросил Локлир.

— Если он оглушен или находится где-то далеко, — ответила Гамина, — я могу и не услышать его. Мои возможности зависят и от того, насколько силен и тренирован другой разум. Я могу разговаривать с отцом через сотни миль, а он может обращаться ко мне и вообще из невероятных далей. Но те, кто напал на нас, сейчас находятся всего в нескольких сотнях ярдов — я могу «услышать» мысли и даже отдельные слова, относящиеся к только что закончившемуся бою. А Боуррика нет нигде, — грустно прибавила она.

Джеймс протянул ей руку, и она спряталась в его объятиях.

***

Ветер дул еще целый час, и Эрланд объезжал вокруг небольшой лагерь, отдаляясь от спутников настолько, что едва мог их видеть, и звал брата. Потом ветер стих, но в наступившей тишине еще раздавались хриплые крики принца:

— Боуррик!

— Три человека погибли или пропали, сэр, — доложил Локлиру капитан отряда. — Еще двое ранены, и нам надо где-то их устроить. Остальные целы и готовы к дальнейшему путешествию.

— Вы останетесь здесь с Эрландом, — решил Джеймс после некоторого раздумья. — Не заходите слишком далеко. Я возьму двух человек и поеду в таверну «Двенадцать Стульев». Может быть, кешианский патруль поможет нам разыскать Боуррика. Я, например, не знаю даже, откуда начинать, — прибавил он, оглядев пустынный пейзаж.

В течение нескольких последующих часов Локлир положил чуть ли не все силы на уговоры, приправленные изрядной долей угроз, чтобы не дать Эрланду углубиться в пустыню дальше, чем барон считал безопасным. Юный принц горел желанием разыскать брата, который, может быть, лежит без сознания в соседней ложбине и нуждается в помощи. Локлир выслал солдат проверить окружающую территорию, приказав им держаться так, чтобы одного из цепи всегда было видно из их импровизированного лагеря. Гамина ухаживала за ранеными, готовя их к тому, что до ближайшего укрытия им придется добираться верхом. Потом вернулся Джеймс.

Он приехал в сопровождении кешианского патруля. Сержант Раз-аль-Фави был явно недоволен тем, что его отдых прервали, особенно представляя, как начальство сочтет его каким-либо образом повинным в происшедшем — нападение произошло в зоне его патрулирования. Он жалел, что не может оказаться от этих проклятых островитян как можно дальше, но вероятность конфликта с самым большим соседом Империи все же была достаточно веским доводом в пользу того, чтобы скрыть от посторонних взглядов недовольство и помочь в поисках пропавшего принца.

Опытные следопыты быстро отыскали расщелину, где прятались разбойники. Крики собрали всех на краю расщелины, где два разведчика разглядывали большую кучу обвалившегося камня. Один ковырялся в россыпи камней, а второй принес островитянам сапог. Не узнать алый с желтой отделкой сапог был невозможно.

— Господин мой, — сказал следопыт, указав на груду булыжников, — там дальше, под камнями, можно видеть, что осталось от ноги, на которой был этот сапог.

— Мы можем его выкопать? — спросил Джеймс.

Эрланд молча сидел на камне.

Второй следопыт покачал головой:

— Тут потребуется отряд землекопов и целый день работы, а то и два, господин мой. — Он указал на склон, откуда произошел обвал:

— Судя по всему, это было сделано совсем недавно. Наверное, специально, чтобы спрятать владельца этого сапога и остальных вместе с ним. А если здесь начать работы, — продолжал он, указывая на противоположный склон, — то и та сторона может обвалиться.

— Я хочу, чтобы его откопали, — произнес Эрланд.

— Я понимаю… — начал Джеймс.

— Нет, — перебил его Эрланд, — не понимаешь. Это может быть и не Боуррик.

— Я знаю, что ты чувствуешь, — попытался утешить его Локлир.

— Нет, не знаешь, — отрезал Эрланд и повернулся к Джеймсу. — Мы не знаем, Боуррик ли там. Он мог потерять сапог в бою. Его могли захватить в плен. Откуда нам знать — он это или не он под камнями?

— Гамина, есть ли какие-нибудь знаки, говорящие о Боуррике? — спросил Джеймс.

Гамина покачала головой.

— Мысли, которые я слышала, шли из этой расщелины. Но среди них не было знакомой мне особенности.

— Это ничего не доказывает, — стоял на своем Эрланд. — Ты знаешь, как мы с ним близки, — сказал он Джеймсу. — Если бы он погиб… Я бы почувствовал это. Он где-то там, — сказал он, глядя в унылые дали. — И я буду его искать.

— И что же вы собираетесь делать, господин мой? — спросил кешианский сержант. — Отправиться на плато в одиночку, без еды и воды? Может быть, с первого взгляда и не скажешь, но здесь — такая же пустыня, как и среди барханов Джал-Пура. Вон за той грядой начинаются пески, и если вы не знаете, где расположен оазис Сломанных Пальм, то не проживете так долго, чтобы добраться до оазиса Голодных Козлов. Есть около тридцати мест, где можно найти воду и какие-нибудь съедобные растения, но мимо многих из них вы пройдете в нескольких ярдах и не заметите. Вы погибнете, молодой господин. — Разворачивая лошадь в ту сторону, откуда они приехали, сержант Раз-аль-Фави добавил: