Принц Полуночи. Трилогия
Шрифт:
– Вольно вам смеяться. Что с ним происходит, Князь?
– Понятия не имею.
– Не верю. Вы знаете его иначе, чем я или кто угодно из старогвардейцев, иначе, чем Гуго. И его жизнь и безопасность по-прежнему небезразличны вам. Так сделайте хоть что-то для его спасения.
– Сделаю, когда придет время. Ваше величество, вы пытаетесь удержать ветер. Он попробовал свободы, вышел на Дорогу, встретил свою кровь. Все это больше не позволит ему служить. Мальчик рожден,
– И все же до последнего времени он предпочитал именно выполнять приказы.
– Эрик, его считали вашим псом, но его имя – Волк. Настоящее имя. А волки, они такие: если захотят уйти – уйдут. Он не знает, что такое верность. Вам удалось выдрессировать волка – это правда, но приручить его вы не смогли. И я не знаю, для кого он станет псом. Может быть – ни для кого и никогда.
– Какие… примитивные метафоры. Не ожидал. Обычно вы более изысканны. Кстати, Князь, вы-то как, умеете приручать волков?
– Я предпочитаю собак, ваше величество. Волки – наемники, а мне нужны только друзья.
Не иначе измененное состояние сознания сказалось на его способности мыслить. Ничем другим нельзя было объяснить то, что он так долго не понимал очевидного: обновки для Блудницы, двигатели, и корпус, и оружие, и аккумуляторы – все это было заготовлено Князем как раз для нынешней тягостной неразрешимой ситуации.
Заготовлено заранее.
Конструктор в мини-цехе уже не был набором деталей. Детали были собраны в блоки, блоки подготовлены к следующей стадии сборки. На то чтоб отдать княжеские подарки Блуднице в полное и безраздельное владение, теперь требовался от силы час.
Зверь надеялся, что этот час никогда не придет. Но надежда – глупое чувство, если она не имеет под собой оснований.
Оснований не было.
– Тебе самому не надоело?
Старогвардейцы отпущены по домам. На поле тихо. И на командном пункте тихо. За окном падает, блестит под фонарями первый в этом году снег. А перед окном – император раскуривает трубку. И задает непонятные вопросы.
– Надоело, конечно.
– Ну так перестань заниматься ерундой.
– Отпустите меня, ваше величество.
– Ты уже не боишься умереть?
– Боюсь. Но это мои проблемы.
– Хильда хотела тебя увидеть.
– Благодарю, но я вынужден отказаться.
– Как всегда, – кивнул Эрик. – Ты обратил внимание: уже довольно давно тебя недостаточно просто пригласить в гости. Нужно прилагать усилия. И, заметь, Хильда неизменно их прилагает.
– А я, скотина неблагодарная, так же неизменно стараюсь увильнуть от приглашения. Вам бы радоваться, ваше величество.
Эрик взглянул на него с любопытством и улыбнулся сквозь клубы табачного дыма:
– Хм. Пытаешься быть скотиной? Неплохо, но стоит потренироваться.
– Хильда сильная, – сказал Зверь.
Его подхватило, как тогда, на Дороге. Воздушное течение, вихрь снега под фонарем, силуэт Блудницы, подобравшейся вплотную к окну…
– Берегите ее, Эрик. Постарайтесь защитить. Избавьтесь от меня, пока еще есть
время.– Перестань. – Эрик слегка поморщился. – Я предлагаю компромисс, надеюсь, ты не против компромиссов? Бессрочный отпуск…
Зверь больше не слушал. Он взял со стола первый попавшийся листок бумаги, написал рапорт – опять, в который уже раз, – протянул Эрику.
И поймал взгляд.
– Подпишите!
Сопротивление было такое, как будто небо надавило на плечи.
Опустить голову! Отвести взгляд!
Немедленно!
Зверь продолжал смотреть в глаза императора, своего хозяина.
Нет. Не может быть хозяином тот, чей взгляд пойман. Даже если он в небе. Даже если это небо сейчас раздавит, не оставив даже пыли.
Перо в руках Эрика медленно скользило по бумаге. И так же медленно, не веря себе, целовала бумагу императорская печать.
– А ведь это предательство. – Эрик выпустил листок из рук. У него болела голова, ему хотелось сжать руками виски, но он держался. Он тоже сильный, Эрик фон Геллет, император Вальдена. – Ты нарушил обещание, Зверь.
– Я не обещал быть рабом, ваше величество.
– Убирайся.
– Слушаюсь.
Это был последний приказ. Больше – никаких приказов, но этот Зверь выполнил беспрекословно.
Убираться. Да. И чем скорее, тем лучше.
Ему срочно нужно бежать. Он наконец-то свободен.
ГЛАВА 4
Волчья верность – до первого леса,
Иначе бы стал он собакой.
Потому-то в его интересах
Друзей не искать, а чураться.
Чтоб изменником в мире считаться,
Немногое нужно; однако
Есть возможность собою остаться,
И верным остаться.
Вот так вот, запросто взял и ушел. Улетел, точнее.
– Фон Рауб уволился из армии.
– Ну?!
– С треском.
За что люблю сэра Отто – начальника над всеми моими разведчиками, – за потуги на точные формулировки. Не уволился, а вышвырнули. Именно что с треском.
Долготерпение Эрика меня, надо сказать, поражало. Я бы на его месте давно Волка восвояси спровадил. Во-первых, если человек с раздражающей настойчивостью подает тебе ежедневные прошения об отставке, на это, наверное, стоит обратить внимание. А во-вторых, если этот человек раз за разом ведет себя все более вызывающе и перестает выполнять приказы, стоит задуматься о полезности оного человека на государственной службе. Или о бесполезности. В общем, о вредности его задуматься стоит.
Эрик терпел. Из одного только душевного благородства, надо полагать. Ну и немножечко из чувства ответственности за бесценную Волчью шкуру. Только, если Волку самому шкура не дорога, какого же хрена его императору о ней печься?
Эрик спрашивал меня, почему шкура стала не дорога. Тогда я сказал, что не знаю.
На некоторые вопросы по-другому просто не ответить.
Волк прослужил в Вальденской армии чертову прорву лет. Я, на что уж бессмертный, и то нигде так надолго не задерживался. И служил он отлично. А потом как с цепи сорвался.