Принц Шеннийский

Далее меня стянули веревками и повели в глубь валькийского города. Туда, где я еще не был. Но до желаемого еще пришлось пройтись не мало… Ждал я города, а получил кучу землянок и сооружений на деревьях. Поле зрения не большое, но многие мостики под кронами могучих деревьев уходили с намеком на нехилое продолжение. Также и полянки, где резвилась детвора, состоящая из одних только девочек. Заросли хорошо маскировали большую часть поселения, и в то же время разделяли город на сектора.

Прошли один сектор, где просто беготня, следующий уже оказался — рабочий. Тут что — то точат, что — то рубят, шкрябают, стирают. Слышу даже, как ручеек журчит неподалеку. По дороге встречаю атлетических красавчиков, что ходят свободно с несвязанными руками. На меня бросают брезгливые взгляды. Женщины так вообще не замечают. Парочка все же обратила внимание на мою физиономию, так пошли шептаться, подруг в плечи тыкать, показывать на меня. Света хмурая идет с боку, от нее бабье местное шарахается. По правое плечо слышу команды и хоровые крики. Видимо удары отрабатывают девки, учатся рукопашному бою. Рассчитывал увидеть эту показуху, но повели в землянку.

Ступеньки оказались неожиданно твердыми. Спускались долго, все ниже и ниже. Становилось все холоднее. Когда зашли в широкую нору, я зауважал тех рабочих — копателей. Это ведь они тут все выкапывали. Но стоило выйти в первое слабоосвещенное помещение, понял, что этих самых копалетей надо на руках носить! Залы достаточно просторны. Видно, что стоят деревянные подпорки у стен, потолок тоже страхуется деревянными балками. Все в общем грамотно сделано. Дикарки не такие уж и дикие, как я думал.

Прошли несколько залов, освещаемых факелами. Запах сырости — это единственное, что испортило впечатление. В остальном, я оказался в восторге. Света заметила мое выражение лица и постоянно ухмылялась. Видела бы ты дворцы Шенни, дурында…

Завернули в коридор. Хотя я намеревался посетить подобие тронного зала, на что намекала дверь впереди, у которой стояло несколько стражниц. Мы же вошли в комнату, небольшую, обитую деревом, оттого и уютную, светлую, относительно тех же залов и коридоров.

В конце комнаты восседает неописуемой красоты Наташа на фоне жесткого контраста с двумя немолодыми девицами. На меня все смотрят заинтересованно. Недалеко от них навален хлам, что я приволок. Одна из теток крутит шпагу в руках. Меня подвели ближе. Неожиданный удар по внутреннему сгибу колена и давление на плечо заставили упасть на колени. Позади закрылась деревянная дверь.

— Знаешь кто я, раб Одноглазый? — выпалила Наташа. Я хотел было открыть рот, но женщина продолжила: — Я старшая сестра и младшая дочь Матери, и прежде чем ты откроешь свой поганый поглотитель пищи, подумай хорошо. Ты понял, раб?!

— Да, госпожа, — промямлил. Оскорбился, огорчился. Вот мне и благодарность.

— Раб с Вестерии знает, — запела не очень красивая женщина, вращая шпагу в руке. — Что кодекс раба гласит: запрет лгать, запрет любопытствовать, запрет говорить, когда не спрашивают. Ты раб Вестерии?

— Да, госпожа, — ответил и сглотнул.

Их тон и вся эта атмосфера стали напрягать. Наташа улыбнулась. Заметила мою реакцию, сучка. А хороша ведь, знает, что хороша, от того еще большей сучкой кажется. Смотрю на теток. Торжествуют, поставили на место. Жду…

— Итак, начнем, — произнесла властно Наташа. — Тела Стражей. Сколько их было?

— Ни одного не видел, — проговорил робко.

Глаза у всех троих округлились. Позади стоящие атлетки суету какую — то изобразили в виде «в горле запершило». Одна Света только ровно дышала.

— А тела Кошек? Какие они были? — продолжила допрос тетка.

— Какие? — смутился. — Разорванные, поеденные, покусанные, останки, короче говоря.

— Черную броню ты видел? — воодушевленно подхватила вторая тетка.

— Нет. Вроде бы не было…

— Точнее! — рыкнула Наташа. У меня в груди похолодело. С чего вдруг я стал ее бояться? Этот подавляющий взор…

— Не было брони черной, — выдал. — Обычные тела, растерзанные куски.

— Они не перекинулись! — воскликнула тетка с клинком.

— Света? Время определили правильно? — В конец прорвало женщину — доминанта.

— Наташа, ночью все случилось, — ответила Света. — Дозорные сразу доложили, ошибка невозможна.

— Амулеты пустышка, — проговорила тетка со шпагой, словно плюнула все слова. — Следовательно, это не с них они черпают силу. Ни одного мертвого Стража… Кошки оплошали.

— Слишком самоуверенны, — бросила Света.

— Это ты слишком самоуверенна! — рыкнула Наташа. Чувствую, что Света сникла. А женщина продолжила: — Одна Кошка в боевой трансформации способна разорвать целый отряд вальки! А если такова окажется тут. Клану конец! Все тебе в одной плоскости видится!

— Где ты взял эту шпагу? — гаркнула тетка в тон Наташи. Я даже вздрогнул. От нее веет недобрым. Прощупывает меня ментальными усиками? Она маг?!

— У трупа, не помню я, похватал что попалось и скорее из этого опасного…

— Врешь! — взвинтилась вторая тетка. Позади лязгнуло лезвие кинжала. Тело задрожало, жить — то хочется!

— Ты видел труп мужчины в зеленых доспехах? — продолжает первая.

И тут досада меня за горло как схватит! Я им тут принес все, что просили, а они…

— Не видел! И короче, — бросаю. Этих надо на место ставить, из практики — чем ниже пресмыкаешься, тем большей массы попа тебе на шею садится и портит воздух. — Я выполнил задание клана, принес все, выжил, чудом, приволок все, что увидел. А вы вместо благодарности…

Удар по затылку заставил замолчать и потерять ориентацию на время.

— Слишком много болтает твой раб, — проговорила с усмешкой Наташа. — Допустим, он не помнит, где взял именно эту…

— Ларец! — хриплым голосом воскликнула тетка. — Рядом со шпагой ты видел деревянный обитый серебром ларец?!

— Там было много всего, — выдал я. Голова трещит. И тут я решаюсь на отчаянный выпад. — Если надо, я найду вам этот ларец, сундук, что угодно. Хотите клинков еще принесу?!

— Раб, если тебе повезло единожды, — усмехнулась Наташа. — Это не значит, что Боги леса благоволят тебе.

— Оставим! — обрезала тетка с клинком. Они обе магини, уже и не сомневаюсь. — Света, уводи своего выскочку! О его судьбе решим позже!

Из комнаты меня вывели за волосы с остро ощущаемым остервенением. За дверью загорелись споры. А я подгоняемый шел обратно. Только мы вышли в большой зал, наткнулись на большую делегацию. Мое женское сопровождение сжалось. Отголоски шепота пронеслись как ветер «Мать идет». Все на колени упали, меня за собой зацепили. Головы все сникли. А мне любопытно!