Принц со свалки

— Было проведена проверка на других кораблях и больше не было выявлено подобных закладок. Отправили отчет на верфи, где ремонтировался наш корабль и через сутки пришёл ответ. Задержан инженер верфи капитан Люй, именно он провел диверсию и уже дал признательные показания. Выяснилось, что все корабли с момента начала войны получили такие усовершенствования.

— А-ахренеть, — протянул я, замерев в полусогнутом состоянии с одним ботинком в руке. — Это же сколько он ребят не верную смерть отправил?

— Этого нам не известно. В ответе от местной контрразведки этих данных не было.

— А ведь показался нормальным мужиком. Мы с ним встречались, общались насчёт работ по кораблю. Там ещё какая-то дама ему истерику устроила. Я думал для него это обычная семейная ссора, внимания на неё не обратил.

— Как бы то ни было приказано выразить вам благодарность с занесением в личное дело. Поэтому от имени контрразведки флота выражаю свою искреннюю благодарность, и прошу извинить за некоторое недоверие.

— Да ладно, это ваша работа.

Мы вышли из бокса, медик давно покинула его, чтобы не мешать нам, и направились к выходу. Есть хотелось, и я решил подкрепиться.

— Что ему будет теперь? — поинтересовался я, имея ввиду инженера-диверсанта.

— Трибуна, срок на рудниках. А если тяжесть большая смертная казнь. Ну и штраф конечно.

— Да, штраф это серьезно.

Уловив в моих словах иронию особист сказал:

— Зря вы так. Штраф может возместить убытки, что понес флот, если арестует имущества военного преступника.

— Ага, как же. Давай посчитаем и прикинем… — мы вошли в столовую и подошли к стойке, где взяв подносы подошли к пищевому синтезатору. Укладывая на поднос заказанную пищу, я продолжил. — Если взять время с начала войны и время которое требуется для ремонта корабля, то в конечном счете выходит около ста боевых кораблей что прошли через его руки. Практически всё они были введены в бои и если включить логику, то две трети из них уже погибло, причём в бою. Попробуй пойми что это диверсия когда со всех сторон стреляют. С учетом того что он специализировался на линкорах, я думаю вы можете сопоставить ту сумму в кораблях и опытных людях что лишился флот от его действий. А это примерно от пяти до пятнадцати тысяч человек и около шестидесяти кораблей класса линкор. Теперь ещё раз напомните, какой-там штраф?

— Да с этой стороны ваша логика уместна. Серьезный урон нам нанес ублюдок. Это же больше трехсот миллионов кредитов.

— С учетом того что там были линкоры седьмого поколения, то и больше… Однако, честно скажу, меня восхитила такая тонкая идея этого диверсанта. Ведь и не сразу поймешь что происходило. И улик нет.

— Да повезло, что вы обратили внимание на скачок нагрузки, иначе мы бы тоже сгорели во взрыве.

— Это да. Но скачки были едва видны, просто я обратил на них внимание. Случайность не более.

— Почему-то другие не обратили, только вы.

— Пики были в пределах нормы, но у меня привычка доводить дело до конца. Вот я и занялся реактором, тем более отключения одного не критично, он у нас как запасной.

Мы уже заканчивали ужинать, когда в столовую зашёл старпом, капитан Дамент, тот тоже решил поужинать. А так кроме нас с особистом в столовой больше никого не было. Ночь все спят и только пилоты в рубке, готовят корабль к вылету. Я уже почувствовал, что мы дали ход маневрируя, значит капитан тоже в рубке. Часто работали левые движки, потом в полную мощность заработали разгонные. Это означало, что до прыжка осталось двадцать минут, поэтому попрощавшись с офицерами, я поспешил к себе на рабочее место, чтобы отслеживать и моментально реагировать на любое изменение обстановки. Одним словом занялся своими прямыми обязанностями.

Для прыжка требовалось всего шесть человек, включая меня, поэтому не объявляли тревогу для занятия по своим местам. А вот перед выходом, это обязательно. Мало ли что нас ждёт. Тем более эти глушилки. Вот уж что я не люблю.

Гушители гипера обычно используют на границе в случае начала войны, а так, летай где хочешь. Так вот во время современных космических войн эти глушилки стали использовать в передовых частях. Обычно чтобы корабли противника не появлялись за кормой, выйдя из гипера, и не били с тыла. Так вот, лемурцы и рейковцы поступили надо сказать мудро с этими глушилками и они работали постоянно, отключаясь только на определённом участке фронта где готовился прорыв рейдовых эскадр к нам. Но это было с начала, чуть позже наши взяли туже тактическую уловку себе на вооружение, и вот это стало бедой. То есть и нам, и кораблям противника в тех секторах можно было ползать только на разгонных, глушилки работали против всех. В гипер на передовой не уйдешь.

Вот и получалось, мы летим в определенный пустой сектор, который захватывает излучение ближайшей глушилки, но где согласно разведке нет кораблей противника. На разгонных пресекаем можно сказать линию фронта, потом те сектора где действуют уже их глушилки, и только выйдя за пределы излечения, уходим в гипер и работаем согласно приказу. Нами как я слушал, командует опытный кадровый офицер в звании флаг-полковника, надеюсь, он не заведёт нас в ловушку.

Это то, что я знал о том, как работают эскадры-рейдеры с обеих сторон. Вернее, с трёх. Но вот какая у нас задача я даже не предполагал, догадываться можно сколько угодно, но вот знать. Нет, я не знал.

После того как мы ушли в гипер, я поинтересовался у пилота сколько мы будем в нём находится, оказалось ориентировочно дня три, и направился в медсекцию.

Всё оказалось, как я и предполагал. Через три дня шесть часов мы вышли из гипера и, собравшись в компактную кучу, согласно инструкциям движения подобных подразделений, выслав вперед разведку, двинулись следом. Первые часы все были напряжены, по эскадре была сыграна боевая тревога, но чуть позже она была отменена, и дежурство уже вели усиленные смены. Из пилота, артиллериста и защитника. У нас он был один, профи, но вот на таких дежурствах его мог заменить любой офицер, пока капитан не займет свой пост.

Я тоже не сидел без дела… Ну да делать мне было нечего, по обеим поим должностям всё функционировало нормально, я испросил разрешение у Алька и лег учится дальше. Судя по всему идти в обычных пространствах, через три системы мы будем дней пять, а то и шесть. Разбудить меня можно за пару минут, ещё столько же и я на рабочем месте. Так что Рейн разрешил понимать мне базы и дальше. То что у меня на работах всё функционирует как надо он знал, как и был в курсе того что я установил одному из техников имплант памяти. Не новый, вторичный. Видимо купил у кого-то, а официальные медцентры такие импланты не ставят, вдруг у трупа снято. Мне не трудно, я поставил.

Вот и получалось что все вроде как при деле, а мне пока заняться нечем. Дал задачу двум техникам перебрать блоки системы жизнеобеспечения в столовой, что-то он нам подозрительно загудел со свистом, и всё. Вот я со спокойной душой и лег в капсулу, если что разбудят.

В следующий раз я очнулся через семь дней. Медик, выведшая меня из обучения, сообщила, что через полтора часа мы уходим в гипер, и что через десять минут в кают-компании пройдет совещание, где будет сообщено о поставленных нам задачах и целях.