Принц в неглиже

— Ирка, у нас с тобой осталось еще одно дело, — глядя в окно, произнесла я.

По двору с истошным лаем носились овчарки, до того похожие, что я могла подумать, будто у меня в глазах двоится. Собаки точно взбесились, увидев Зину и Дона с шанцевым инструментом, которым заокеанские гости закапывали на зиму виноград. Оказывается, кузина еще не забыла, как это делается, сама выразила желание потрудиться, сама нашла в сарае пару лопат! Я-то, каюсь, не заглядывала в сарай с инструментами целую вечность, так что Тому лопаты оказались в новинку и отчего-то страшно не понравились. Или, наоборот, пленили его с первого взгляда? Так или иначе, пес бросался на лопаты с истерическим лаем, хватал их зубами, вырывал инструменты из рук мирных тружеников и выделывал с ними настоящие цирковые номера. Карменсита была с ним заодно.

— Это дело — Монтик? — с надеждой спросила Ирка.

Я обернулась:

— Нет, с Монтиком пока повременим.

Подруга вздохнула, намотала на палец прядь волос, подергала:

— Сколько еще ждать-то? Смотри, я уже седею!

— Вся не поседеешь, — сказала я. — А вот я с этим бродячим цирком точно плешь себе наживу! Две свихнувшиеся собаки — это уже перебор, надо Карменситу вернуть владельцам. Только как бы это сделать поделикатнее?

— Чего уж проще, позвонить по 02! — пожала плечами Ирка.

— Чтобы нас с тобой кто-нибудь проассоциировал с похищением Сержа из психушки и последующим авторалли? Забыла, как эта псина с нами познакомилась?

Ирка подумала и кивнула:

— Ты права, не стоит рисковать. Собаку надо подбросить!

— Как это? — не поняла я.

— Как мы ее умыкнули, только наоборот: посадить в машину, отвезти к психушке…

— Опять к психушке?! — испугалась я. — Ира, я тебя умоляю, давай обойдемся без налетов на дурдом! Что за привычка у тебя появилась, просто мания какая-то, чуть что — сразу к психушке!

— Тогда подбросить ее на порог ближайшего отделения милиции.

— Вот это уже лучше, — согласилась я. — Только лучше отвезем ее к УВД города и посадим рядом с доской объявлений.

Оставив Зину и Дона заниматься садоводством-виноградарством, а Томку — им мешать, мы с Иркой загнали Карменситу в машину и поехали в центр.

У здания УВД города было шумно и оживленно, к крыльцу то и дело подъезжали автомобили, туда-сюда сновали люди в форме и штатские. Ирка осталась в машине, а я вывела Карменситу на поводке, притворяясь, будто просто прогуливаю собаку. У доски объявлений я задержалась, привязала поводок к опоре стенда, велела овчарке сидеть и удалилась.

Умная собака сидела, как ей было сказано. Внимания на нее никто не обращал. Ирка ерзала на водительском сиденье, громко возмущаясь невнимательностью тех, кто призван бдить неусыпно.

— Сделаем по-другому, — устав дожидаться, решила я. — У тебя булавка найдется?

Ирка полезла руками под куртку, покопошилась там и извлекла большую стальную булавку. Положив ее в карман, я замотала голову шарфом и выскочила из машины.

Ах, доблестные милиционеры не видят, что это та самая овчарка, которую они объявили в розыск? Сейчас увидят!

Сломав ноготь, я кое-как содрала со стенда листовку с фотографией Карменситы, разгладила ее и Иркиной булавкой пристегнула к ошейнику собаки. Овчарка сразу стала похожа на тех побирушек, которые вешают себе на шею картонки с кратким перечнем постигших их несчастий.

— Дай лапу, — не удержалась я.

Карменсита послушно протянула лапу, умильно посмотрела на меня, и ее сходство с побирушкой стало полным.

— Мама-папа умерли, сами мы неместные, дом сгорел, от поезда отстали, на лекарства не хватает, помогите, люди добрые! — захлебываясь смехом, пробормотала я.

Ирка нажала на клаксон и погрозила мне пальцем.

— Все-все, ухожу! — Я развернула овчарку к Ирке задом, к УВД передом, еще раз повторила: «Сидеть!» — и вернулась в машину.

Прошло примерно десять минут. Карменсита, устав сидеть, зевнула и легла, я тоже зевнула и вопросительно посмотрела на Ирку. Подруга нервно барабанила пальцами по рулю.

— Наблюдательность — профессиональное качество работника органов правопорядка, — насмешливо произнесла я.

Ирка не выдержала.

— Ты их телефон знаешь? — порывисто хватая сотовый, спросила она.

— Только пресс-службы, — ответила я, начиная поиски записной книжки. Господи, чего только нет в моей сумке! Разве что денег, а так черта в коробочке можно найти! — Вот, пожалуйста.

Ирка стремительно набрала номер, прилепила трубку к уху и невыразимо ядовито произнесла:

— Здравствуйте! Вас беспокоит мировая общественность. Мы встревожены, будем вызывать прессу: у вас под окнами рядом с доской объявлений сидит служебная собака, которую давно ищут…

— Ищут пожарные, ищет милиция, — пробормотала я.

— Собаку зовут Карменсита, — продолжала Ирка. — Объявление о розыске самой себя она держит в лапах. Скажите, что еще бедная овчарка должна сделать, чтобы вы ее нашли и опознали? Взять под козырек и пройтись строевым шагом?!

— Засечем время, — предложила я, едва Ирка закончила свой драматический монолог.

Спустя полторы минуты из стеклянных дверей управления вылетел знакомый мне толстый пресс-секретарь. Даром что не спортивного телосложения, он бы, пожалуй, и в минуту уложился, но впопыхах заблудился в турникете на выходе. Обретение Карменситы состоялось, собаку торжественно провели в управление, и мы с Иркой облегченно вздохнули.

— Могут ведь быть оперативными, когда хотят, — сказала она, отчаливая со стоянки.

— Могут, когда опираются на активную помощь населения, — напомнила я.

Прошло несколько дней. Ирка хандрила, не в силах забыть ненаглядного Монте Уокера, и не баловала меня визитами. Я ее тоже не беспокоила, позволяя подруге подумать о смысле жизни, а себе — наверстать упущенное на работе. Трудовые подвиги занимали почти весь световой день, поэтому и кузину с Доном я практически не видела, варилась, можно сказать, в собственном соку.

Как выяснилось, у такого режима были большие плюсы: во-первых, я от них от всех отдыхала, во-вторых, не получая новых данных, машинально анализировала имеющиеся. В результате у меня довольно скоро созрел в меру сумасшедший план — видно, мое подсознание и раньше исправно трудилось, решая задачку со многими неизвестными, пока я разбиралась с текущими проблемами: кого украсть, кого подбросить…

Уяснив, в каком направлении нужно двигаться, я некоторое время собирала информацию, заполняя белые пятна. Посидела в библиотеке, подбила знакомого хакера залезть в архивы Интерпола и, убедив кое-кого тряхнуть связями, получила подробные сведения о зарубежных вояжах Монте-Сержа Уокера-Максимова. В конце концов, я окончательно уверилась в том, что американец Монте Уокер, погибший в одна тысяча шестьдесят восьмом году, недолго ждал нового воплощения и уже в шестьдесят девятом возродился как россиянин Сергей Максимов. Причем, по иронии судьбы, ранее был мафиози, а стал агентом спецслужб! Впрочем, кому известны законы реинкарнации?