Принцесса Абигейл и Лагерь Объединённых Миров. Власть Небулы
Шрифт:
– Но я все равно уйду на бой с Небулой. Вы должны это понимать.
Роджер покачал головой.
– Не должны и не хотим…
– Должны, ты понял меня?
– сердито прорычала я.
– У нас есть свобода действий в дружбе, забыл? Или что, снова привяжешь меня? Тогда мы с Таной тоже имеем право привязать тебя к какой-нибудь отопительной трубе, чтобы даже думать забыл об Арене. Я же тоже волнуюсь. Но я же простила тебя, когда ты вернулся оттуда побитый. И ты прости меня, когда я вернусь с боя такая же, как ты.
– Но ты ведь не вернешься… - прищурился он, будто собирался расплакаться.
– Мне есть, ради
– спросила я у друзей.
– Есть то, во что невозможно поверить.
– Например, в гигантскую собаку ада?
– улыбнулась я.
– Или в Королеву драконов, да? Или в несуществующую Небулу? А может в героя магических сказок - пророка Ллойда?
Роджер не сказал ни слова.
– Верить можно во что угодно, главное - по-настоящему верить. А тогда все и получиться, может быть.
– Так ты нас простила?
– спросила Тана.
– Да.
– я смогла улыбнуться.
Она сразу кинулась обниматься, при этом все ещё извиняясь, бормоча что-то. Я тоже обняла ее.
– Тебя, Роджер, обнимать, пока не буду.
– Дура я! Что за дурацкое “пока”?
– Понимаю.
– усмехнулся он. Видимо, не заметил.
– Ну?
– спросила я.
– Что “ну”?
– не понял русый.
– Надумали хоть что-то?
– Ничего.
– погрустнела Тана.
– Только захотели идти в бой с тобой.
Я кивнула. Я же их все равно не пущу…
– Значит, будем думать!
– я вышла на улицу.
В воздухе пахло пылью, как перед дождём. Не знаю, пропускал ли мой барьер воду. Но, думаю, что да, раз он пропускал воздух и запахи.
– Будет гроза.
– растроенно произнесла инопланетянка, посмотрев на небо.
Я тоже взглянула на почти черные тучи, нависающие над всем лагерем. Мне даже пришла мысль, что тут не обошлось без Небулы… Кстати, о Небуле. Я подумала, что может быть стоит взять с собой на бой зеркало. Я даже подумала о множестве зеркал. Мне нужно было место, где есть много зеркал. Тогда я могу выжить, хотя и разбить снова пару-тройку зеркал.
– Тана, а в лагере есть какая-нибудь ремесленная или художественная студия, где много зеркал?
– Есть домик сирен.
– усмехнулся Роджер.
– Там зеркал больше, чем в любой студии.
– Спроси у тех, кто в эти студии ходит.
– спокойно сказала Тана и пожала плечами.
– Может быть есть какая-нибудь танцевальная студия.
– А кто их ребят танцует?
– Ну, я танцую. Я даже знаю, где музыкальная студия и знаю тех, кто любит танцевать.
– улыбнулся Роджер.
– Ты?
– удивилась я.
– Вранье!
– Ну… Я танцевал!.. Раньше, лет до двенадцати. Причём в одиночестве, потому что тут было мало девочек моего возраста, которые любили ходить в музыкальный кружок. Правда!
– он даже положил руку на талию воображаемой партнерше, другой рукой взял “партнершу” за руку и сделал пару па из вальса.
У меня вытянулось лицо.
– Хочешь, потанцуем?
– абсолютно серьёзно спросил Роджер.
– Нет, спасибо, верю.
– я следовала своему принципу, хотя очень хотелось станцевать с этим рептусом, заключив его в свои объятия.
– Темболее, внутренний дворик жилого комплекса не лучшее место, чтобы танцевать. Особенно, напротив домика главных сплетниц лагеря.
– А разве не плевать на все их пересуды?
– усмехнулся Роджер.
–
Я опустила взгляд. Так, что он тут мне мозги пудрит!
– Так, мы отошли от темы! Роджер, кто ходил в музыкальный кружок и ещё танцевал, помимо тебя?
– Один “притягатель” и одна сирена, которой год назад исполнилось восемнадцать. Парень тот… Ну, ушёл в восстание…
– То есть, ты соврал и не знаешь никого!
– отметила я.
– Ну, я же не танцую уже три года.
– Роджер, на всякий случай, отошёл от меня подальше.
========== Глава седьмая. Когда загораются звезды. ==========
Я шла к домику сирен вместе с друзьями. Если что, я хотела “конфисковать” все зеркала у девчонок-Барби и назначить бой Небуле в своём доме. Селена легко впустила нас к себе. Тана расчихалась от вездесущего запаха карамельных духов. Роджер смутился. Здесь жила влюбленная в него Джулия, которая ненавидела меня.
– Зашли по поводу вечеринки?
– спросила староста сирен.
– Какой вечеринки?
– почти хором спросили мы.
Оказывается, у сирен родилась гениальная идея. Они - тусовщицы-красотки - решили устроить вечеринку, которая всех отвлечет от мысли об опасности и одновременно защитит. Без контроля Хайда все подростки просто обезумели.
– Мы повесим все, что может отражаться от лучей и создадим и клевый свет и безопасную атмосферу.
– потерла руки Селена.
Я не стала напоминать, что теперь боюсь всего, в чем видно моё отражение. Роджер и Тана поддержали идею и сказали мне, что могут посидеть со мной во время вечеринки. Тем временем, наступало время ужина. Я ушла к себе. Весть о том, что у нас будет вечеринка, разнеслась по всему комплексу в одно мгновение. Кто-то из очень высоких ребят домика номер тридцать восемь помогал приклеивать фонари к стенам зданий и развешивать нитки и веревки, на которых висели диски, маленькие зеркальца и всякая другая блестящая дребедень. Кто-то из сирен даже одолжил кусок ткани, украшенный стразами и блестками. Я боялась выглянуть в окно или выйти на балкон. И все же я вышла на порог своего домика с блокнотом и начала думать, куда звать Небулу и где я возьму так много зеркал.
– Что, боишься вечеринки? Поругалась со своим слабаком?
– раздался за спиной хамоватый женский голос.
– Тебе тоже привет, Элла.
– сказала я, даже не поворачиваясь.
– Я ничего не боюсь и ни с кем не ругалась.
– Да? Тогда почему же ты не переодеваешься? Все уже готовят одежду, а ты сидишь и пишешь какую-то фигню. Дневник ведешь?
– усмехнулась она.
– Отвали.
– мрачно ответила я и поднялась, собираясь уйти в дом.
– Что, танцевать не умеешь? Или что-то скрываешь?
– Я просто не занимаюсь ерундой!
– Кстати, эту безопасную вечеринку придумала не ты, а сирены. Они тебя уже по уму перегнали!
– Элла поцокала языком.
– Слабеешь, малявка. Ну, сиди, сиди в своём домике и бей стекла. Как твои кулаки?
– издевательски спросила она.
– Спасибо, прекрасно.
– язвительно улыбнулась я ей.
– Твоя мазь и твои бинты очень мне помогли. И кстати, на вечеринку я приду.
– не знаю, зачем я это ляпнула. Просто захотелось увидеть разочарование на лице юной воительницы.