Принцесса без короны. Неправильный отбор

Свою рубашку Дайна так и не украсила вышивкой или рисунками, оставив ткань белой и чистой. Морок взял ее в руки, рассмотрел и сказал, чуть ли не извиняясь:

— Дайна. Вы не обидитесь, если я отложу ее?

Обидится? Дайне захотелось рассмеяться.

— Я принимаю ваш выбор, ваше высочество, — с улыбкой ответила она, и малый зал наполнил легкий перезвон.

— Ее высочество Дайна Девлет покинула отбор, — сообщил мелодичный голос, и над головой Дайны вспыхнул и погас язычок огня.

Вот и все. Дайна улыбнулась — ей не было грустно, но что-то кольнуло в груди. За эти несколько дней она привыкла к девушкам и впервые в жизни поняла, что может с кем-то подружиться по-настоящему.

Следующей была рубашка Вильмы — когда морок надел ее, то все ахнули. Узоры пришли в движение: по саванне бежали слоны, вздымая хоботы, пестрые птицы летели за ними, выкрикивая хриплые заклинания, и далеко-далеко трубила большая охота.

— Невероятно! — воскликнул лже-принц с детским беспримесным восторгом. — Я словно и правда в Заюжье попал! Вы видели слонов? Потрясающие!

Вильма, которая до этого сидела прямо, словно черная ветка, вздрогнула и смущенно закрыла лицо ладонями, как и Карин. Кажется, она не ожидала такой радостной похвалы.

— Прекрасная рубашка, — довольно произнес морок. — Вильма, вы проходите в следующий этап отбора невест.

— Спасибо, ваше высочество, — промолвила Вильма, и над ее смоляными кудрями вспыхнула золотая монета.

Рубашки Марьян и Хэстеры оказались малы — Валентин при всем старании не смог их натянуть на брата. Рубашка Клеры, наоборот, была велика, и морок мог закутаться в нее, как в чехол для мебели. Зато журавли и карпы Шин Ю привели лже-принца в искренний восторг, несмотря на то, что были просто вышивкой без следа магии.

Дайна прислушалась к себе: тишина. Никаких неприятных предчувствий, и она не знала, радоваться этому или нет. Дайна снова обернулась к Валентину, но он пристально смотрел на морок, словно проверял, все ли идет так, как нужно.

Рубашка Иви была расшита алыми рунами по вороту. Когда морок взял ее, то Иви с неожиданной робостью сказала:

— Это обережные. У нас их вышивают, когда мужчины в море идут. Оно ведь всякое может случиться, море шуток не шутит.

Она была напряжена и взволнована — даже рыжие косы поблекли.

Морок улыбнулся, и Валентин хлопнул в ладоши. Рубашка села, как влитая, и на мгновение руны налились золотом, и в воздухе повеяло свежим морским ветром.

— Прекрасная рубашка, Иви! — заулыбался лже-принц и осторожно дотронулся до ворота. — И я знаю эту руну. Хвенин, так она называется?

Иви кивнула.

— Да, ваше высочество. Хвенин.

«Может, ничего не случится? — подумала Дайна с острой надеждой, что все еще обойдется. — Может, он не испортил рубашки?»

Морок взял в руки предпоследнюю рубашку: Летиция расстаралась, расшив ее тончайшими серебряными кружевами по шаннийской моде. Валентин хлопнул в ладоши, рубашка окутала лже-принца, и тут морок содрогнулся всем телом и вцепился ладонями в плечи.

Девушки испуганно вскочили со скамеек. Над рубашкой поднимался зеленоватый дымок — последняя, которую сшила Донна, тоже задымилась. Лже-принц рванул рубашку, Дайна услышала вязкий треск и с каким-то отстраненным спокойствием поняла, что с таким звуком мясо отходит от костей.

Ей стало так жутко, что зал пополз куда-то в сторону, в дымное марево обморока. «Держись!» — рявкнула на себя Дайна и вцепилась в скамью так, что едва не сломала ногти.

Зато мир снова обрел устойчивость.

— Я ничего не делала! — прокричала Летиция, обернувшись к Валентину с ужасом и надеждой. — Это не я!

Валентин вскинул руки, и его ладони окутала сиреневая дымка. Послышался хлопок, и морок рухнул на пол и растаял. Над дымящимися рубашками закружились алые искры, и вскоре от них остались лишь горстки пепла.

В зале стало так тихо, что Дайна, кажется, слышала, как колотятся сердца девушек. Или это у нее шумело в ушах? Иви схватила Вильму за руку, Карин прижалась к Шин Ю, по щекам Донны струились слезы. Летиция по-прежнему стояла, не сводя взгляда с того места, где несколько минут назад принц надел ее рубашку, и ее губы шевелились, беззвучно повторяя: это не я, это не я.

— А где же… — прошептала Иви. — А где же принц?

— Девушки, сядьте, пожалуйста, — произнес Валентин тем тоном, которому нельзя было не подчиниться. Участницы отбора послушно опустились на скамьи. Донна потянула Летицию за руку, и та рухнула на скамью так, словно ее ударили по ногам.

— С принцем все в порядке, не волнуйтесь, — уверенно произнес Валентин. — То, что вы видели, было его мороком, но Эжену действительно понравились рубашки тех девушек, которые прошли на следующий этап.

Иви прижала руку к груди, словно старалась унять громко стучащее сердце.

— Это не я, — повторила Летиция. Валентин понимающе кивнул.

— Я знаю, знаю. Вы не делали ничего плохого, Летиция. Часть рубашек испортил человек, который подложил бомбы в ваши кровати. С их помощью он хотел изувечить моего брата, — Валентин помолчал, потом посмотрел на Дайну, и в его взгляде мелькнули знакомые огни. — Но с Эженом все в порядке, и эта часть отбора завершена. Поздравляю тех, кто прошел на новый этап. В нем вы должны будете испечь хлебную жабу, традиционное саалийское блюдо.

Клера улыбнулась — Дайна подумала, что стряпня явно не ее конек.

Когда девушки вышли из малого зала, то среди тех, кто подслушивал под дверью, Дайна увидела Аделарда и Гровира: они подошли к ней, и Аделард с улыбкой произнес:

— Даже не знаю, стоит ли тебе посочувствовать! От такого отбора невест лучше держаться подальше.

Дайна только рукой махнула. Ей казалось, что с нее сняли очень тяжелую и неудобную ношу.

— Лучше меня поздравить, — сказала Дайна и вместе с остальными обернулась на удивленные возгласы.

Базиль, который успел принарядиться, сейчас стоял перед Клерой, держа в руках простенький цветок осенника. Он волновался и радовался, Дайна вдруг подумала, что ему, наглецу и задире, сейчас не по себе.

— Клера, — услышала Дайна. Базиль провел ладонью по лбу и решительно выпалил: — Клера, я очень рад, что ты не прошла этап. Ты теперь не выйдешь замуж за принца, ну и вообще… Я все это время думал о разных вещах и понял.

Губы Клеры дрогнули в улыбке. Ее взгляд был спокоен и холоден — а ведь несколько дней назад она смотрела на Базиля по-другому, ловила каждое его слово и хотела быть рядом с ним.