Принцесса Диана. Жизнь, рассказанная ею самой

Я невольно прошептала:

– Как я…

Чарльз только покосился, ничего не ответив. Я помнила, как Грейс на свадьбе «успокоила» меня, пообещав, что дальше будет только тяжелее. И вот Грейс нет…

Встал вопрос, кому ехать в Монако на похороны. Я даже не могла понять такой вопрос, как это кому?! Но королева не выразила ни малейшего желания отправляться в Монако. Принцесса Анна тоже фыркнула:

– Поедет Чарльз!

Чарльз поморщился:

– Кто там будет?

– Супруга Рональда Рейгана Нэнси, супруга Миттерана Даниэль…

– Ну вот, супруги! Что там делать мне?

– Можно поеду я?

Все обернулись ко мне так, словно я вынырнула откуда-то из-под земли. Но это было выходом:

– Если Диана хочет, пусть едет.

Я предложила и испугалась. Никто больше не пожелал, значит, ехать предстояло мне одной?!

– Чарльз, пожалуйста…

– У меня и без того много дел. Пригласи с собой кого-нибудь из придворных дам…

Это была моя первая совершенно самостоятельная поездка от имени Виндзоров. Я представляла Великобританию в международном сообществе! Но никакие попытки попросить совета, как себя вести, к подробному инструктажу не привели. Все пожимали плечами:

– Как обычно.

Как они не могли понять, что для них это обычно, а для меня впервые! Да еще и за границей.

– Тебе все подскажут помощники, просто не говори лишнего и следи за собой. Не нужно смотреть на людей набычившись, исподлобья, будь серьезна, но не хмурься. Это не государственный визит, никто на тебя не обратит внимания.

Обратили, и еще как! Визит, конечно, был не государственный, прошел очень скромно, но я оказалась на высоте! Действительно, прибыли Нэнси Рейган и Даниэль Миттеран, супруги президентов США и Франции годились мне в матери, но разговаривали приветливо, держались отнюдь не свысока. Никаких проколов я не допустила, говорила только то, что нужно, вела себя подобающе.

И это все несмотря на бесчисленные мелкие неприятности в виде поломок машин и лифтов, до мелких накладок вроде забытых туфель… Охрана страшно нервничала, было очень жарко, а в застрявшем лифте и вовсе невыносимо, но я понимала, что всем не до меня, и не жаловалась.

Несмотря на печальный повод и искренние сожаления из-за смерти Грейс, меня просто распирала гордость за успешно проведенный визит. Казалось, стоит только ступить на поле аэродрома, как меня бросятся обнимать, поздравляя с тем, что справилась. Ну, конечно, не Ее Величество, но хотя бы Чарльз. Он-то понимал, как я боялась, недаром даже посмеялся перед отлетом:

– Ты словно на экзамен летишь.

Это и был экзамен, причем международный, и я его выдержала! Я высказала от имени всех Виндзоров наши сожаления и соболезнования по поводу гибели такой чудесной женщины, от души заверила, что мы скорбим, и теперь жаждала рассказать об этом мужу.

Меня никто не встречал. Вообще никто. Виндзорам было не до меня, даже мужу. В сопровождении машин охраны я отправилась домой одна.

Но и дома было так же. За обедом я попыталась напомнить, что вообще-то прибыла из своего первого, пусть и печального, государственного визита:

– Кажется, я не наделала ошибок… Все прошло хорошо…

Королева только вскинула на меня глаза и отвела снова:

– Да, все в порядке.

С мужем тоже:

– Чарльз, газеты написали, что я держалась молодцом, несмотря на все сложности. А их было немало.

– Поломка лифта? К сожалению, это бывает нередко…

Он знал, он все знал, но не придал вообще никакого значения моим стараниям. На глазах невольно выступили слезы. Это всегда страшно раздражало Чарльза:

– Ну что на сей раз, Диана?!

Я сумела скрыть свои мысли:

– Грейс жалко.

– Да, красивая была женщина…

– Чарльз, а… если я вот так… ты жалеть будешь?

Муж поднял на меня изумленный взор:

– Что за глупые мысли приходят тебе в голову, Диана?!

Глядя ему вслед, я подумала, что и правда глупа. Что я такого особенного сделала – посетила крошечное государство ради траурной церемонии? И требую за это особой благодарности.

Нет, Чарльз прав, мне нельзя доверять ничего серьезного, я ни на что не способна!

Вот это сознание, что я глупа, что ни на что не способна, что ничего не знаю, у меня старательно культивировали.

Диану интересуют только покупки! Диана не знает элементарных вещей! Диана неуч и не способна к обучению!

Да, я посредственно училась, да, я не имела специальности, да, я медленно воспринимала все, и часто мне было просто неинтересно то, что интересовало Чарльза. Но если что-то интересовало меня саму, то я осваивала все быстро и легко, а если уж запоминала, то навсегда.

Однако вместо того, чтобы мне помочь и меня направить, муж только морщился:

– Ну что еще, Диана?

Я раздражала Чарльза своими приземленными интересами, своими крайне неглубокими знаниями, своим неумением преподнести себя с нужной стороны. Считалось, что я способна только бегать по магазинам и закатывать истерики.

Однажды мы были в турне по странам Персидского залива, и один из эмиров, видимо, из вежливости поинтересовался, чем намерена заниматься я и где собираюсь побывать. Едва ли ему сообщили, что для меня разработана большая благотворительная программа с посещением медицинского центра, бизнес-школы для девушек, клиники для умственно отсталых детей, родильного центра… Но эмир, несомненно, знал, что такая программа существует.

Я только раскрыла рот, чтобы с восторгом об этом поведать и поблагодарить за предоставленную возможность помочь стольким людям, как принц громко заявил:

– Шопингом, чем же еще?

Обомлели все, потому что все прекрасно знали, что даже если супруга наследника тупа, как пробковое дерево, не способна произнести и слова членораздельно, то ее все равно куда-нибудь повезут с благотворительной целью. И то, что супруг при всех отказывал мне даже в этом…

В полной тишине, отчаянно пытаясь не разрыдаться под насмешливыми взглядами, я пробормотала что-то вроде «не только…».

К тому времени наш брак уже трещал по швам, несмотря на рождение двух сыновей, и Чарльз не упускал возможности унизить меня при всех. Я не знаю, понимал ли он сам, что унижает, и почему это делал? Зачем наследнику британского престола нужно на каждом шагу подчеркивать никчемность своей супруги, словно в противовес тому, что творилось на улицах? А может, именно потому? Меня встречали восторженные толпы, которым был вовсе не нужен Чарльз, я пожимала тысячи рук, улыбалась и разговаривала со многими людьми, а мой муж где и как только мог подчеркивал, что я ничтожество.