Принцесса и котелок

– А, ревнуешь?!
– заулыбался парень.

– Ничего я не ревную! Сума что ли сошел?!

– Не бойся, она не в моем вкусе. Дрессировке не поддается.

Поля выронила остатки шоколадки.

– А я значит собачка?! Дрессировке поддаюсь?
– внутри все кипело от обиды.

– Блин, да я не то хотел сказать, вырвалось просто. Я к тому, что она и через двадцать лет супы в пакетах варить будет, а ты научишься, на лету все схватываешь. Видишь, я тебе комплимент делаю.

– Это комплимент? Офигеть.

– Ну, как могу. А могла бы мне и спасибо сказать, что жизни учу.

– Счастливые у тебя братья, - вдруг кинула в воздух Полина.

– Стараюсь, воспитываю, - засмущался Санька.

– Счастливые у тебя братья, что тебя дома сейчас нет: загорают, купаются, на мопедах гоняют. Свобода!

– Ага, матери на шею сели и ноги свесили. А ты не такая, как мне вначале показалось. Я думал ты овечка, вроде Лерки, а ты зубастенькая. Как ты меня вчера со злости окунула?

– Там змея была.

– Ну-ну, - хмыкнул парень.

Солнышко быстро пряталось за речными вербами, в камышах разрывались на все лады лягушки, в воздухе чертили геометрические фигуры стрекозы, где-то на лугу призывно блеяла коза. Лето!

Три девицы сидели на песчаном берегу, опустив ноги в теплую воду.

– Достал. Нервы не выдерживают. Знаете, как он меня сегодня обозвал? Собачкой.

– Вот, козел! А с виду такой добренький, - Алина бросила в воду головку ромашки.

– Ну, не совсем собачкой, сказал, я дрессировке хорошо поддаюсь, да это одно и то же. Обидно.

– Я и говорю - козел.

– А в карты я сейчас с пацанами играла, видели?

– Видели, ты, как всегда, проигрывала, а потом Санек к тебе подсел, и вы всех в пух и прах разгромили, - Алла тоже оторвала от Алинкиного букета пару головок ромашки и бросила в речку.

– Но, я его не просила! Я сама хотела поиграть. А он, такой: «Если так на раздевание играть будешь, без трусов останешься». Вот, девчонки, скажите, я похожа на ту, что на раздевание играет?

– А что? Я один раз по-пьяни играла, весело, - хихикнула Аллочка.
– Да, шучу я, шучу. Рты не надо так широко раскрывать, челюсти сломаете. Его надо проучить.

– Как? Колючек в кроссовки накидать или пастой ночью измазать?

– Паста - это по-детски. Есть способ жестче, - Алла хитро прищурила глаза.
– Он же все умеет?

– Наверное.

– Вот и попроси, пусть он тебя целоваться научит.

– И это месть?
– Полина покраснела.

– Она самая. Поцелует тебя, а ты так презрительно скажешь: «Фу, даже целоваться не умеешь! Тоже мне, учитель». Глянешь на него ехидно, хмыкнешь и нос вздернешь. А когда он в другой раз станет тебя донимать, ты вот так же хмыкай и улыбайся, и он сразу как шелковый станет.

– А если он умеет целоваться?
– осторожно спросила Алина.

– А это не важно - умеет он там или не умеет. У парней на этом пунктик. Поверьте моему богатому опыту, даже если пацан целуется как Казанова, а ты ему вот так скажешь - все, комплекс на всю жизнь.

– Ну, на всю жизнь - это как-то жестоко, - Алина бережно положила на траву то, что осталось от букета.

– Так им и надо, - припечатала Алла.

– А если он не захочет меня учить? Ему вон Лера нравится.

– На жалость надави. Скажи, что тебе здесь парень один нравится, что у вас вроде как все «на мази», а ты боишься опозориться. Санек купится, сразу помогать кинется.

– Ну, нет. Мне этот способ не подходит. Я лучше пастой обойдусь.

– Правильно, дурацкий способ, - поддержала Алина.

– Дело ваше.

В палатке царила непроглядная мгла.

– Как ты думаешь, он уже уснул?

– Да, все спят. Иди.

Полина с замиранием сердца и большим тюбиком пасты выскользнула в ночь. В отличие от остальных, «квартировавшихся» по парам, у Саньки была отдельная палатка, она стояла на отшибе. То, что надо для задуманной операции. «А вдруг у него эта навязчивая Лера ночует, а здесь я с пастой?» Полина постояла в нерешительности у входа, прислушалась. Тишина. Посветила телефоном, только одна пара обуви - кроссовки сорок третьего размера. Аккуратно, стараясь не задеть Санькины ноги, девушка полезла внутрь. «Блин, не видно ничего». Она опять нажала на подсветку. Парень лежал на спине, запрокинув голову. «Вот и хорошо, переворачивать не надо. Рисуй, что хочешь». Полина наклонилась ближе и... На нее в упор смотрели два голубых глаза.

– Ай!

– Принцесса?
– пробормотал Санька.
– Что-то случилось?

– Ничего, - Поля быстро спрятала руку с пастой за спину.
– Я это... спросить хотела... Что мы готовить будем?

– Не наша очередь, - глаза продолжали ее внимательно разглядывать.

– Я знаю. Просто у Алины интернет ловит, я бы целый день читала, готовилась... чтобы не ударить в грязь лицом, - Поля чувствовала, что несет какую-то чушь.

Сашка заглянул в ее телефон:

– Тринадцать тридцать, пол второго ночи.

– Ой, так поздно. Я и не знала. Ты, наверное, спать хочешь? Ну, я пойду. Завтра поговорим.

– А во-второй руке что?

– Да так.

Рывком поднявшись, Саня заглянул Полине за спину.

– Паста! Принцесса, я не понял, ты, что меня мазать пришла?

– Глупости! Нет, конечно, - девушка старалась возмутиться как можно праведнее.
– Это я на ночь умываться ходила и зубы чистить, а потом думаю - зайду к Сане, спрошу.

– А щетка где?

– Ой, - Полина стала хлопать себя по несуществующим карманам, - потеряла. Вот раззява! Санечка, а у тебя запасной щетки нет?

– Есть, - усмехнулся парень.
– Уже искать?

– Не надо. Завтра. Я пойду.

– Борщ.

– Что?

– Борщ готовить будем. Ты же за этим приходила?

– Хорошо, - проклиная себя, Полина быстро выползла из палатки.

– А мазать лучше зеленкой, смывается хуже и смешнее, - полетело ей вслед.

День четвертый

День четвертый

Правильное это выражение из сказок - «утро вечера мудренее». Утром вспоминаешь вечер и думаешь: «Вот зачем я это делала, какой комар меня укусил?» А теперь кому-то в глаза ехидные придется смотреть. И еще щетку принесет и при всех подарит. Скажет: «Представляете, а Принцесса меня вчера пастой хотела измазать».

Со стороны соседней палатки раздались гневные крики.

– Блин, совсем ох.. Детский сад какой-то!
– Славик нервными движениями смывал с себя белые усы и бороду.
– Женек, твоя работа?!

– Я тут причем?
– лыбился Колокольчиков.
– Мы с котом спали.

– У вас, что вчера рейд был?
– прошептал Поле на ухо Саня.

– Это не я Славика, я только тебя хотела... Ой!
– она прикрыла рот ладонью.

– Щетку запасную нести?

– Не надо, - покраснела Полина.