Принцесса Пограничья. Фея

…

Как мама и говорила — это больно. Сильнее, чем кроля предполагала. Даже на мгновение возникло ощущение, что девушку сейчас «там» просто разорвет. Ноги невольно напряглись в попытке встать, но, повинуясь хозяйке, вновь ее опустили. Сейчас надо думать не о себе. Вытерпит. К тому же боль стала утихать, давая решимость сделать еще одно движение. Потом следующее. Лана так и не поняла, в какой момент распирающее изнутри скольжение по «корню жизни» отозвалось вспышкой удовольствия. Просто захотелось ощутить его еще. Больше. Чаще. Быстрее. Наконец остались только твердые кубики мышц под жадными ладошками, да растущее наслаждение, прокатывающееся волнами по телу и грозящее вот-вот захлестнуть полностью. Еще немного. Чуть-чуть…

— Лана?! Ты чего творишь?!

— А ну, слезь, дура!

Возникшие перед затуманенным взором изумленные лица Васы с Шотой, дернувшие за руки, вопящие от злости Таша с Тишей. Поздно. Изнутри внезапно обдало кипятком, охватившем жжением все тело, но в следующее мгновение боль превратилась в невероятное блаженство, заставившее Лану изогнуться дугой и непроизвольно закричать от никогда не испытанного ранее удовольствия:

— А-а-а!

После чего она рухнула на лежащего под ней мужчину, а затем, не в силах удержаться, сползла вбок со ставшего мягким «корня».

Пришла в себя кроля на удивление быстро, вспомнив мелькнувшую перед глазами последнюю картинку. Однако попытка повернуться оказалась неудачной и девушка, потеряв равновесие, свалилась с кровати на пол.

— Ай!

Увидев, застывших в неподвижности подружек и человеческих жен, Лана решила объяснить происходящее. Но внезапно, выгоняя вон убедительно выстроенные доказательства, в голове холодом прошло осознание собственного поступка, ужасно срамного и неприемлемого по сути! Что она наделала?! Стыд, охвативший все естество, оставлял только единственный выход: склониться в позе глубокой вины и вымаливать прощение, ни на что не надеясь. Ведь…

— Лана, с тобой все в порядке?!

— Ожогов нет?

— Тебе не больно?

— Помогите ее поднять!

…

Схватившие за плечи, бесцеремонно ощупывающие тело руки. Испуганные круглые глаза. Слова облегчения и неловкие объятия. Полное отсутствие упреков и обвинений. Наконец, шокирующие фразы, рассказывающие об увиденном со стороны. Быстрый взгляд на теперь действительно своего мужчину и прикосновение к обычной живой теплоте. Неужели, Лана права?!

…

Немного позднее

— Вот оно что! Значит, это не растения, а…

— Никогда бы не подумала.

— Невероятно!

Пока кроли с человеческими женами, сгрудившись, жадно рассматривали мамину книжку, пунцовая от кидаемых взглядов Лана убирала следы «лечения» с себя и тела рыцаря. Затем она накинула платье и только потом облегченно присела на край кровати. Низ живота слегка ныл, уже обработанный заживляющей мазью, удовлетворение смешивалось с сильным смущением, но главное — появилась надежда, что теперь точно все будет хорошо. Особенно после столь видимого эффекта проведенной процедуры.

— Васа, неужели я действительно загорелась?

— Ага. Когда закричала, так вспыхнула — будто в костер села. Потом все пропало.

— А господин?

— Не заметила. На тебя смотрела.

— Интересно, что же все-таки это было?

Ответили человеки.

— Выброс Силы Огня. У дяди Родерика именно такой Источник. Только откуда она взялась, если магическое истощение?

— Да, странно. И вы увидели лишь внешнее проявление. На самом деле полыхнуло во всю комнату.

— Как ты не сгорела? Ведь не одаренная, принять в Резерв не могла!

— Согласна. Не понимаю.

Тут кроля вспомнила о совершенном проступке. Хотя и не обвинили, но Лана же обещала. Значит, глубокий поклон, соответствующие слова. Если собирается требовать с других, первая жена обязана быть примером и сама признаваться в собственных ошибках.

— Таша, Тиша. Простите, что не предупредила о своем намерении и не позвала.

— Чего уж. Не извиняйся. Ты же спасала нашего… мужа.

А ведь ревнуют. Пусть и пытаются скрыть. Плохо. Нужно срочно придумать, как помириться.

— Слушай, а «твоего раза» будет достаточно? Может, надо повторить?

Лана с удивлением посмотрела на Шоту. Затем обратила внимание на внезапно напрягшуюся Васу. Нет, вопрос правильный. В той книге было написано, что в подобном состоянии человек может находиться день или два. Но с чего такое странное возбуждение? И как ответить?

— Не знаю. Наверно.

— Но лечение-то не закончено.

— Почему?

— Остался сок сердцевины «молодых побегов кустарника тайн». И если исходить из произошедшего, то…

Усилившийся жар собственных щек и покрасневшие лица повернувшихся к постели девушек, дали Лане понять, что догадались они одновременно об одном и том же. Неужели придется сделать?! Как же смущает.

— Ой, смотрите!

Странно, но тревога, появившаяся от неожиданно опять приподнявшегося в «том месте» одеяла, смешалась с возникшим внутри приятным зудом и воспоминаниями о полученном удовольствии. Правда, болезненные ощущения внизу живота тоже намекнули о своем существовании. И учитывая их, а также мамины советы, сейчас идеальный момент для примирения.

— Похоже, ваша очередь, девочки. Кто первый?

— Что?

— А?

— Решайте быстрее!

Увы, вскоре стало понятно, что человеческие жены, может и хотят, но пока не готовы. Что же придется опять…

— Подожди! Твой «бутон» уже раскрыт. Теперь хуже будет лечить.

— Верно, нужен другой!

— Васа? Шота? Вы чего?

— Ради спасителя наших родителей!

— Да!

Лана даже отшатнулась, увидев подергивающие платья руки и лихорадочно заблестевшие глаза своих подруг. Беспомощно оглянулась на ревниво вскинувшихся, однако по-прежнему испуганно мнущихся человеческих жен. Теперь почти нет сомнений, что в их роду были феи. Слишком характерное поведение. И довольно глупая ситуация. Впрочем, выход есть.

— Таша, Тиша. Тогда с вас сок сердцевины.

— …

— Я сейчас покажу.

Главное, быть уверенной и сильно не краснеть. Первая жена — пример для остальных. Так-то ничего серьезного. Лечь рядом и положить горячую мужскую ладонь себе между ног. Неужели и с этим не справятся?

— …Х-хорошо.

— М-мы сделаем.

— Отлично. Кхм. Васа, давай ты. Сразу говорю — будет больно.

— Я знаю. Мне мама рассказывала.

— Почему сначала она?!

— Шота, успокойся. И твоя очередь настанет.