Принцесса с револьвером

– А остальные? – Принцесса задавала вопросы таким тоном, будто не сомневалась – на них обязательно ответят. Не могут не ответить. – Поделки магов стоили очень дорого, я помню. Они бы не упустили случая нажиться. Так как обходился простой люд?

– Ну у тебя и вопросы… – Генри все-таки снял шляпу, бросил ее рядом с собой наземь. – Не знаю я. Как-то обошлись. Оттуда слово, отсюда слово, вот и договорились!

– Выходит, языки тоже смешались? – снова озадачила его девушка.

– Наверно, – подумав, ответил он. – Это у тоувов надо спрашивать, они в старых книжках копаются. Я одну видел, вроде слова знакомые попадаются, а так – ничего не понять! Тоув сказал, она на англецком была…

– Английском, должно быть?

– Может, и так, – не стал спорить Генри. – Мне какая разница?

Принцесса помолчала. Снова потерла переносицу, поморщилась, встряхнула головой, будто снова пыталась проснуться. Да уж, пожалуй, окружающее должно ей казаться кошмаром, да еще каким!

– Как тогда я могу понимать вас, если вы, скорее всего, говорите на смеси разных языков? – задала она неожиданный вопрос. – Я знаю несколько иностранных наречий, но и они должны были измениться за столько лет!

– А… – Генри криво усмехнулся. Девчонка умела зрить в корень, он не ожидал от нее такой прыти! – Вот…

Он прижал указательный палец к левому уху, отнял и продемонстрировал принцессе прозрачный шарик размером с ноготь.

– Пока у меня эта штука, я понимаю кого угодно, а они – меня, даже если я их наречия не знаю, – пояснил он, размял шарик пальцами и засунул обратно в ухо. – Если, конечно, такие языки туда заложены. Ты-то говоришь на старом европейском диалекте, ну, его маги в эту штучку засунули, так что…

– То есть если у вас не будет этого, – перебила принцесса, – я перестану вас понимать?

– Да нет, поймешь, наверно, с пятого на десятое, – рассудил Генри, – но это неудобно. Кстати, держи…

Он вытряхнул из кисета точно такой же шарик, протянул ей на ладони.

– Вложи в ухо, – сказал он. – Мало ли, с кем встретиться доведется, у них таких штуковин может не быть. А так ты хоть поймешь, кто такие и чего хотят!

Генри едва не пропустил нужный момент – вода наполовину выкипела. Пришлось спасать положение, иначе ужин ждали бы еще долго.

– Так вот оно и тянется, – сказал он, просто чтобы не молчать. Это только кажется, что одному хорошо путешествовать, а за пару месяцев разговоров с лошадьми и собаками так осатанеешь от одиночества, что и принцессе в качестве собеседника рад будешь! – И ничего. Живы.

– А как же короли? – задала ожидаемый вопрос девушка. – Выходит, владения их распались, и…

– Ну да, – не дал ей договорить Генри, высыпая в котелок крупу и помешивая, чтобы не прикипела. – Кто-то до сих пор цепляется за клочок земли с замком… вроде твоего. Их не трогают, они безобидные. Достопримечательности такие. А так… нету больше королей. Ну вот разве что у московитов царь есть, но их не так сильно Катастрофой тряхнуло, как нас… Есть еще Желтые царства – Ханьское, Циньское… все не упомню. Но, говорю, на востоке не так сильно все перемешало. Они по-старому почти живут.

– Они – пусть, – вздернула подбородок принцесса. – А здесь? Как же здесь люди обходятся без правителей?

– У нас теперь один правитель, – хмыкнул Генри, дождался, пока девушка недоуменно вскинет бровки, и добавил: – Золото. Ну что так смотришь? Не понимаешь? – Он помешал ложкой в котелке, сыпанул соли. – Представь, вот был мир и вдруг не стало. Какие-то непонятные места, а между ними – остатки того, что было. И там разные люди живут. Есть хотят, вещи им всякие нужны… Ну вот, кто первый сообразил, что теперь торговлей заниматься – самое важное дело, тот и выиграл. Только опасно это. Через Территории ходить…

– Территории? – нахмурилась девушка. – Это… те дикие земли с Западного материка?

– Ну, не только, – неохотно ответил Генри. – Разные. Просто… Я ж говорю – маги мудровали. Есть места спокойные, а есть… Не могу объяснить. Территории, в общем. Там особо делать нечего. Только торговцы через них ездят, за то им и платят…

Монтроз умолчал о том, что по Территориям вовсю шляются такие типы, как он сам: из праздного любопытства или ради наживы, неважно.

– Хватит болтать-то, – поспешно сказал он, видя, что принцесса вознамерилась задать ему еще какой-то вопрос. – Уже готово все, сейчас миски достану…

– Благодарю, – вымолвила девушка будто бы с усилием. – Я не голодна.

«Ясно, куда уж нашей походной каше против этих… соловьиных язычков в сливочном соусе!» – хмыкнул про себя Генри, но тут же насторожился: с принцессой что-то было неладно. Слишком напряженное лицо, как будто она силится удержаться в сознании, а на самом деле сейчас грохнется в обморок.

– Эй, с тобой все в порядке? – спросил он, хмурясь.

– Разумеется, нет, – выговорила девушка. – Я бы хотела… побыть одна.

«Ага, – решил Генри. – Вон оно в чем дело!» Понятно теперь, отчего у нее такое лицо. Едва сдерживается, бедолага, чтобы не разреветься на глазах у постороннего человека, а это, должно быть, этикетом не дозволяется.

– Да сколько угодно, – сказал он. – Вовсе избавить тебя от своего общества не могу, уж не обессудь, но можешь залезть в палатку, там ты меня хоть видеть не будешь!

– Благодарю, – наклонила голову принцесса, поднялась, посмотрела выжидающе.

Генри галантно откинул полог палатки, пропуская девушку внутрь. Как она намерена разворачиваться там со своим шлейфом и прочими нижними юбками, он не представлял. Однако все кружева и оборки как-то уместились в маленькой палатке, и воцарилась тишина. Как Генри ни прислушивался, он не мог различить ни единого всхлипа.

– Принцесса, – позвал он, вытащив из брошенной под самодельным навесом седельной сумки тугой тючок. – У меня тут есть кое-что переодеться. Тебе, верно, великовато будет, ну да велико – не мало… Сама справишься или помочь?

Он спросил это без всякой задней мысли, зная, что знатные девицы и по сей день одеваются не иначе как с помощью горничных, а раздевать их – сущее мучение, столько на них всяких тряпок!

Принцесса не соизволила ответить, видимо, оказалась оскорблена до глубины души.

– Эй, – снова окликнул Генри и откинул полог безо всяких церемоний. – Ты не слышишь, что ли?

Она, наверно, и вправду не слышала. Лежала без движения на его одеяле, и он не сразу различил, что грудь ее едва заметно поднимается и опускается. Чувств лишилась, что ли? Чем черт не шутит…

Генри присел рядом с девушкой, пощупал пульс – вроде бы нормальный, да и дышит она ровно, и бледности нездоровой не наблюдается… Знатным девицам в случае обморока полагается распустить корсет, это точно, чтобы могли дышать. На принцессе корсет имелся, он почувствовал, когда вытаскивал девицу из подземелья и подхватил ее под мышки. Его расшнуровывать – целая история, а уж если шнуровка сзади… А если она очнется и решит, будто Генри покушается на ее девичью честь? С ней ведь потом не путешествие выйдет, а сплошная мука!