Принцесса самозванец и целебная маска

— Тебе не победить потому что ты не из наших. ты самозванец. — сказал Вишневский.

— Пятьдесят секунд! Давайте принцесса, пять, четыре, три…

Принцесса отбила руки Вишневского, приподняла его тело над собой коленями и…

— Один…

— Есть! — Выкрикнула принцесса.

Она нанесла своей перчаткой удар прямо в нос старику, и успела коснуться окровавленной рукой пола.

Вишневский повалился на пол навзничь.

— Похоже ты и правда кое-чего стоишь. — сказал он и тяжело кряхтя встал на ноги.

— Но что ты знаешь о своих подданных? Ничего ты о них не знаешь! — сказал Вишневский, подобрал свою саблю и закрепил её на поясе.

В зал вбежало с десяток солдат лоялистов, но в то же мгновение окна разбились и из них показались стволы верных Вишневскому воинов.

— Я сдержу своё слово. — сказал Вишневский, и турели подняли свои стволы вверх. — но как твои подданные держат своё, тебе предстоит узнать. Смотри на них внимательно. Будет тебе урок.

Вишневский ухмыльнулся, подтянул пояс и направился к трону. На глазах генерала, и с десятка верных королю лоялистов, Вишневский расстегнул ширинку брюк, и вознамерился помочиться на древний позолоченный королевский трон.

— Это немыслимо! — возмутился кто-то из лоялистов.

Но турели тутже направили свои стволы на них, а из окон послышались щелчки перезарядки оружия, и появились боеголовки ручных ракетомётов.

— Отставить солдат, — крикнула ему принцесса — что ценнее, старая табуретка, или жизни сотен тысяч солдат и гражданских?

Вдруг прогремел выстрел. Генерал достал из секретного кармана пистолет и застрелил Вишневского. Точным выстрелом в сердце.

Все лоялисты вмиг погибли. Пока турели перенацеливались на принцессу и генерала, ей удалось схватить его, и прикрыв своим бронированным телом укрыть его и себя за каменной гробницей.

— Что вы сделали? Миллионы погибнут из-за вас!

Но генерал не ответил. Пуля задела его ногу, и он лишь стонал от боли.

Войска лоялистов вступили в жестокую и кровопролитную войну с армией Вишневского. Противники сражались как предатели, которым было некуда бежать, да и незачем. Каждого солдата лоялисты вынуждены были убивать несколько раз, разносить в клочья взрывами, и даже тогда они были не уверены, что противник повержен.

Но когда спустилась ночь, дела лоялистов оказались ещё хуже. Выяснилось, что противник не только видит ночью, но и излучает гораздо меньше тепла. Автоматические системы обнаружения просто не замечали людей противника, чьи тела имели температуру земли. Да и были ли они людьми, долгое время оставалось загадкой. Бывалые военные будто сражались с нежитью из фильмов или игр, неустрашимый, неумолимой, хладнокровной. Даже одна рука с одним плечом и одной головой представляла опасность, поскольку была способна целиться и нажимать на спуск.

Принцесса оставалась в часовне. Она помогала раненным, перевязывала раны, и неутомимо лечила солдат, порой проводя такие операции, с таким мастерством, что бывалые военные медики роняли челюсти. Она была немногословна, но никто не осмеливался ей перечить. Когда к утру медики импровизированного госпиталя уже падали с ног, усталости не было ни в одном эльфийском глазу. Лишь генерал, однажды умудрился догнать неутомимого доктора, и заговорить.

— Остановитесь, принцесса. Наши медики справятся. Верьте им.

Принцесса ловко сбросила хирургические перчатки, и оглядела заваленный ранеными пол часовни. Она глубоко вздохнула, и не заметив ни единого свободного места запрыгнула на трон и разлеглась в нём. Генерал приковылял к ней и сказал:

— Славная была битва, к полудню их не останется.— сказал генерал и ухмыльнулся.

— Славная была битва? Ты идиот? Или смеёшься?

Принцесса сняла со своего эльфийского уха хирургическую маску, и швырнула её в лицо генералу.

— Это всё твоя вина! Смертей не удалось избежать из-за твоей провинциальной гордыни!

— Солдаты сражаются за символы, ваше высочество. Нет символа, нет чести, нет боевого духа.

— Духа? Да ты понюхай этот символ. Он уже воняет говной! И наделал в него мой монарший тесть, с перепугу, когда на его кабинете всего лишь сменили табличку! Он просто слинял, и оставил всех этих людей на растерзание узурпатору.

Принцесса несколько раз фыркнула и сменив тон сказала:

— Вишневский всех нас переиграл. Он знал что вы захотите сохранить остатки своей убогой национальной гордости, и не позволите ему уйти. А сейчас его сынок удерживает оборону на станциях спутниковой связи чтобы поджарить нас всех из космоса. По моим расчётам это случится через несколько часов.

Принцесса ещё немного помолчала, потом пристально посмотрела сквозь генерала, и сказала.

— В Шотландии есть ещё станции спутниковой связи. А я даже своим подданным верить не могу.

— В каком это таком смысле, ваше высочество?

— Вы видели тех солдат, Перед своей первой смертью, они полностью сохраняют свой рассудок. А когда разрубаешь его, видешь что вся их нервная системма и часть мозга заменена симбиотическими организмами, созданными Вишневским. А он наверняка продумал способ ими управлять. Чёрт. Придётся брать всё в свои руки.

Принцесса встала с трона, величественными движениями надела бронеперчатки перчатки и объявила приказ генералу:

— Генерал. Ваша задача собрать всех необходимых чиновников и клириков для моей законной коронации. Да, я не рождена в благородной британской семье, но у вас есть только один шанс заполучить такую королеву как я. Если я не стану королевой в течении суток, я покину Британию.

Глава 41 Плейстоценовая контрреволюция

В тихом ветренном Бристоле, оставшимся в стороне от боевых действий, жизнь текла своим чередом. Привыкшие к законодательным чудачествам Вишневского и его предшественников жители, были весьма словоохотливы, но об актуальных событиях боялись даже упоминать. В Бристоле всё было показательно спокойно, даже многотысячные концерты не решались отменять, чем с радостью и пользовалась запрещённая БСП. Партия специально выбирала масштабные и продолжительные мероприятия, во время проведения которых партийцам было легко затеряться среди зевак, а знатным коммунистам было комфортно общаться друг с другом, под предлогом эксклюзивного доступа к популярным артистам.

На подпольном собрании БСП лорд Блэквуд был красноречив. Он много и пафосно выступал, его речи записывались на магнитные ленты и проволочные магнитофоны, которые были снабжены устройствами самоликвидации, и розданы самым преданным людям. Преданным Блэквуду, а не марксизму.

На одно из таких собраний и явились Джомни, Назир, и Аарон. Джомни был весьма популярен в народе, его любили и уважали, однако он всё ещё был вне закона, и присутствовать открыто он не мог, как бы там ни было, но у него был знакомый, удивительным образом достаточно точно на него походивший. Он работал ди-джеем в клубе и состоял в партии с тех пор как появилось её молодёжное крыло. Это можно было бы назвать подозрительным совпадением, но в партии состояли сотни тысяч, а позднее миллионы, среди которых можно найти двойника кому угодно. Джомни связался с тем парнем через Назира, и тот одолжил ему на прокат свою личность и документы.