Принцесса ждет

Все еще ума не приложу, что же за скрытый талант у меня есть. В чем я совершенно точно уверена – это не психология. Так трудно было отговорить Тину отказаться от своих любимых книг! А убедить Шамику не вступать в команду болельщиков и вовсе не удалось. И в общем я даже где-то понимаю, что заставило ее это сделать – иногда это может быть вполне забавно.

Хотя как можно добровольно соглашаться проводить время в обществе Ланы Уайнбергер – это выше моего понимания.

22 января, четверг, урок французского

Мадемуазель Кляйн недовольна мною и Тиной, потому что мы вчера сбежали с ее урока.

Я, конечно, сказала, что мы не сбежали, а что у нас было чрезвычайное происшествие, в связи с чем нам срочно надо было сгонять к Хо за тампаксами. Но я не уверена, что мадемуазель Кляйн мне поверила. Можно было ожидать, что она проявит чуть больше женской солидарности в этом вопросе, но нет. По крайней мере, она не написала на нас докладную. Мы отделались предупреждением и заданием написать эссе из пятисот слов (на французском, естественно) о Мажино Лайн.

Но я не об этом собиралась написать. Я хотела написать вот о чем:

МОЙ ПАПА РУЛИТ!!!!!

И не только своей страной. Он освободил меня от этого черно-белого бала у герцогини!!!!

А произошло это так (если верить мистеру Дж., который выловил меня в перемену и сообщил эту новость). Прения по закону о платных парковках наконец окончились (через тридцать шесть часов), и мама смогла наконец дозвониться до папы (победили сторонники установки счетчиков. Это победа не только для меня, но и для окружающей среды. Но я не питаю мстительной радости после всех издевательств по поводу моего злосчастного обращения к народу, которые я претерпела от бабушки, поскольку от всей этой истории выиграет только инфраструктура Дженовии).

Как бы то ни было, папа сказал, что мне вовсе не обязательно ходить на прием к герцогине. И не только это. Он сказал, что никогда не слышал ни чего нелепее, чем вражда между нашей семьей и королевской семьей Монако. Ее выдумала моя бабушка. Видимо, они с герцогиней соперничают еще со школы, и бабушке просто хочется показать свою внучку, о которой пишут книги и снимают фильмы. Судя по всему, единственная внучка герцогини тоже будет на балу, но о ее жизни никогда кино не снимали, и вообще она недотепа, которую даже выгнали из пансиона благородных девиц за то, что она так и не научилась кататься на лыжах или что-то в этом роде.

Так, значит, я свободна! Свободна и могу провести завтрашний вечер с моим любимым! И зря я подготавливала Майкла! Все будет просто чудесно, несмотря на то что на мне нет моего счастливого белья. Я нутром чувствую.

Я так счастлива, что мне даже хочется писать стихи. Но Тине показывать их не стану, потому что некрасиво радоваться собственному счастью, когда счастье друга разрушено (Тина выяснила, кто такая Жасмин: это девушка, которая учится вместе с Дэйвом в Тринити. Ее папа – тоже нефтяной шейх. У нее голубые подтяжки, и ее ник в Интернете ЛюблюЖустин2345).

ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ:

Алгебра: примеры в конце главы 11.

Английский: описать впечатления от «Наживки» Джона Донна.

Биология: не знаю, Шамика делает ее за меня.

Здоровье и безопасность: глава 2 «Ты и природные катастрофы».

ТО: вычислить свой скрытый талант.

Французский: chapitre onze, ecrivez une narrative, 300 слов через двойной интервал, плюс 500 слов об улитках.

История мировых цив.: 500 слов, описать истоки армянского конфликта.

Стихотворение для Майкла

Ах, Майкл!Скоро мы окажемся с тобойПеред большим экраном в час ночнойИ будем уплетать вегетарианскую едуПод скрежет голоса Ар-Ту Ди-Ту.Мы будем за руки с тобой держатьсяИ приключениям на Татуине удивляться.И в нашей пламенной любви, вы уж поверьте,Огня побольше будет, чем на Звезде Смерти.И пусть они взорвут нашу планету,Пусть все живое канет в Лету,Любовь им нашу не убить,Она, как страсть Лейи и Хана, будет жить.Наша любовь пылает днем и ночью,Как Тысячелетнего Сокола двигатель мощный.

22 января, четверг, лимузин, по пути от бабушки

Нужно быть поистине большим человеком, чтобы суметь признать, что ты не прав, – мне как-то об этом говорила бабушка.

И если это так, то я должна быть еще больше своих пяти футов девяти дюймов. Потому что я была неправа. Я была неправа насчет бабушки. Все это время, что я думала, что она не человек, и, возможно, даже послана сюда с другой планеты, чтобы собрать сведения о здешней жизни и докладывать своим начальникам. Но, оказывается, бабушка на самом деле человек, такой же, как я.

Как я это выяснила? Как я определила, что вдовствующая принцесса Дженовии не продала душу Принцу Тьмы, как я частенько подозревала?

Я узнала это сегодня, когда вошла в ее номер-люкс в «Плазе», готовясь дать ей бой по поводу бала у герцогини Треванни. Я собиралась сказать: «Бабушка, папа сказал, что мне не обязательно идти на этот бал. И знаешь что? Я не пойду».

Вот что я собиралась сказать ей.

Но когда я вошла и увидела ее, эти слова замерли у меня на устах. Потому что видок у бабушки был такой, словно ее переехал грузовик! Серьезно. Бабушка сидела в темноте – она набросила на торшеры свои темно-красные платки, потому что, как она сказала, от света у нее болели глаза – и даже была не полностью одета. На ней был бархатный халат и тапочки, а колени были закрыты кашемировым пледом – и все; волосы были накручены на бигуди, и не будь у нее татуажа, клянусь, тени и подводка были бы размазаны. Она даже не потягивала свой любимый коктейль, «Сайдкар». Она просто сидела, держа на коленях дрожащего Роммеля, словно смерть пронеслась рядом. Над бабушкой, не над Роммелем.

– Бабушка, – вырвалось у меня при виде ее. – Что с тобой? Ты заболела?

Но бабушка только промолвила, совершенно не своим голосом, который обычно бывает довольно резким, так что я даже не поверила, что это сказала она:

– Нет, со мной все в порядке. По крайней мере, скоро будет. Как только я справлюсь с унижением.

– Унижением? Каким унижением? – Я присела на колени рядом с ее креслом. – Бабушка, ты точно не заболела? Ты даже не куришь!

– Со мной все будет хорошо, – ответила она слабым голосом. – Пройдет много времени, прежде чем я смогу снова появляться на людях. Но я Ренальдо. Я сильная. Я оправлюсь.

Вообще-то, строго говоря, бабушка является Ренальдо только формально, благодаря замужеству, но я решила не спорить с ней по этому поводу, потому что подумала, что произошло что-то действительно серьезное.

– Бабушка, – сказала я испуганно, – может, мне доктора вызвать?

– Ни один из докторов мне не поможет, – заверила меня бабушка. – Я страдаю всего лишь от унизительного сознания, что моя внучка меня не любит.

Понятия не имею, о чем это она. Конечно, иногда я очень даже недовольна своей бабушкой. Иногда мне даже кажется, что я ее ненавижу. Но не могу сказать, что я не люблю ее. Наверное. Во всяком случае, я никогда этого не говорила. Ей в глаза.