Принцип перевоплощения
Шрифт:
– Гош, ты не прав, нельзя так... Двадцать лет дружбы вот так вот... И из-за кого, главное...
– Не хотел я при Кате, – вздохнул Игорь, – но не могу молчать... Меня сегодня снова убить хотели... – Кэт, услышав это, испуганно вскрикнула, а Димон нахмурился. – На этот раз стреляли из охотничьего ружья! Я спасся только благодаря тому, что иногда падаю на ровном месте...
– Впервые я этому рад.
– Ну да, я тоже... – Игорь невесело хмыкнул. – Я думал, что это ты, Дима!
– Что – я?
– Ты в меня стрелял?
– Ты что, с дуба упал? С чего такие идиотские мысли?
Игорь
– Но, оказалось, это не ты. Свидетель нашелся, видевший человека с ружьем. И человек этот на тебя совсем не похож. Комплекция не та. Тот, кто в меня стрелял, был худым. А вот какого пола, неизвестно...
– Женского, как пить дать. Это была Лика, я уверен.
– Нет, не Лика. Она в это время находилась дома. Я как раз от нее выходил, когда в меня стреляли... Следили, видно...
– Ты был у Лики дома? – удивился Димон. – Но зачем?..
В глазах его появилась паника. От Игоря это не укрылось, и он кивнул со словами:
– Да, Дима, она все мне рассказала. И о твоих долгах, и о том, что все эти годы я считал другом того, кто дважды чуть меня не погубил...
– Что эта сучка тебе наплела? – вскричал Боярский, решив, как всегда, «отбрехаться». – Я знаю, у нее буйная фантазия и талант к вранью, но неужели ты еще не изучил ее?.. Это же кобра в человеческом обличье... – Димон делал честные глаза, но Игоря теперь сложно было этим купить. – Поверь, Гоша, она оболгала меня! Ты сам подумай, разве я мог бы... После всего этого в глаза тебе смотреть? Да я... Я ж с тобой нянькался, я тебя на ноги поднимал, я...
– И ведь смог, Дима, смог в глаза смотреть... Вот что самое ужасное! А нянькался, потому что совесть мучила... Осталась в тебе еще хоть капля совести... А, может, и нет! Скорее всего, ты просто хотел развить во мне «комплекс благодарности»... Чтоб я по гроб жизни себя твоим должником считал!
– А ты и есть мой должник, – вышел из себя Димон, мигом сорвав маску оскорбленной невинности. – Если б не я, ты бы ничего не добился! Так бы и прозябал на задворках бизнеса... Это благодаря моим идеям твоя занюханная фирмочка превратилась в гигантский концерн! Я трудился, как проклятый, чтобы «Радуга» стала первой в России...
– Что ж, если ты так считаешь, хорошо. Значит, легко сможешь повторить свой трудовой подвиг!
– Ты это о чем?
– О том, что ты уволен, Дима.
– Не имеешь права!
– Я, если ты помнишь, генеральный директор и держатель пятидесяти одного процента акций, и могу увольнять, кого пожелаю. Жаль, у меня нет возможности отобрать те десять процентов акций, которые тебе принадлежат, но завещание свое я уже переписал. В случае моей смерти, фирма тебе не достанется. Управлять ею будет совет директоров, в состав которого ты не войдешь.
Слушая Серова, Димон еле сдерживал ярость. Когда же Игорь замолчал, он выплеснул ее с криком:
– Жаль, что ты тогда не сдох!
– Теперь уж ничего не поделаешь, – спокойно заметил Игорь. – Тешь себя мыслью о том, что такой боли, какую я испытываю сейчас, я не испытывал ни разу в жизни... Даже когда мне ломали кости на ногах! Та была просто физической болью, с ней можно
смириться, а вот с душевной очень и очень трудно...– Ничего, скоро еще не такую испытаешь, – процедил Боярский. – Когда я по секрету всему свету расскажу правду о твоей драгоценной Кэт... – Он зло ухмыльнулся. – Я знаю, как тебя достать, Гоша! Через нее... – Димон ткнул пальцем в Кэт. – Так что ждите сюрпризиков, дети мои! И, посмотрим, как вам будет больно, когда журналисты узнают, что Киса Горячева и Катя Сокова одно и то же лицо!
Выкрикнув это, он направился к двери. Размашисто, энергично. Злость сквозила в каждом его движении и вдруг...
Хлопок, звук «Пшшшш!», и Боярский, содрогнувшись, начинает заваливаться на спину.
– Димон! – крикнул Игорь, подаваясь вперед: он еще не понял до конца, что конкретно случилось с бывшим другом, но уже осознал – ничего хорошего. – Что с тобой? – Боярский рухнул ему на руки. По его груди растекалось кровавое пятно. – Ты ранен?
Димон не ответил. Он булькнул горлом и закатил глаза.
– Игорь! – вскричала Кэт. – Там кто-то стоит! – Она указала пальцем в сторону сеней – дверь, разделяющая их и кухню, была распахнута.
Но Серов не стал смотреть в указанном направлении. Все его внимание было приковано к Боярскому. А вот Кэт не отрывала глаз от того места, где маячила чья-то тень. Там было темно, но все равно угадывался чей-то силуэт. По очертаниям Кэт не могла определить, кто именно был в сенях. Вроде человек, но как будто и Ангел Смерти... Вон крылья вырисовываются! И контуры плаща! И остроконечная корона на голове...
Тут в небе громыхнуло. И вслед за громом темноту разорвал всполох молнии. Стало светло, как днем. И Кэт увидела, что в сенях находится вовсе не Ангел Смерти, а обычный человек, закутанный в дождевик с остроконечным капюшоном! Из распахнутого на груди плаща выглядывает дуло охотничьей винтовки...
– Он умирает, – тихо сказал Игорь, опустив тело друга на пол и упав на колени рядом – ноги его не держали. – Пока дышит, но уже без сознания и... – Он с нескрываемым ужасом посмотрел на рану. – Похоже, его не спасти!
– Туда ему и дорога, – донеслось из сеней. Голос был глухим, но что-то знакомое проскальзывало в интонации. – Господин Боярский был плохим человеком, так зачем его жалеть?
– Кто вы? – спросил Игорь, распрямляясь и устремляя взгляд на незваного гостя, который вновь скрылся в темноте.
– Считайте меня Ангелом...
Кэт вздрогнула. Незнакомец буквально читал ее мысли!
– Ангелом Смерти? – переспросил Серов.
– Нет, хранителем, – ответил человек. И на сей раз Кэт узнала голос!
– Сережа? – ахнула она. – Неужели это ты?
Тут вновь бабахнуло. И очередная молния осветила избу.
– Да, это ты, – констатировала Кэт, рассмотрев выглядывающее из капюшона усатое лицо. – Зачем ты убил Боярского?
– Чтобы тебя защитить, – ответил он. Голос был так спокоен, будто Сережа говорил об обыденных вещах, типа, приготовленного им завтрака или привезенного вовремя багажа. – Если б не я, он опозорил бы тебя! Он был гадким, подлым, мстительным человеком, он привел бы свои угрозы в действие!