Принципы ведения войны

4. Если мы решили вести войну с большим напряжением сил, то часто подчиненные командиры, а также и войска (особенно если они не втянуты в войну) будут считать затруднения, встречающиеся на их пути, непреодолимыми препятствиями. Им покажется, что переходы слишком велики, усилия слишком тяжки, а снабжение продовольствием невозможно. Стоит только дать веру всем этим затруднениям (Diffikultaten, как их называл Фридрих II) — и скоро окажешься подавленным ими, и вместо того, чтобы действовать сильно и энергично, станешь слабым и бездеятельным.

Чтобы противостоять всему этому, необходимо доверять своей проницательности и убежденности. В эти минуты такая убежденность имеет вид упрямства, но на самом деле представляет собою ту силу ума и характера, которую мы называем твердостью.

5. Результаты, на которые мы рассчитываем на войне, никогда не бывают в точности такими, как их представляет себе тот, кто лично в ней не участвует и не свыкся с ней.

Часто ошибаются на много часов в расчете марша какой-нибудь колонны, причем нельзя даже точно выяснить, отчего произошла задержка. Часто возникают препятствия, которые было невозможно предвидеть заранее. Часто предполагают достигнуть с армией известного пункта, но бывают вынуждены остановиться в пути на несколько часов. Часто выделенный нами отряд оказывает гораздо меньшее сопротивление, чем мы ожидали, а неприятельский отряд — гораздо большее. Часто ресурсы какой-нибудь провинции оказываются скромнее, чем мы предполагали, и пр.

Все подобные препятствия могут быть преодолены не иначе, как ценою больших усилий, чего полководец может добиться лишь строгостью, граничащей с жестокостью. Лишь в том случае, когда он убежден, что будет выполнено все возможное, он может быть уверен, что эти мелкие затруднения не приобретут большого влияния на операции и он окажется не слишком далеко от цели, которой должен достигнуть.

6. Можно принять за несомненное, что армия никогда не будет находиться в том самом состоянии, в каком ее рисует себе тот, кто следит за операциями из своего кабинета. Если он расположен к этой армии, он будет представлять ее себе на треть или на половину более сильной и более хорошей. Весьма естественно, что полководец, впервые составляющий план предстоящих операций, находится в таком положении. Но затем он видит, что его армия начинает таять, чего он не предполагал, что его кавалерия теряет боеспособность. Поэтому то, что в начале похода и наблюдателю и полководцу кажется возможным и легким, при выполнении оказывается трудным и недостижимым. Если полководец окажется человеком отважным, с сильной волей, то, побуждаемый высоким честолюбием, он все же будет преследовать свою цель; человек же заурядный посчитает состояние своей армии достаточным оправданием, чтобы отказаться от достижения цели.

Массена [51] доказал в Генуе и Португалии, какое воздействие сила воли полководца может оказать на войска. В Генуе твердость его характера, даже можно сказать, его жестокость, позволила его армии вынести чрезвычайные лишения и привела к большому успеху. В Португалии он если и уступил, то, по крайней мере, сделал это много позже, чем сделали бы другие [52] .

В большинстве случаев неприятельская армия будет находиться в таком же положении. Вспомним хотя бы Валленштейна и Густава II Адольфа под Нюрнбергом [53] , Наполеона и Беннигсена после сражения под Прейсиш-Эйлау [54] . Но состояние противника не видно, а страдания собственной армии — перед глазами. Поэтому последние действуют на обыкновенного человека сильнее, ибо у обыкновенного человека чувственные впечатления берут верх над голосом разума.

51

Массена Андре (1758–1817) — малограмотный сын крестьянина, герцог Риволи и князь Эслингский, превосходил большинство других маршалов даром полководческой импровизации и вообще как военачальник. К началу революции дослужился за 14 лет до фельдфебеля. В 1791 г. вступил в революционную армию и в 1792 г. стал командиром батальона, а в 1793 г. — бригадным генералом. Именно он, разгромив 14–15(25—26) сентября 1799 г. в битве под Цюрихом русско-австрийский корпус А.М. Римского-Корсакова (38 тыс. французов против 24 тыс. русских), заставил A.B. Суворова уйти из Швейцарии и тем самым спас Францию от грозившего ей русско-австрийского нашествия. В 1800 г. в Генуе выдержал с 15 тыс. французов 1,5-месячную осаду 30 тыс. австрийцев и английской эскадры. В 1805 г., командуя армией, занял Венецию, Каринтию, Штирию и Неаполитанское королевство. В войне 1809 г. с Австрией командовал корпусом. При Ваграме, находясь на левом фланге, выдержал сильный контрудар австрийцев, чем способствовал общему успеху. В 1810 г. назначен командующим французскими войсками в Португалии. За ряд поражений в 1811 г. отстранен от дел. (Примеч. ред.)

52

Андре Массена, принц Эслингский (1758–1817) — выдающийся французский генерал и маршал времен революционных и Наполеоновских войн. На военной службе с 1775 года, рядовой. В 1789 году вышел в отставку фельдфебелем. В 1791 году вступил в революционную армию. В 1793 году бригадный генерал. Проявил себя в сражении при Риволи (1796). В 1799 году разгромил корпус Римского-Корсакова при Цюрихе. Весной 1800 года Наполеон приказал ему оборонять итальянский город Геную против австрийцев. Последние внезапно атаковали, расчленили его армию на две части, и ему с оставшимся правым флангом пришлось отступить в город. Австрийский генерал Отт начал осаду города, а Массена не давал ему покоя постоянными вылазками. Несмотря на все возрастающий недостаток продовольствия, он продержался 1,5 месяца, дав возможность Наполеону одержать победу при Маренго.

В 1810 году Массена получил должность главнокомандующего французской армией численностью в 70 000 человек, вторгшейся в Португалию, чтобы «сбросить в море» англичан под командованием Веллингтона. Ему снова пришлось противопоставить свою силу воли и решительность такому ужасному врагу, как голод. Британские войска отступили в глубь страны, оставив за собой гористую, неплодородную землю, лишенную какого-либо продовольствия. Только одна крупная битва была выиграна французами (при Бусако). Большая часть французских потерь, 25 000 человек, была вызвана болезнями и голодом. Еще больших потерь в значительной степени удалось избежать благодаря искусному отступлению Массены.

53

В период шведского вторжения (1630–1632) в ходе Тридцатилетней войны Альбрехт фон Валленштейн, предводитель католических и имперских сил, и шведский король Густав II Адольф заняли позиции друг против друга возле Нюрнберга в Южной Германии. После того как Валленштейн несколько раз отказывался от битвы, 3 сентября 1632 года шведы атаковали его лагерь. Битва продолжалась до ночи, обе стороны понесли тяжелые потери, но Густаву II Адольфу не удалось выбить Валленштейна. В решающем сражении при Лютцене (6 ноября 1632 года) Густав II Адольф одержал победу над имперскими войсками Валленштейна, но был убит.

54

8 февраля 1807 года близ Прейсиш-Эйлау в Восточной Пруссии французская армия (70 тыс.) под командованием Наполеона и его маршалов Даву и Нея одержали победу (победу приписывали себе обе стороны. — Ред.) над русскими под командованием Беннигсена (78 тыс., в т. ч. 8 тыс. пруссаков). Благодаря подкреплению, которое получали во время боев и Наполеон и Беннигсен, удача во время битвы поворачивалась лицом то к одной, то к другой армии. Но с наступлением ночи никто не одержал решающей победы (хотя Беннигсен мог дожать французов). Потери французов превышали потери русских, которые потеряли более трети своих людей (русские потеряли 26 тыс. убитыми и ранеными, французы от 23 до 30 тыс. — Ред.). Однако Беннигсен, опасаясь дальнейшего усиления французской армии, отступил, после чего Наполеон объявил о своей победе (а Беннигсен — о своей). Эта битва была самой кровопролитной из всех данных до этого Наполеоном (еще более кровавые Бородино и Лейпциг были впереди). Все было залито кровью. Маршал Ней, глядя на все это, воскликнул: «Что за бойня, и без всякой пользы!»

Сражение при Прейсиш-Эйлау (ныне г. Багратионовск Калининградской обл.) состоялось 26–27 января (7–8 февраля) 1807 г. между русско-прусской и французской армиями в ходе войны с Францией против стран 4-й коалиции (России, Пруссии, Англии и др.). В начале января русская армия под командованием Л.Л. Беннигсена начала наступление на запад с целью разбить корпуса Нея и Бернадота. Однако из-за нерешительности Беннигсена эта возможность была упущена. Наполеон, собрав войска с зимних квартир (до 70 тыс. чел., 450 орудий), перешел в наступление с целью отрезать русскую армию (78 тыс., в т. ч. 8 тыс. пруссаков, 400 орудий) от сообщений с Россией. Сражение не имело решающего успеха ни для одной из сторон. Потери сторон: русские потеряли 26 тыс. убитыми и ранеными, французы 23–30 тыс. Однако Беннигсен в конце сражения, имея подошедший свежий корпус, упустил возможность дожать армию Наполеона, правый фланг которой был в совершенном расстройстве. (Примеч. ред.)

7. Снабжение войск продовольствием, как бы оно ни производилось (из магазинов или путем реквизиции), представляет всегда такие трудности, что при выборе способа действий должно учитываться в первую очередь. Часто перебои со снабжением срывают проведение боевых операций, так как вынуждают заботиться о пище, когда можно было бы добиваться победы, самого блестящего успеха. Вследствие потребности в продовольствии вся военная машина приобретает тяжеловесность, из-за чего ее успехи могут отставать от полета широких замыслов.

Генерал, который тиранически требует от своих войск крайнего напряжения сил, величайших лишений; армия, в длительных войнах свыкшаяся с этими жертвами, — какое огромное преимущество будут они иметь перед своим противником, насколько скорее достигнут своей цели, несмотря на все препятствия! При одинаково хороших планах — сколь различен будет успех!

8. Трудно переоценить наглядные впечатления, получаемые при непосредственном участии в военных операциях, всегда живее представляемых нами при зрелом размышлении. Но эти впечатления часто производятся лишь видимой стороной событий, а она, как известно, редко совпадает с их сущностью. Поэтому есть опасность в угоду первичным впечатлениям забыть о результатах зрелых размышлений.

Эти первичные впечатления, как правило, создают страх и влекут к чрезмерной осторожности, что свойственно природной боязливости человека, которая заставляет его глядеть на все односторонне.

Следовательно, к первичным впечатлениям следует относиться с осторожностью и больше доверять результатам своих прежних размышлений. Такой подход поможет укрепить себя против расслабляющего действия первичных впечатлений.

Следовательно, успешные действия зависят от верности и твердости собственного убеждения. Потому-то так важно изучение военной истории, ибо из нее мы узнаем все о войнах, самый ход событий. Принципы, которые дает нам теория, пригодны лишь для того, чтобы облегчить это изучение и обратить внимание на самое важное в военной истории.

Итак, вы должны, ваше королевское высочество, ознакомиться с этими принципами, чтобы проверить их при изучении истории войн и чтобы самому увидеть, где они совпадают с ходом событий и где эти события вносят в них те или другие коррективы или даже опровергают их вовсе.

Наряду с этим изучение военной истории при недостатке собственного опыта в состоянии дать наглядное представление о том, что мы назвали сопротивлением всей машины в целом.

Правда, не следует останавливаться лишь на общих выводах, еще менее следует доверять рассуждениям историков, но нужно, по возможности, изучать детали. Историки редко задаются целью изобразить высшую правду. Обычно они приукрашивают деяния своей армии или же доказывают совпадение исторических фактов с мнимыми правилами. Они выдумывают историю вместо того, чтобы ее писать. Для вышеуказанной цели не требуется истории многих войн. Детальное знакомство с несколькими отдельными сражениями полезнее, чем беглое знакомство со многими кампаниями. Поэтому полезнее читать больше отдельных реляций и дневников, чем исторических сочинений в собственном смысле этого слова. Образец такой непревзойденной реляции представляет описание обороны Менена в 1794 году, приведенное в мемуарах генерала фон Шарнхорста. Это повествование, особенно рассказ о вылазке и прорыве гарнизона, даст в руки вашему королевскому высочеству пример того, как надо писать военную историю [55] .

55

Генерал Герхард фон Шарнхорст (1755–1813), известный своими реформами прусской армии, был близким другом и учителем Клаузевица. В чине капитана он участвовал в войне 1-й коалиции против революционной Франции и был среди героических защитников города Менена во Фландрии. Он описал свои наблюдения в труде под названием «Оборона города Менена».

В течение нескольких дней в апреле 1794 года силы численностью в 2000 человек под командованием генерала Хаммерштейна защищали этот укрепленный город от штурмовавших его 20 000 французов под командованием генерала Моро. Когда запасы снаряжения и продовольствия у Хаммерштейна истощились, а город горел, он 30 апреля совершил со своими войсками успешный прорыв через неприятельские линии, потеряв более одной пятой своих сил.

Ни один бой, как этот, не укрепил во мне убеждения, что на войне до последней минуты нельзя сомневаться в успехе. Он доказывает, что влияние правильных принципов, которое никогда не проявляется так часто, как мы этого ожидаем, неожиданно сказывается вновь в самом бедственном положении, когда, казалось, уже утрачена всякая надежда на их влияние.

Необходимо, чтобы какое-нибудь чувство воодушевляло великие силы полководца, будь то честолюбие Цезаря, ненависть к врагу Ганнибала, гордая решимость погибнуть со славою Фридриха Великого.

Откройте свое сердце такому чувству. Будьте смелыми и хитрыми в составлении ваших планов, твердыми и настойчивыми в их исполнении, решительными в стремлении к победе, и судьба коронует вашу юную голову сияющей славой, которая является украшением принцев, а ваш образ останется в сердцах ваших потомков.