Принесённые в жертву

– А на кой черт тебя понесло ночью за город?

– Ну...
– Анрис изобразил смущение, - есть одна подружка... ("Да простит меня Туммерс!") На рассвете, как ворота откроют, я бы вернулся, жена бы ничего и не заметила.

– Ну ты даешь!
– хохотнул стражник.
– Ну, не повезло тебе, вместо свиданки в караулке посидишь. Это если каждый начнет через стены лазить... Постой! А как ты влез? И как слезть собирался?

Произнося эти слова, он заметил привязанную к зубцу лестницу и посмотрел вниз. Стражник открыл рот; в тот же момент нож Анриса оказался у его горла.

– Скажи своим, что все в порядке, - тихо произнес Анрис.

Стражник вывернулся, пытаясь ударить Анриса мечом. Юноша отскочил, извлекая свой меч. Два клинка скрестились. Удар тяжелого двуручного меча оказался для караульного неожиданным, и он, хоть и сумел его парировать, но вынужден был сделать шаг назад и потерял равновесие. Какое-то мгновение он пытался удержаться, но затем вскрикнул и полетел вниз со стены. От башни к Анрису уже бежали солдаты с факелами. Юноша стал поспешно спускаться.

Он уже миновал середину стены, когда стражники достигли места, откуда он начал спуск.

– Поднимайся, или мы перерубим твою лестницу!
– крикнули ему. Анрис быстро перебирал руками и ногами. Послышались два удара клинков о камень, и юноша полетел вниз. Но высота была уже не опасной; Анрис перекувырнулся на земле и вскочил на ноги. Очень хорошо, теперь стражники не могут воспользоваться лестницей; им придется добраться до башни и открыть ворота, а это дает беглецам выигрыш во времени.

Элари стояла, со страхом глядя на труп разбившегося стражника.

– Ты убил его, - сказала она.

– Я не хотел, - ответил Анрис.
– Так вышло. Бежим скорей, в темноте они нас не найдут.

В городе уже поднялась тревога; на стенах мелькали факелы, доносились слова команд. Анрис и Элари бежали через поле. Добежав до небольшой рощицы, они остановились, чтобы перевести дыхание.

– Я все думаю, правильно ли мы поступаем...
– сказала девушка.

– Человек всегда вправе бороться за свою жизнь, - ответил Анрис.

– Но что будет с городом?

– Думаю, они найдут кого-нибудь еще на наше место, только и всего.

– Но почему вместо нас должен погибнуть кто-то другой?

– Потому что должна же быть справедливость!
– воскликнул юноша.
– У животных хищники убивают больных и слабых. Почему у людей должны гибнуть Лучшие?

– Но ведь горожане не виноваты! Это требование дракона. И теперь мы бежим, а они остаются...

– Это не дезертирство, - резко сказал Анрис.
– Я готов сложить голову в бою с драконом, но идти, как покорная овца, на заклание я не намерен. И тебя я ему не отдам. Если у наших сограждан не осталось гордости и чести, мы должны защитить себя сами.

– А что они могли сделать?
– пожала плечами Элари.

– Не знаю, - беспомощно сказал Анрис.
– Может быть, вовсе покинуть город, но только не соглашаться на такой позор. Ты пойми, что стоит один раз уступить, и тебя уже не оставят в покое. Даже если теперь дракон выполнит свое обещание убраться, где гарантия, что он не прилетит опять через год?

В этот момент до их слуха донесся далекий лай собак.

– Подонки!
– воскликнул Анрис.
– Ты заступаешься за них, а они травят нас, как диких зверей!

"Впрочем, для них мы и есть звери, - подумал он.
– Дичь для драконьего стола."

Они снова бросились бежать. Лай собак постепенно приближался. Где-то пропела труба горниста, затем далеко справа послышался топот копыт.

– Плохо, что у нас нет лошади, - пробормотал Анрис, - но ведь мы не могли перетащить ее через стену.

Роща кончилась; беглецы выскочили на опушку. Впереди на равнине гарцевали всадники с факелами. Анрис в отчаянии остановился, сжимая руку Элари.

– Все пропало!
– в ужасе воскликнула девушка.

– Не бойся, - угрюмо отозвался Анрис, - живая ты им не достанешься.

Сзади с лаем выскочили псы. Анрис бросился им навстречу с мечом в руках. Собаки отскакивали и не пытались наброситься - они не были обучены нападать на людей - но продолжали яростно лаять, сзывая участников погони.

– Послушай, Анрис, - сказала вдруг Элари, - а вдруг дракон вовсе не собирается нас съесть? Ведь если бы ему просто нужно было утолить голод, он мог бы убить сколько угодно жителей.

– Пока, во всяком случае, он ни в чем не отступал от старых легенд, возразил юноша.
– Наверное, ему доставляет особое удовольствие съесть самых лучших... А для чего еще мы могли бы ему понадобиться? В качестве прислужников? Всю жизнь драить его чешую и убирать нечистоты? Ну нет, я не допущу, чтобы ты стала рабыней какого-то поганого монстра.

Беглецов окружили конные солдаты. Анрис поворачивался то в одну, то в другую сторону, готовясь зарубить первого, кто приблизится. Подъехало еще несколько всадников. Когда они спешились, Анрис узнал в одном из них Барвильда, главу Городского Совета. Юноша одной рукой прижал к себе Элари, приставив нож к ее шее. Девушка закрыла глаза.

– Еще шаг - и я убью ее, - сказал Анрис.
– А потом стольких из вас, насколько хватит моих сил и длины моего меча.

– И чего вы этим добьетесь, Роннельд?
– устало спросил Барвильд. Она все равно умрет.

– Но не такой мерзкой смертью, как хотите вы!

– Смерть - всегда смерть, Анрис. А умереть, спасая жизни других, никогда не позорно и не бессмысленно.

– Не надо только болтовни про самопожертвование! Если вы хотите, чтобы я вошел в пещеру дракона с этим вот мечом и ударил его, я сделаю это. Но Элари оставьте в покое!

– Увы, это не в нашей власти. Мы не можем оказать дракону открытое сопротивление. Но... не исключено, что нам удастся ему отомстить. И я гарантирую вам, что, если вы сдадитесь, то умрете без мучений.

– Как вы можете давать такие гарантии? Вы что, договорились с драконом?

– Подробности вам объяснит доктор Лейдис.

– Я вам не верю!
– воскликнул Анрис.
– Не приближайтесь!

– Ну хорошо, но вы ведь не можете решать за девушку. Элари, вы же знаете доктора Лейдиса? Вы согласны поговорить с ним? Только поговорить.

– Элари, не слушай их!

– Но... ведь все кончено, Анрис, - тихо произнесла она.
– Нам не спастись. А доктор - славный и честный человек, когда-то он спас моего отца...