Прирожденная ведьма: Ад

– Десять минут хватит, чтобы объявить меня отступником?

– Вполне. Мне жаль, - он не добавил сын. Незачем. Через десять минут у него не станет сына. Старшего. Лучшего.

– И мне.

Минутная стрелка совершила ровно десять оборотов. Эти часы Толстой старший подарил Льву на пятнадцатилетие. Некий рубеж, который подросток когда-то преодолел. Сегодня он прошел еще один. Этот предел не каждому выпадает и не каждый способен принять этот выбор. Пожалуй, единственный вариант когда холодный разум химероида вступает в противоречие с эмоциями.

Сложно остаться без поддержки стаи. Еще сложнее отказаться от нее самому. Но в этом-то и вся разница между ним, который пожертвовал собой и этой блондинистой тварью, которая пожертвовала Марией.

Отпущенное время прошло. Теперь он ни за что и ни перед не отвечает. И стая больше не несет за него ответственности.

Лев вырубил охрану одним ударом. Забрал с пояса мужчины ключи и направился к подъезду. Вошел, поднялся на шестой этаж, поздоровался с опрятной женщиной в возрасте, открывающей квартиру напротив. Позвонил.

– Да?
– отозвался видеодомофон приятным голосом.

– Для вас есть новости. Откроете? Не хотелось бы разговаривать на пороге.

– Я вас не знаю, - ведьма не собиралась впускать мужчину.

– Ошибаетесь. Мы с вами встречались по делу Нефедовой.

– А, да, припоминаю, но дело закрыто.

– Закрыто, - подтвердил оборотень, - но я не о нем пришел поговорить. Я старший брат Романа. К сожалению...
– Лев наклонил голову и замолчал. Он отсчитывал про себя секунды.

Пискнул магнитный замок. Обеспокоенная девушка появилась на пороге, распахнув дверь.

– Что с ним?!

А она не всю человечность растеряла...

Оборотень отодвинул Антонию и вошел в квартиру. Дождался, когда хозяйка закроет дверь и только потом в два приема скрутил ведьму, зажав в захвате тонкую шею.

– Ничего. С ним ничего, - прошептал он, сдавливая горло добычи. Девушка не могла ни закричать, ни пошевелиться.
– А вот ты сдохнешь, сука, если не расскажешь мне, что произошло с Марией. Ты же понимаешь о ком я?
– мужчина слегка ослабил захват.

Антония закашлялась.

– Ты пожалеешь. Ты сильно пожалеешь о том, что сейчас сделал, - выдохнула она.

– Может быть, но ты этого не узнаешь, - отозвался полицейский.

– Ты так и так и оставишь меня в живых. Ты же пришел мстить. Ну так мсти. Давай, убей меня!
– с вызовом предложила Верховная. И новый смешок.

Капитан вдохнул запах девушки.

Она довольна.

Нет, ошибки нет.

Она правда жутко довольна!

Оборотень впечатал ее в стену, уводя за спину руки.

Брызнула кровь.

Антония застонала.

– Говори!
– на такое Лев не рассчитывал.
– Говори!!!
– выкрикнул он. Его кулак раскрошил стену рядом с головой ведьмы.

– Умерла... Она умерла...

Оборотень не верил. Он грубо схватил волосы Антонии и ударил ее головой о стену. Не сильно, но должно было хватить. Девушка рассмеялась хриплым булькающим смехом. Ее глаза закатились. Ни на секунду не поверив спектаклю, капитан связал Верховную, оттащил ее в комнату и принялся методично обыскивать ее, изредка бросая взгляды на ведьму. Она не шевелилась. Дышала поверхностно и часто. На губах пузырилась кровавая пена.

Убить... Стучало в голове, но что-то останавливало полицейского. Собрав более-менее заинтересовавшие его бумаги, Толстой подошел к Антонии и размашистыми шлепками по щекам заставил ее очнуться.

– Ты будешь жить только потому, что мой брат не заслужил смерти, - с ненавистью проговорил оборотень.

– Догадался, - сглотнула девушка и снова закрыла глаза.

– Да. Не стоит считать себя умнее всех.

Он ушел.

Без ответов и без удовлетворения.

Руки помнили, и инстинктивно сжимались кулаки.

Врага надо уничтожать. Таково первое правило выживания.

Но...

Лев просмотрел бумаги, вбил в навигатор новый адрес и включил зажигание. Он не торопился отчаиваться.

Я с трудом заставляла себя сосредоточиться на словах Заруды. А еще приходилось держать маску. И контролировать свои чувства. В то время, как хотелось расползтись по столу безобидной лужицей воды, приходилось строить из себя внимательную собранную демоницу, которая с готовностью выполнить все, что ей поручили.

А так хотелось... послать все и всех достаточно далеко.

Впрочем, Ад - это и так дальше некуда!

Сегодня утром на меня обрушилось понимание того, что со мной сделал Альфарел. Не то холодное, расчетливое, которое я раньше принимала за чистую монету, а настоящее - человеческое.

Пришлось орать в подушку.

От страха.

От боли.

От банальной жалости к себе.

А после плакать. В общем-то от того же самого.

И конечно задаваться вопросом: как дальше?

Я не могу... Амария могла, а Машка нет.

Демон побери моего названного братца и его эгоизм! Ведь так просто было стереть человеческую личность. Согласна, не просто потом вырастить демоническую, ибо взрослеть она будет с нуля: учиться пить, есть, говорить тоже. И не один век пройдет прежде, чем такой солдат встанет в строй. Но так халтурить - лепить одно из двух тоже нельзя.

Чревато знаете ли!

Альфарел скорее всего знал, однако, пошел на осознанный риск. Чтобы демон и рисковал неосознанно? Пфф... Только не этот и не с такими вещами. Поневоле в голову приходит мысль: а не специально ли я здесь оказалась? Не подстроено ли это? Но зачем?

– Амария, ты меня слышала?
– полыхающие глаза демоницы опасно близко.

Черт, я все же ушла в себя!

– Да, но не могла бы ты повторить?
– лучезарная улыбка доводит посланницу до бешенства.
– Боюсь что-нибудь перепутать или неверно интерпретировать. Давай, - слова ободрения прозвучали издевкой, - еще разок, медленнее и подробнее.