Приручая тебя

Последняя угроза оказалась самой действенной, ибо через пару минут мы уже накрывали на стол в пентхаусе. Вернее, сегодня накрывала я, поскольку Эдриан направился в душ. Я хихикнула и пожелала про себя, чтобы душ был ледяной.

После ужина я уже не сопротивляясь отправилась на второй этаж, предвкушая как разложу свои косточки на мягком ложе.

— Ты так хищно улыбаешься, что мне страшно, — проговорил Эдриан за моей спиной. И как только исхитрился рассмотреть выражение моего лица.

— Предвкушаю встречу с твоей кроватью, предыдущая ночь оставила неизгладимые впечатления в моей душе и на моём теле.

Эдриан поперхнулся. Ну наконец-то! Я думала не дождусь того момента, когда смогу смутить мистера главного босса. Настроение влетело к небесам, порхая блестящими крылышками.

Ко сну переоделась во вчерашнюю мужскую футболку, небрежно бросив платье на спинку кресла. Также, как и вчера, я устроилась на жёстком плече Эдриана, игнорируя дискомфорт в ухе, но пришлось повозиться, чтобы найти приемлемое положение (для уха).

— Лили, ты решила поиграть в кошку? Это они, когда обустраивают лежанку, мнут всё вокруг лапами, — усмехнулся мой личный мистер подушка.

— Моё ухо бы с тобой поспорило. Твоё плечо слишком твёрдое, мои хрящи и кости скоро взвоют.

Почему-то Эдриан неожиданно громко заржал, сотрясая меня своим подпрыгивающим телом:

— Прости детка, но рядом с тобой я могу быть только твёрдым.

Мне понадобилось время, чтобы осознать, ЧТО именно он имел в виду произнося «твёрдым».

— Пошляк!

— Всегда к твоим услугам…. В самом наилучшем твёрдом виде!

— Вдвойне пошляк. И не буди меня завтра слишком рано. А если я не захочу вставать, то вообще не буди. Твоя кровать слишком хороша, чтобы так просто с ней проститься, — хотела отомстить ему за «твёрдость», но куда мне тягаться с мистером наглецом и главным боссом в одном лице.

— Одно твоё слово и тебе больше никогда не придётся с ней расставаться.

— Заткнись Эдриан, — мне ни за что его не переспорить. Ну, почему именно на Эдриане Сторме все мои установки, принципы и всё к чему я шла последние четыре года — летит к чертям.

Нежный поцелуй в макушку: — Спи малышка, ни о чём не думай, я рядом.

Эдриан увлёкся телевизором, я же задремала под негромкий бубнёж, а вскоре погрузилась в глубокий сон.

Глава 17

Четыре человека в черных масках с прорезями для глаз и ноздрей склонились надо мной. Я лежу на спине обездвиженная и напуганная. Одета в простую тонкую ночную сорочку, которая на мою погибель очерчивает каждый изгиб моего тела. Это плохо! Очень плохо для меня! Из глаз текут слезы. Но я знаю, что плакать бесполезно, как и молить о пощаде. Эти четверо не из тех, кому известно, что такое сострадание. Эти четверо будут получать удовольствие, сопоставимое с наивысшим наслаждением — чистейшим, незамутнённым кайфом — слушая мои мольбы, впитывая мой страх порами собственных ядовитых тел. Они внимательно осматривают каждый дюйм на моём теле. Уделяя повышенное внимание заплаканному лицу. Им нравится то, что они видят. Страх жертвы! Как гончая почуявшая кровавый след эти четверо уже не отпустят меня. Ибо они также почуяли мой кровавый след. Ужас, который плескался в венах, разгоняемый по мельчайшим клеткам моего тела с каждым ударом сердца. Паника, накатившая удушливой волной и утащившая меня на самое дно. Обречённость, о которой мне поведали четыре пары глаз в прорезях, и которую я приняла как собственную участь. Не выдерживаю и шепчу бесполезную и безнадёжную мольбу:

— Пожалуйста, не надо…. Пожалуйста, не делайте этого…. Прошу вас, не надо….

Меня никто не слушает и не слышит. У них свои планы.

Их сегодняшний план — я!

И я ору во всё горло, не щадя глотку и лёгкие, у меня не будет второго шанса. У меня и первого нет. Я знаю, что в моем крике нет никакого смысла. Но я не могу перестать. Если не выплесну весь скопившийся ужас, умру от разрыва сердца. Поэтому я ОРУ! Изо всех сил! Как если бы проживала последние секунды в своей жизни!

— Лилиан проснись….

— Лили, девочка, это сон, открой глазки…

— Лили прошу, это я Эдриан, здесь безопасно, можешь открыть глазки….

— Пожалуйста милая, очнись, это всего лишь сон, здесь никого нет, всё хорошо. Ну же Лили просыпайся, чёрт тебя дери…!

Я проснулась, когда Эдриан встряхивал меня словно тряпичную куклу до боли сжав жёсткими пальцами мои плечи.

— Больно, — мой голос превратился в шёпот, жуткий крик из кошмара случился наяву и сорвал голосовые связки.

— Наконец-то, — не скрывая облегчения Эдриан с шумом вытолкнул воздух из лёгких, — ты меня напугала, когда я не смог тебя разбудить.

Я хотела объясниться, но закашлялась от сухости и першения в горле.

— Я принесу воды.

Спустя несколько минут я с наслаждением присосалась к горлышку бутылки с холодной водой. Выпила всё до капли. Пока Эдриан стоял возле изголовья, не решаясь лечь обратно в постель.

— Часто у тебя кошмары?

— Давно не было, — я откинулась на подушку, приводя дыхание в норму и расслабляя конечности. Руки мелко трусились, как и остальное тело. Словно я простыла и поднялась температура.

— Когда был последний раз? — допытывался Эдриан до истины. Я не поняла для чего он это затеял, но на споры не было никаких сил. Задумалась ненадолго.

— Не могу вспомнить. Должно быть год, может больше назад… Ой…

— Что значит твоё ой?

— Перед приездом Харпер мне как раз снился кошмар.

— Ясно, — он вернулся ко мне, ложась рядом и укутывая своими объятиями, просунул руку мне под шею и притянул к себе. Теперь даже плечо не казалось таким уж жёстким, наоборот мне было приятно чувствовать мужское тепло.

На утро я проснулась сама, не дожидаясь ни будильника, ни побудки Эдрианом. Правда через пять минут он вошёл в спальню весь мокрый, взмыленный, в спортивных штанах, держащихся на бёдрах «на честном слове», мышцы груди сокращались, вынуждая капельки пота поблёскивать и стекать вниз через кубики пресса к резинке штанов. «Господь всемогущий!» — подумала, а вслух сказала:

— Ты успел потренироваться? — моему удивлению не было предела. Сколько же часов он спит? Засыпает позже меня, встаёт — раньше. Этот мужик не только телепат, читающий мысли, но и долбаный робот в придачу. Но глядя на обнажённый мокрый торс во рту пересохло, язык неосознанно провёл по губам, отчаянно желая вылизать грудь аполлона, явившегося мне с утра по раньше. О том, что эта грудь пахуча не амброзией, я даже не задумалась.

— Доброе утро Лили. Как спалось? — я поняла, что он хотел спросить хорошо ли мне спалось после кошмара, но опасался произносить вслух нежелательное слово. При этом в своей обычной манере главного босса проигнорировал мой вопрос.

— Доброе утро, Эдриан, хорошо.

— Ты проснулась сегодня сама? — бровь взлетела ко лбу, а уголки губ задрожали.

— Да, знаешь, оказывается твоя кровать не на столько хороша, как я предположила вначале. Мне не стоило забывать о том, что первое впечатление зачастую обманчиво, — я едва сдерживала победную улыбку, хотя подозреваю, что глаза отразили искры превосходства. Но кто бы мне позволил? Не мистер главный босс так уж точно.