Прирученное бедствие I

– Нет.

– Почему?

– Кругом люди.

Йен скептически осмотрел полупустую улицу. Кроме нас, пожилой пары и девушки, занятой чтением книги на ходу, вокруг никого не было. До парада оставалось меньше двух часов. Все, кто хотели занять хорошее место, уже давно толпились на центральной улице.

– Тебе неприятны мои прикосновения?

– Дело не в этом.

– Тогда в чем?

Я молчала, не решаясь признаться, что ответила так непроизвольно. Потому что с недавних пор предпочитала избегать чужих прикосновений.

Признаваться в этом было стыдно.

– Что б тебя, – я взяла Йена за руку и потянула за собой.

Небольшая, круглая площадь, центром которой был фонтан со статуей журавля, обычно была многолюдной и шумной. Но сегодня, в день парада, вокруг было тихо.

На скамье на другой стороне площади, сидела влюбленная пара. В тени раскидистого дерева, за торговой тележкой, дремал немолодой мужчина.

Я тянула Йена дальше к высоким кустам, полукругом обступавшим низкую, каменную скамью. Это было наше с Келом любимое место. Свежий воздух от фонтана достигал этой скамьи, а любопытные взгляды, останавливала пушистая зелень кустов.

Все утро солнечные лучи грели белый камень, но теперь, когда солнце оказалось в зените, ветки дерева укрывали это укромное место от полуденной жары.

– Садись. – велела я. И села первой. Зашуршала свертком.

Йен подчинился, с интересом осматривая площадь. И удивленно замер, когда я сунула ему прямо под нос булочку.

– Держи.

Он медленно принял ее из моих рук, не отрывая взгляда. Словно это была не простая выпечка, а что-то невероятно ценное.

– Булочки, как в пекаре госпожи Джазе, в столице, конечно, не пекут. Но эта даже вкуснее. Тебе понравится.

– Шани?

– Ммм?

– Можно я тебя обниму?

Вопрос застал меня врасплох

– Что это с тобой? Помнится, ночью ты не был таким нерешительным.

Йен фыркнул, сдерживая смех. Его распирало от счастья. Он весь светился.

– Не говори такие двусмысленные вещи, Шани. Что если кто-то услышит? Тебя могут неправильно понять. – задумавшись на мгновение, он широко улыбнулся, – И мне, чтобы спасти твою честь, придется на тебе жениться.

Не найдясь с ответом, я предпочла сделать вид, что ничего не слышала.

Поняв, что я не собираюсь никак реагировать, Йен решил напомнить о своей просьбе:

– Обнять тебя…

– Нельзя.

– Почему? – он склонился ко мне.

Я кивнула вперед. К нам, с мрачным видом на хорошей скорости, приближался высокий парень в парадной форме имперского гвардейца – белой с золотой отделкой.

Кел неправильно понял происходящее и спешил избавить меня от навязчивого внимания слишком наглого парня. А Йен и правда со стороны мог показаться наглым. Сидел слишком близко, заглядывал в лицо, делал все, чтобы привлечь к мое внимание.

– Это Кел? – он с интересом следил за приближением гвардейца.

– Да.

Я встала и вышла вперед, чтобы избежать неловкой сцены. Похлопала по спине, влетевшего в мои объятия брата и произнесла раньше, чем он успел сдвинуть меня в сторону:

– Посмотри, Кел, кто заглянул в гости.

– Кто? – спросил он, с явной угрозой, глядя на Йена поверх моей головы.

Я уже и не помнила в какой момент мы поменялись местами и заботиться стали обо мне. Старшей все так же была я, но незаметно для себя стала излишне опекаемой. Если бы я хотела завести семью, это могло бы стать проблемой, но я не имела ничего против статуса старой девы и ничего не собиралась менять. Я больше не хотела брать на себя ответственность ни за одну жизнь.

– Йен. – произнесла я, обернувшись через плечо. Отпускать меня брат не торопился.

Кел замер, недоверчиво глядя на того, кого уже записал в развратники и готовился пинками гнать прочь. Йен поднялся, представ перед ним во всей красе. В детстве он уступал Келу в росте и в развороте плеч. Прошло столько лет, но ничего не изменилось.

На фоне брата, Йен казался изящным и хрупким…

Так и не скажешь, что он мог бы хоть кого-то убить.

– Волче? – недоверчиво позвал Кел.

Йен недовольно поморщился.

– Не зови меня так.

Напряжение, витавшее в воздухе, рассеивалось. Келэн больше не планировал никого колотить. Он улыбался. Растерянно и немного робко.

– Тогда… Йенни? – весело предложил он.

Йен закатил глаза.

– Ты неисправим.

Кел засмеялся. Мне всегда нравился его смех, жаль, после переезда в столицу, слышала его я редко.

– Зато ты изменился. Просто не узнать.

Я сдавленно пискнула, когда мои ноги оторвались от земли. Кел просто поднял меня, все так же прижимая к себе, шагнул к Йену. И я оказалась зажата между двух тел.

– Я так рад, что мы снова все вместе…

– Это ненадолго, если ты продолжишь так же сжимать. – придушенно прошептал Йен.

– Разве не ты хотел обниматься? – сдавленно напомнила я, исключительно из вредности. Объятия брата и правда были излишне крепкими. – Чем же теперь недоволен?

Йен издал странный звук глухого негодования.

Вернув долгожданную свободу, я сунула в руки Кела оставшуюся булочку и с гордостью за хорошо выполненную работу, вытерла чистые руки о бока платья – дурная привычка, появившаяся у меня после того, как стала носить фартук.

Под рукой что-то зашуршало и я вспомнила о цветке, в который Йен превратил записку, и который мне пришлось разобрать. Вытащить его я не успела. Йен, разделив пополам свою булочку, протянул часть мне. Это было очень трогательно, но я отвела его руку.

– Теперь я могу позволить себе куда больше, чем раньше. Просто ешь.

Кел покосился на него с усмешкой.

– Шани теперь работает в одной из популярнейших пекарен столицы. – произнес он с важным видом. Будто и не отговаривал меня четыре года назад, принимать предложение мистрис Малии. Ему казалось подозрительным, что такая состоятельная дама хочет переманить к себе простую работницу какой-то захудалой кондитерской.

Тогда мне тоже это показалось странным, но я решила рискнуть. И не секунды об этом не пожалела.

Мистрис так толком и не смогла объяснить чем именно я ей приглянулась. Когда я спросила ее об этом, она просто пожала плечами и призналась:

– Мне понравилась твоя улыбка. Сразу захотелось что-нибудь у тебя купить.

Вероятно, за свое место работы благодарить я должна была обучившую меня всему, госпожу Джазе…

Я вытащила из кармана записку. Йен узнал ее сразу. Расцвел.

– Сделай как было. – я протянула ему листок.