Приручитель женщин-монстров. Том 11

Оказавшись в проходной, мы завертели головой. Здесь были два скучающих охранника, камеры видеонаблюдения и несколько коридоров. Стены обшарпаны, пол кривой, а линолеум рваный. Где-то можно было увидеть трещину в стене.

— Вы нам не покажете это место? — спросил я, глядя на дверь кабинета, к которому нас привели.

— Вы хотите… — покривила она неприятным лицом. — Проще детей сюда вызывать… Иначе вы взбудоражите их, они получат надежду, а потом расстроятся. Мне бы не хотелось, чтобы они погрузились в ещё большую пучину депрессии. Сами понимаете, какого им…

— Хорошо, — согласился я, и мы вошли в кабинет управляющей. Просторный и весьма уютный. Здесь работал кондиционер, имелась неплохая кофеварка, много зелени и удобный диван, на котором мы и разместились. Женщина же встала перед нами.

— Могу я выслушать ваши предпочтения? Кто вам нужен?

— А где ваш директор?

— Он срочно уехал, появились важные дела, мне было велено встретить вас.

— Ясно. Сперва расскажите нам, что вы можете предложить.

— Да, конечно.

Она пронеслась по кабинету и вскоре вручила нам три планшета. А там личные дела детей, которых содержат в этом заведении. После чего женщина рассказала, что мы можем «приобрести». Грубо говоря, что угодно и кого угодно… Цены были указаны в планшете.

Здесь можно было купить ребёнка в качестве сына или дочери, или он внезапно «скончается», и у нас будет в услужении официально мёртвый человек. Раб, грубо говоря. Здесь продают рабов…

Мы с Олей держали, как говорится «покерфейс», а вот Марина едва держалась.

— Понятно, — выслушав её, я оторвал взгляд от планшета. — И неужели у вас нет проблем с законом?

— Не переживайте, у вас не будет с этим проблем. У нас хорошие покровители, и всё работает, как часы, — спокойно ответила та.

— Вас крышует князь Твери?

— Наши покровители… могущественны, — уклончиво ответила она, но так, чтобы мы поняли, что, да, за ними целый князь.

— Тогда понятно, откуда такие цены… Даже странно, что вам не хватает финансирования, — в ответ женщина лишь покривила лицом. Ага, понятно, князь забирает все деньги… — На самом деле мне нужен конкретный ребёнок. Щербаков Михаил Андреевич. Двенадцать лет. Вам его должны были доставить пару дней назад.

— Сын Вороны… — пробормотала та и вздохнула. — Прошу прощения, но вы опоздали. Он уже продан.

— И кому именно вы не скажите?

— Нет. И не думаю, что вам удастся перекупить его, князь.

— Жаль.

— Но у нас есть… — оживилась та, но я поднял руку, и женщина замолчала.

— Выводи всех детей на улицу. Посмотрю на них.

— А? Хорошо! — та аж засияла и умчалась, а я посмотрел на Марину. В отличие от остальных, я видел сквозь её иллюзию. Женщина плакала и держала в руках телефон. Она засняла весь заговор.

— Найдём, — сказал я, пересылая видео Прохорову. — Ничего с твоим сыном не будет. Скорее всего, они либо собираются купить его верность в надежде, что он осознает себя Высшим. Либо, когда он подрастёт, хотят положить под него десяток другой женщин, дабы получить потомство потенциальных Трёхглазых ворон.

— Спасибо… — она вытерла слёзы рукавом и попыталась взять себя в руки.

А пять минут спустя нас вывели на улицу, где собрались две сотни жильцов данного заведения. Выглядели они взрослее, чем есть на самом деле. По некоторым видно, что бунтари и одеты они плохо. Едва ли не в рваньё. Другие же, в основном симпатичные девушки, хорошо одеты и ухожены. Сразу становится понятным, для чего их растят.

Там же было четыре строгих мужчины. Видимо, «воспитатели».

Все пялились на нас, кто-то с интересом, кто-то с агрессией.

— Привет, народ, кто желает покинуть это клоповник и поселиться в моём новом княжестве? — с ходу спросил я.

— Рабы, значит, нужны? — с насмешкой в голосе спросил парень-бунтарь. Худой, видны незажившие синяки на лице. На вид ему около двадцати.

— Поселенцы. Работа тоже найдётся.

— Даже мелким? — хмыкнул он. И да, тут были дети, даже которые едва ходить умеют.

— Мелким сделаем детский сад. Ну и, может, родителей подыщем.

— Звучит слишком хорошо из уст того, кто собрался нас покупать, будто мы — говорящее мясо.

— Покупать? Нет конечно. Когда это место закроют, у вас будет два пути. Ко мне или в другой интернат.

— Закроют?..

В ответ я взмахнул и рядом появились Ева, Блэр и Альма, все в обличье чудовищ. А также кролик Оли с алмазной дубиной.

— Закроют, а их всех, — я кивнул на женщину-бульдога, которая бледнела на глазах, — ждёт каторга. Ну или казнь.

— Сдохни, ублюдок! — раздался вопль, и на одного из мужчин-воспитателей, набросилась молодая блондинка. Она вонзила шпильку от волос прямо в его шею и хлынула кровь.

Тот закричал и отшвырнул девушку, но на него навалились парни, поваливая и пиная ногами.

— Ладович! — выкрикнули трое остальных и бросились на парней, но по ним ударила лёгонькая молния. Мужчины упали на землю, а изо рта пошла пена. Но нет, я не убил их.

— Не убивайте их, они ещё не допрошены, — громко произнёс я, а та блондинка, упав на колени, зарыдала. Симпатичная девушка во власти мужчин надзирателей-воспитателей… не сложно догадаться, что здесь происходило…

— Эти твари не достойны жизни! — рявкнул один из парней.

— В зависимости от того, что они скажут, будет решена их судьба.

— Они не скажут. Соврут! — крикнул кто-то из толпы.

— Поверьте. Они всё скажут. Хотят они того или нет… — хищно оскалившись, обернулся к женщине-бульдогу. — Боюсь, ваш князь вам уже не поможет. Как труп может кому-то помочь?..

Женщина потеряла сознание, а я подошёл к Альме.

— Защитите тут всё. Я позвоню своим людям, они пригонят автобусы. Вывезем интернатовцев в безопасное место. А также…

Я вдруг услышал приближающийся звук. Полицейская сигналка… А пару минут спустя на территорию примчались полицейские машины и спецназ в специальных бронированных фургонах.

Люди повалили наружу, наставляя оружие на нас с питомцами. Но парни вдруг встали перед нами стеной, а за ними и девушки.

— Похвально, конечно, но в этом нет нужды, — я пробился через живую стену и вышел вперёд. — Кто ваш командир? — я показал удостоверение князя и вспыхнул аурой.

Люди немного удивились и переглянулись, но их командир так и не появился.

— Мне самому найти тебя? Выходи! — я выпустил больше ауры, и половина полицейских потеряла сознание. И лишь после этого показался «он».