Пришельцы

Надо бы скрутить себя, связать бунтующее сознание и признать, что они существуют – инопланетяне, пришельцы, гуманоиды или как их там. Признать, что эта мерзкая, отвратительная рожа со звериной пастью – и есть лицо внеземной цивилизации. И тогда все сразу встало бы на свои места…

А что если так на самом деле? Он с трудом дотянулся до подмышки, где камуфляж пришельца пропитался кровью и теперь ощущалась мерзковатая, холодящая сырость, пропитавшая куртку спортивного костюма, потер это место пальцами и поднес руку к стеклу скафандра – кровь была человеческая, красная…

В первый миг Поспелов не понял, что по нему стреляют с земли:

– за спиной с воющим свистом шелестел винт, усиленный приборами ветер свистел в ушах, а в голове звенел рой напряженных мыслей. Он осознал, что снова попал под огонь, когда заметил, как «матрасовка»на глазах становится дырявой и начинает просвечивать от многочисленных пробоин…

Заремба получил сигнал «Гроза», когда во второй половине дня собирался ехать на правительственное совещание по поводу очередного рухнувшего и потерявшегося пассажирского лайнера где-то в тюменской тайге. Самый улыбчивый маршал, всех времен и народов, возглавив Аэрофлот, продолжал улыбаться, а самолеты уже валились с неба гроздьями, как переспевший виноград. И находить их становилось все труднее и труднее, зато легче и легче было объяснять причину катастроф: государством управляли инопланетяне, далекие от земных проблем и потому не ведающие того, что даже самый распоследний цыган в таборе хоть один раз в год, но смажет колеса своей кибитки. Инопланетяне улыбались…

Условный сигнал «Гроза» подавался в случае, когда в разведоперацию требовалось непосредственное вмешательство руководства, оперативная помощь и консультации на месте. Причем все в экстренном порядке, без промедления. Сигнал подавался без всяких объяснений, и с его получением включался в дело особый оперативный план, заранее разработанный и разыгранный на «штабных учениях». Заремба бросился к руководству и получил строгий приказ присутствовать на совещании. А еще совет – для ликвидации «грозового» состояния послать одного из своих помощников, наделив соответствующими полномочиями.

После нагоняя за утайку информации о стреляющих мертвецах в донесении Поспелова почувствовалась легкая ирония, вроде сообщения, что поросята за истекшие сутки прибавили в весе на сто десять граммов каждый. А накануне «Грозы» Заремба получил запоздалую и маловразумительную депешу о неопознанном объекте, который не летал, возник прямо на глазах, как бы соткался из невидимых нитей, и парил в воздухе. Резко ухудшилось самочувствие фермеров, которые наблюдали это явление, остановились часы и сели аккумуляторы в машине. Он заподозрил, что сообщение это сочинялось младшим опером – слишком много было чувств и мало фактического материала. Даже простую фотосъемку не сделали, не говоря уже об использовании специальной техники и аппаратуры, которой было в Карелии предостаточно. И вот теперь – «Гроза»! Вылететь в Карелию было просто необходимо, однако пришлось срочно инструктировать и посылать своего помощника с оперативной группой «быстрого реагирования», а самому сидеть на правительственном совещании, и слушать перепалку ведомств, переваливание, ответственности с больной головы на здоровую, смотреть на затравленных министров и улыбающегося маршала. Совещание состоялось после обеда, и потому его участники бодрились, хорохорились, попивали «Боржом», и казалось, дело с катастрофами можно еще поправить, по крайней мере, к тому есть стремление и воля, хотя нет денег. Однако ближе к ужину, когда минералка не лезла и хотелось чего-нибудь покрепче и посытнее, конструктивность стала постепенно утрачиваться, пошло больше взаимокритики, взаимопретензий и просто обвинений. Когда же председательствующий, неудовлетворенный таким ходом совещания, объявил, что оно не закончится, пока не будет прямого и ясного ответа – почему падают лайнеры, – присутствующие договорились до того, что безопасность полетов в России больше не поддается ни управлению, ни контролю кем бы то ни было. На что бывший маршал авиации, а нынешний начальник Аэрофлота лишь несогласно улыбался. Оставшиеся без ужина участники совещания наконец снова начали искать конструкти

Вные решения и скоро чуть ли не единогласно пришли к выводу, что следует вообще закрыть производство отечественных пассажирских самолетов и – либо закупать надежные иностранные «боинги», либо вообще отдать российское небо и перевозку пассажиров на откуп зарубежным авиакомпаниям типа «Айр Америка» и «Люфтганза».

У маршала и такой поворот вызывал улыбку. Заремба знал, что у шефа Аэрофлота железные нервы, ибо во время заварухи в девяносто первом году тогда еще настоящий маршал авиации с улыбкой заявил, что готов бомбить Кремль. А у Зарембы выдержка и нервы уже становились ни к черту, он едва досиживал на совещании, где оказался попросту не нужным. За все время лишь его сосед по правительственному столу наклонился к уху и спросил его мнение, что следует делать, чтобы уменьшить количество авиакатастроф.

– Вовремя надо колеса мазать, – буркнул он, злясь и негодуя, что вот уже семь часов сидит тут без связи и гадает, что стряслось в «бермудском треугольнике»: в начале совещания у него отобрали радиотелефон, чтобы не отвлекал от дела.

– А кто виноват, что вовремя не мажут? – уцепился сосед.

– Гуманоиды, – серьезно Сказал Заремба. – Пришельцы из других миров.

Чем сразу же обидел озабоченного соседа.

Наконец, совещание перенесли на следующий день, и Заремба понесся в свою машину, забыв, что бегать ему всегда не позволял толстый живот. Ворвавшись в кабинет, он бросился к столу, открыл секретцую папку сообщений, отобрал шифрограммы из Карелии. Вся его команда по сигналу «Гроза» работала по ненормированному графику, сотрудники торчали в своих комнатах.

Сообщений оказалось всего три. В первом говорилось, что группа «быстрого реагирования» в полном составе прибыла в условленное место и никого там не обнаружила. Выслана разведка в запасной пункт встречи и на ферму в Горячем Урочище. Налажен радиоперехват, ведется негласное наблюдение за дорогами. Во втором сообщении помощник уже сам сообщал, что отыскал место, где был спрятан труп, однако его не обнаружил, хотя имеется яма в моховом покрове со следами крови, что сейчас ведется поиск на всей прилегающей площади, изучается место схватки – гипсовые отпечатки следов, выемка пуль из деревьев, сбор гильз и так далее. Обстановка в районе контролируется, процесс дальнейшего осложнения остановлен за счет неотложных оперативных мероприятий согласно особому «грозовому» плану.

Подобной бестолковщины Заремба не читал давно, однако усилием воли подавил гнев и взял третью радиограмму. Она была бойкая и почти жизнерадостная. Труп застреленного инопланетянина отыскать так и не удалось, есть предположение, что он остался жив, отлежался и ушел. Зато важный груз уже на борту служебного самолета в Петрозаводске, но будет задержка с вылетом из-за неполадок в шасси ориентировочно до двадцати часов.

А было уже половина десятого! Все еще стараясь бороться с гневом на своего помощника майора Выхристюка, полковник заказал связь с бортом служебного ЯК-40 и, пока ждал, успел влить в себя семь бутылок пива: этот напиток помогал ему не только от язвы желудка, но еще и от нервных расстройств, сердечных приступов и прочих профессиональных заболеваний.

Выхристюк со всей командой был уже в полете на обратном пути, докладывал весело и непринужденно.

– Что за труп ты там искал? – перебил его Заремба.

– Фермер инопланетянина грохнул! – объяснил помощник. – Спрятал под мох. А труп куда-то исчез. Все обыскали – не нашли.

– Ты что, пьяный? – взревел полковник. – До зеленых чертиков напился? Какие к черту инопланетяне?!

– Да был натуральный, товарищ полковник, – испугался совершенно трезвый Выхристюк. – От него остались только вещи. Но такие, что ум за разум! Скафандр, одежда, автомат… Да я тут везу подробный доклад Фермера и материалы, собранные с места происшествия. И еще этот черный ящик, что в рюкзаке оказался.

– В каком рюкзаке? – устало и мученически спросил Заремба.

– В рюкзаке, который был отбит Фермером у пришельца! Прибор космического происхождения!

Полковник отключился, не дослушав тараторящего помощника, и некоторое время сидел в тупом забытьи, гоняя пальцем по столу пивные пробки. Если слушать подобные заявления, можно и самому сойти с ума, поверив в инопланетян и летающие «тарелки». А чтобы этого не произошло, Выхристюка следует немедленно перевести в младшие опера, а то и вовсе рекомендовать к увольнению, ибо у него с головой не в порядке.

И все-таки в таком состоянии ехать домой не следовало – места себе не найдешь и с телефона не слезешь. Поэтому он сел за руль и отправился на военный аэродром, куда прибывал служебный самолет.

– Можно сделать классный бизнес! – шепотом предложил Выхристюк, едва выбравшись из самолета. – Загнать с аукциона вещи пришельца. Пара миллионов баксов обеспечена. Если бы удалось разыскать труп! Если бы Фермер не был лохом и вывез с места происшествия не этот идиотский рюкзак, а тело пришельца, представляешь, какие бабки можно было сделать?