Пришелец в семье

— Чаки прав. Джефф, ты уже закончил дуться, топать ногами и пытаться испортить мой классный девичник?

— Полагаю, да.

— Ты должна продолжать вечеринку, — кивнул Кристофер. — А мне предстоит провести с Джеффом всю ночь.

— Готова поменяться.

— Как будто Джеймс допустит такое, — фыркнул Кристофер и оглянулся. — Где, кстати, наш сержант?

— Руководит фотографами, — Чаки, похоже, еле удерживается, чтобы не рассмеяться.

— Какими такими фотографами? — я за все это время не увидела ни одной вспышки.

— Ты была слишком увлечена концертом и поцелуями, чтобы их заметить, — теперь уже не сдерживаясь, засмеялся Чаки. — Ох, как здорово быть рок-звездой в любом возрасте. Выходишь на сцену с гитарой и смотришь, как женщины падают в обморок.

— Нас фотографировали целующимися?

— Да, — с широкой улыбкой ответил Кристофер. — Довольный Джефф все это время носил тебя, а ты слишком долго демонстрировала открытые ноги.

— Слишком долго, — кивнул Чаки с еще большей ухмылкой.

— Мои руки прикрывали все, что вам нельзя видеть, — пожал плечами Джефф.

— Надеюсь.

— Вся правда вылезет наружу в фотолаборатории, — подмигнул Чаки. — Я заплатил фотографам.

— О, великолепно, — я пристально всмотрелась в хитрое лицо Чаки. Он определенно упивается своей шуткой. — Ох. Ни за что. Это тот самый фотограф, о котором я подумала?

— Да, — вновь широко ухмыльнулся Чаки. — Мы хотели, чтобы хотя б один сумел избежать твоего внимания и, одновременно, смог тебя фотографировать.

— Вы с Джеймсом, случаем, сейчас не под кайфом?

— Нет, — засмеялся Чаки. — Мы дали эксклюзив «Еженедельным мировым новостям». Команда Уайта кое-что в фотографиях поменяет, остальные папарацци сюда не допускаются, потому что их сюда уже не пускают люди из «ЕМН» и здесь не происходит ничего такого, что даст кому-нибудь повод думать, что центаврийцы что-то совершенно другое, чем то, о чем мы утверждаем.

— Я могу оценить великолепие выбора одного набора папарацци, чтобы не пускать сюда остальных, но мистер Джоэл Оливер, как всем известно, фотожурналист. Как мы гарантируем, чтобы его журналистская часть не вышла из-под контроля?

— Никто ему не верит, Китти, — пожал плечами Кристофер. — И, честно сказать, безопаснее держать его рядом, потому как можем следить, что он фотографирует и с кем разговаривает, — он поморщился. — Мы с Рейнольдсом и Джеймсом пошли на риск с фотографом по тем же причинам, по которым наши родители пошли на риск, рассказав всем, собравшимся на свадьбу, кто и что мы на самом деле.

— Оливер был очень рад получить эксклюзив, — добавил Чаки. — Поверьте, команда ЦРУ и две полевых команды «Центуариона» назначены для его охраны. Каждый, кто ему помогает, либо из моей команды, либо и команды твоей мамы, либо из «Центуариона». Кадры меняются немедленно, а единственные разговоры, которые он слышит, больше касаются твоего наряда, чем чего-либо еще, — он снова сверкнул преувеличено-широкой улыбкой. — Судя по тому, что Оливер успел мне сообщить, он уже стал обладателем нескольких отличных снимков.

— Дайте мне знать, если у него появится что-нибудь по-настоящему стоящее, — сказал Кристофер. — Я, наверное, сделаю ему большой заказ. Большинство парней хотят, чтобы он снял Китти в одном белье.

— Это платье, — возмутилась я. — Для клуба. Раз считаем, что это клуб, значит, я ношу его тут, в клубе. На вечеринке в клубе. Это Чаки заставил меня надеть жакет и все такое.

— Правильно. Итак, Рейнольдс, помни, найдешь самые хорошие снимки и ни за что не позволяй Китти или Джеффу увидеть их. Думаю, мы сможем взять за них по десять-пятнадцать долларов за штуку.

— О, снимки ее попы? Они будут стоит, по крайней мере, по двадцать пять каждый, восемь к десяти.

Чаки с Кристофером прикалывались, подхватывая шутки друг друга. Естественно, я знаю, что юбка находится между моей попой и рукой Джеффа, и я так и не увидела ни одной вспышки фотоаппарата, поэтому не слишком-то и беспокоилась. Если бы я на самом деле показывала лишнее, кто-нибудь из родственников давно намекнул бы мне об этом.

Тут появилась тетя Клара, прервав наше совещание.

— Кэтрин, какая хорошая вечеринка. И ты, молодой человек, не возражаешь, когда она выставляет напоказ все, чем владеет.

С другой стороны, они, наверное, просто ждали, когда об этом нам скажет тетя Клара.

— Ага, — улыбнулся Джефф. — Мне нравится хвастаться тем, к чему больше никогда и никто не прикоснется.

И ушел, оставив тетю Клару стоять на месте с открытым ртом.

— Я уже говорила, что люблю тебя?

— Больше, чем парней из «Слез от страха»?

— Ага.

— Больше, чем парней из «Аэросмит»?

Тут мне пришлось задуматься.

— Ага. Даже больше, чем Стивена Тайлера и Джо Пери. Обоих.

— Ух ты. Похоже, мне лучше всего жениться на тебе.

— Ну, разве что ты этого хочешь.

Следующий час Джефф провел, показывая мне, что он на самом деле хочет. Вечеринка выдалась просто-таки отличной.

Глава 66

Верный слову, Райдер растянул вечеринку до полуночи. Я даже пошутила над ним на тему Золушки, но он шутку не оценил, даже не усмехнулся. Зато разрешил остаться рядом с Джеффом, пока идем через казино к лифтам. Джефф проводил меня через казино, частью, полагаю, потому что ему это понравилось, частью потому, что мне жалко провести здесь уже целую вечность и ни разу не сыграть. В общем, рисковать он не хотел.

На этот раз я не почувствовала, что за мной наблюдают. Очевидно, план Чаки и Райдера сработал. Впусти одного папарацци и можешь быть уверен, остальных сюда он сам не допустит. Мне походит.

Райдер, можно сказать, позволил нам воспользоваться лифтом в одиночку, но наверху оставил Кристофера и Чаки, сам же дежурил в вестибюле внизу.

— Джеймс, ты ведь не заходишь настолько далеко во всем этом планировании свадьбы?

— Ага. Лифт пошлет сигнал тревоги, если остановите его на пути вверх или вниз. Обращаю внимание, что если попробуете выйти на другом этаже и примените гиперскорость, мы также об этом узнаем.

— И все это в ночь перед нашей свадьбой, — проворчал Джефф.

— Ага. Знаешь, в прежние времена я бы держал ее под замком, чтобы вы не вздумали целоваться взасос, не говоря уже о чем-либо другом.

— Слава Богу, что мы не живем в те времена, — Джефф занес меня в кабину лифта, подождал, пока дверь закроется, после чего на гиперскорости нажал все кнопки по очереди.

— Пусть поволнуются, — он прижал меня к стене кабинки, и мы стали целоваться, как сумасшедшие.

Положительный момент остановок на каждом этаже тот, что нам предстояло целоваться немного дольше. Отрицательным то, что мы больше ничего не успевали, потому что, ну, кабинка останавливалась на каждом этаже, а это Вегас — тут люди везде и в любое время. Мы знали, что на некоторых этажах лифта дожидались люди, потому что дверки открывались, и мы их слышали. Все, кроме одного парня, оказались понимающими и не пытались проехаться с нами на лифте. А этот единственный парень вошел, попытался что-то комментировать. Джефф одной рукой схватил его и выбросил вон, продолжая целовать и гладить меня. Я нашла все это настолько классным, что чуть было не порвала его рубашку.