Пришествие Второго

Через далёкий гребень перевалил небольшой отряд кочевников. Люди носили грубые халаты, закрывались платками и перемещались на огромных сольпугах, напоминающих пауков. Этих зверей называли солнцеходами.

Заклинатель прокричал несколько слов на таш-джарганском языке. В ответ полетели стрелы.

— Диалог не задался, — саркастично заметил сержант.

Чернокожий перекатился к фальшборту, снял автоган с предохранителя и дал очередь по варварам. Доктору ничего не осталось, кроме как поучаствовать в обороне.

— К оружию, быдло! — раздалось от рубки визгливым голосом. — Кнехтам, занять позиции! Арбалетчики, зарядить тяжёлые болты!

Этого ещё не хватало. Шатаясь как пьяная, наружу выползла Сэриетта. Она размахивала рейтарским пистолем, явно пребывая во власти галлюцинаций. Обычное дело при посттравматическом расстройстве: восстанавливаясь от шока, личность показывает самые негативные черты. Воинственность, как не жаль, была вырезана у Шпиц-Эстерленов на генетическом уровне.

Лоренц бросился к ней. Дворянка пальнула из двух стволов. Отдача кремниевого пистолета со стволом, длинным как нога, требовала сильных мускулов. Этим воскрешённая похвастаться не могла.

Оружие стукнулось о палубу. Вокруг засвистели рикошеты.

— Ай! — охнул морпех, зажимая оцарапанное плечо.

— Ллехейм, а ну-ка угомони свою бабу, пока она всех нас не порешила! — бросил Маджир.

Доктор шагнул ближе. Сэриетта засекла новую цель, и боднула его в живот, попутно лягнув по голени.

— Предатели! Где мой «Беовульф»? Почему я здесь? — верещала она, раздавая удары.

В руке Шпиц-Эстерлен блеснул нож. Флеминг сделал обманный выпад, поймал запястье и выкрутил его в фирменном болевом. Девушка бессильно завыла.

Пока шпион разбирался с обезумевшим пилотом, кочевники перестроились. Из их рядов появился омерзительный мутант с клювом осьминога вместо лица. Существо метнуло пси-разряд. По Геллерову полю разошлась рябь, как на воде от брошенного камня.

Конфедератов технично взяли в окружение. Номады уже лезли на борт, потрясая зазубренными тесаками. Тогда показались новые гости. Они путешествовали верхом на «Тортилле» — паровом танке, созданном по образцу древних «Лэндрейдеров». Впрочем, с предком его роднила исключительно форма корпуса. Ухнули пушки, закреплённые на спонсонах. Разбойники бросились врассыпную.

Альхазред вышел к союзникам. Ими командовал видный офицер с лихо закрученными усами, снаряжённый не в пример лучше подчинённых. Поверх небесно-голубого кафтана выделялся флак-жилет, защищавший тело не хуже латной кирасы. Из богато украшенной кобуры выглядывала рукоять плазменного разрядника. Толстая энергожила уходила в ранец с гальваническими батареями.

— Ошибкой Саргатана, презираемого всеми, мы нашли вас. Добро пожаловать в Таш-Джарганское Ханство, странники.

— Как тебя зовут? — процедил колдун.

— Гирей-эфенди, капитан янычарского корпуса.

Этого не могло быть. Янычаров готовили как солдат-монахов, что тратили всё время на тренировки и смиренное поклонение богам Хаоса. Округлые животы и сытые физиономии этих вояк говорили об обратном. Всю жизнь их комплектовали археотековыми «Щуками» с дизельными двигателями, а не этими подобиями танков, но тревожнее всего были первые два слова.

— Саргатана, презираемого всеми? — повторил маг. — Да ты перегрелся, раз хулишь великого демона Тезена!

Командир повёл бровью.

— Я знаю, кто ты, Маджир Альхазред. Мы тебя искали десять лет, но уже отчаялись. Его сиятельство, сын небес и царь царей Абу ибн Вакаб будет очень рад!

— Вакаб? Не верю. С каких пор какой-то заштатный бей называет себя царём? Что у вас произошло?

Сэри навострила уши.

— Это таш-джарганцы, — узнала она. — Но какие-то неправильные.

— Тихо, моя госпожа. Я пытаюсь разобрать слова, — велел Флеминг, разжимая захват.

Остальной час Гирей-эфенди посвятил рассказу о том, что делалось в мире. Разрозненные факты складывались в мрачную картину: путешествие к Рогатой Жабе занесло конфедератов во временной поток. Для них прошли минуты, но Карронад успел обернуться вокруг солнц множество раз.

Они ехали в сторону последнего уцелевшего поселения. Раньше Маан-Сарай давал приют миллиону душ, но теперь от родины восточной магии остался порт, квартал трущоб и резиденция самозваного правителя. Хаоситы победили в Вадистане. Султан Иблис учинил колоссальное жертвоприношение по случаю такого эпохального события. Он хотел восхвалить жестоких богов, и боги ответили. Огнём.

Психический шторм накрыл столицу и её богатые сады, разорил предместья и фермы. Пески обрушились на заливные поля, землетрясения раскидали водоносные акведуки. По всем провинциям начались мятежи. Сокровища, награбленные за века Долгой Ночи, превратились в глиняные черепки. Империя пала за один миг, оставив после себя жалкий осколок.

«Тортилла» ехала по узким улочкам. Нищие тянулись к механическому зверю, едва напоминавшему об утраченном великолепии их страны. Свободную площадку на приморской набережной занимал тотем в несколько этажей высотой. Он изображал месиво птичьих голов, черепов, щупалец и глаз. Дервиши заунывно пели с минаретов. Как по сигналу, к идолу высыпали оборванцы.

Рыцарь побледнела сильнее прежнего. Она ждала увидеть поклонение, но вместо этого культисты принялись метать камни в своего божка. От своры фанатиков отделилась старуха с тазом помоев. Она плеснула коричневую жижу прямо в оскаленный клюв.

— Пей, поганый, пей! Мало колодцев ты осушил, мало воды превратил в уксус! Да чтоб ты лопнул, шакал!

— Они его ненавидят, — прошептала дворянка. — Но за что?

Альхазред посмотрел на неё полным боли взглядом.

— Саргатан предал нас.

Янычар ответил долгой тирадой. Рыцарь схватила доктора за рукав.

— Переведи.

Флеминг задумался. Слишком неожиданную вещь сказал житель Востока.

— Наверное, она, то есть ты, — указал врач, — спрашивает, верим ли мы в Саргатана. Я отвечу. Кто посылает суховеи на наши поля? Кто забирает воду из колодцев, кто превращает оазисы в кислотные источники? Кто уродует мутациями наших детей, и кто сделал всех мужчин бесплодными? О да, мы верим в Саргатана, и клянусь Губительными Силами: если я его встречу, то зарежу на месте.

Баронесса маниакально расхохоталась.

— Награда нашла своих героев, а? Зачем вы полезли на Ландмарку? Что и кому доказали?

— Вы тоже проиграли, — желчно напомнил пиромант.

— Неважно, — отмахнулась высокородная. — Да, поход Мартина потерпел поражение. Я оплачу это когда-нибудь потом, быть может, сотку памятный гобелен. Мы потеряли много хороших людей, а вы, еретики, лишились всего. Спрячь свой змеиный язык, колдун, ибо тебе не омрачить мою радость даже самыми гнусными речами!