Пришлый. Месть ради мести

Нурп опять принялся жевать сушеное мясо.

— Да хорош тебе жрать. Давай рассказывай.

— Это ты поужинал, а у меня с утра ни крошки во рту не было.

— Да что ж ты врешь? Обедали же, — возмутился я.

— А времени сейчас уже сколько? Так что тот обед можно к завтраку прировнять.

— Ладно, давай говори. Как стражников одолел?

— Неужто ты думаешь, что я трех сопляков не могу победить в бою!? — брызнул мне слюной в лицо возмутившейся Нурп, — да я таких в былые времена как снопы пачками укладывал. Да я…

— Ладно, все, Нурп, извини. Никто не сомневался в твоем мастерстве. Просто интересно, какой способ ты избрал для их умерщвления.

— Да самый простой. Они идут, не подозревая подвоха, даже не бегут. Я стою, опершись спиной о дерево, жду их. Видимо совсем расслабились, думали мне уже конец приходит. А я возьми и метни арбалетчику нож в лицо — я его в ладони прятал. Остальные кинулись на меня. Щит и меч достать — одно мгновение. Принял их клинки на щит и сразу же одному подрезал ноги. Второй успел отскочить, но сопротивлялся он тоже недолго. Куда этому салаге против меня? Добил я их, чтоб не мучились, и пошел обратно к поляне, где и засел для наблюдения.

— А меня как нашел?

— Через некоторое время пришли две тройки, собрали вещи. Я уже хотел за ними проследить, но они двоих оставили хоронить труп. Вот я и подумал: зачем ходить, когда можно у этих двоих все выспросить? Одному я метнул нож в ногу, чтоб далеко не убежал. Второй бросился на меня с мечом, но я прострелил его голову из арбалета. Зачем махать железками, когда есть простое решение? Тем более одного языка мне было вполне достаточно. Он-то мне все и рассказал. Где их лагерь, что с тобой случилось. И вот я здесь. Подумал, если ты выжил, то обязательно в лагере нашумишь.

— Выходит, ты уложил пятерых, да я семерых. Получается, остается их тринадцать вместе с начальником стражи.

— Ну, вот сегодня ночью их и перестреляешь. Сколько там у тебя стрел осталось?

— Да с десяток будет.

— Должно хватить. У меня вот тоже арбалет есть, прихватил с собой. Да вот только стрелять в темноте я не умею, да и бегать, сам понимаешь, возраст не тот. Бери с собой два. К нему тоже дюжина стрел имеется.

— А лишнего меча у тебя случаем нету?

— Да вот как-то не догадался взять.

— Жаль. Но и за арбалет спасибо. Жди меня здесь. Пойду, поохочусь.

Вооружившись двумя арбалетами, я растворился в объятьях ночи. Сегодня будет славная охота.

Глава 27

Хмель давал о себе знать, и Карл уже клевал носом, впав в полудрему. Из этого блаженного состояния его вывел дикий крик. А точнее два диких крика подряд. Алкоголь вымело из головы за одно мгновение. Начальник стражи прекрасно знал, что означают эти вопли. Все стражники повскакивали и уже бежали к обрыву.

— Я его видел, он побежал туда, — раздался чей-то крик от яра, — давайте за ним, а то уйдет.

— Всем стоять!!! — надрывая горло, крикнул де Урт.

Дважды кричать необходимости не было — солдаты встали как вкопанные.

— Вы что совсем идиоты? — произнес ла Изар, подходя к собравшимся у обрыва стражникам, — как вы думаете, что тут произошло? Кто, по-вашему, убил этих людей?

— Неужели это Пришлый? Он же в обрыв спрыгнул. Неужели выжил, демоново отродье? — озвучил сержант мысли, мучавшие весь отряд.

— Других вариантов быть не может. А теперь вспомните, что он видит в темноте как кошка и у него в руках мощный арбалет. Вы еще хотите за ним погнаться?

— Что же нам делать!? Нам его не убить! Мы все тут подохнем! — закричал вдруг самый молодой из солдат.

— Это ты во всем виноват! — схватил он за грудки де Урта. — Ты ему нужен! — заорал он в лицо Карлу. — Ребята давайте отдадим начальника стражи, тогда демон нас пощадит.

Де Урт заметил, что в глазах людей появилась заинтересованность, и холодной волной на него накатил страх.

— Харинг, а ну прекратить панику! — крикнул лейтенант. — Вы же клятву верности давали, забыли чтоль? Если предадим господина де Урта, нам все равно хана.

— Уберите этого психа! — переборов временную слабость, приказал начальник стражи. — Мы пока еще в состоянии держать оружие, а значит, можем сражаться. Или вы хотите покорно подставить грудь под арбалетный болт какого-то там гаденыша? Лейтенант Баркос нам уже доказал, что его можно победить, если поймать. Но поймать его мы сможем только с рассветом. Нам надо продержаться до восхода солнца, тогда мы будем жить. А для того чтобы выжить этой ночью, нам нужно держаться вместе. Вы должны понимать, что Пришлому свидетели не нужны, и он убьет всех. А если мы разделимся, сделать ему это будет намного проще.

— А как же наши ребята на дне яра? Вдруг из них кто-то еще живой. И группа, отправленная проверить труп второго, до сих пор не вернулась. И похоронная команда тоже, — произнес сержант.

— Считаю, что все они уже мертвы. Проверять это ночью смертельно опасно. Нужно дождаться рассвета. Давайте приготовимся к обороне. Лейтенант, сколько у нас арбалетов?

— Осталось шесть.

— Разбейте по три арбалетчика и оставьте их наблюдать за окрестностями. Пусть стреляют при малейшем подозрении. Сколько у нас осталось шатров?

— Сюда принесли все вещи, так что как и в начале путешествия шатров у нас семь.

— Отлично. Пусть люди расставят их дугой возле обрыва. Да так чтобы они закрывали весь обзор. Шатры большие, на пять человек, должно хватить. Палатки пусть переставляют мечники, у арбалетчиков задание уже есть. Да пошевеливайтесь!

Не прошло и двадцати минут, как около обрыва уже был отгорожен пяточек земли примерно в тридцать квадратных метров. Некоторые шатры пришлось распороть: получилось нечто вроде ширмы.

— Все за шатры, будем ждать нашего гостя. Арбалетчикам быть наготове. И смотрите в оба, стрелять вам придется наугад.

***

— Д-а-а, зря я так долго с Нурпом лясы точил, — оглядел я готовый к обороне лагерь. Что ж теперь делать-то? Почему в этом мире не такие маленькие палаточки как в моем? Наделают тут шатров в человеческий рост, а мне вот теперь мучайся.

Но если они думают, что такой трюк меня остановит, они глубоко заблуждаются. Почесав затылок, чтобы собрать разбежавшиеся мысли, задумался минут на пять. Кроме как залезть на дерево и попробовать достать кого-нибудь с высоты, в голову ничего не пришло.