Пришлый. Загадка Нурдовского тракта

— Ну, ту, которую король назначил. Собственно, я разгадал загадку Нурдовского тракта.

— А-а-а, вот оно что, — снова занялась она своими делами. — Говорите свое имя, я запишу вас на комиссию. Комиссия принимает два раза в месяц, ближайшее время: через три дня.

— Какую еще комиссию!? — возмущенно выкрикнул я. — Я тут, понимаешь, раскрыл величайшую тайну современности! А они мене тут комиссию назначают! Что за бред вы несете, дамочка!?

— А ты, значит, думаешь, что такой один, — с ехидной усмешкой посмотрела на меня секретарь. — Да таких халявщиков тут пруд пруди каждый день. Всякий мнит себя великим раскрывателем тайны. Каждый хочет получить награду короля. Даже комиссию вот назначили разбирать ваши бредни. Будешь записываться, или мне охрану позвать? — нахмурила она брови и демонстративно кивнула на окно, в котором маячила пара стражников, лениво прохаживающихся вдоль здания.

— Ладно, пишите, — не стал я устраивать бучу из-за ерунды.

— Имя, — достала она какой-то исписанный листок из ящика стола.

— Рус, по прозвищу Пришлый.

— Где проживаете?

— Улица Лодочников, дом номер шесть.

— Придете через три дня, убрала она листок обратно в стол, — комиссия принимает с полудня.

— Уж я-то обязательно приду, — пообещал я, выходя из здания.

— Если рассуждать логически, то их действия с комиссией можно понять, — размышлял я по пути домой. — Ведь сумасшедших везде хватает. А проверять бредовую идею каждого — этак никакого бюджета не хватит. Другое дело, если задание определено. Принес голову Роула Трехзубова, получи ноготки. А тут же получается: иди туда, незнамо куда, принеси то, не знаю что.

— Ну, как успехи? — встретил меня у ворот Нурп.

— Сказали, через три дня приходить, — вздохнул я.

— Ну, тогда переодевайся и во двор. Покажешь, что умеешь.

— Все вновь возвращается в свое русло, — с задором, которого не испытывал, проговорил я и направился к дому.

Не успел я переодеться, как от Лучии прибежал посыльный и сообщил, что она сможет прийти только завтра к обеду. Ее отца, мол, пригласили на какой-то ужин и ей нужно обязательно его сопровождать. Так что мы с мастером махали мечами до самого вечера. Опытный воин уделывал меня как бог черепаху. И даже моя молодость не давала мне особого преимущества.

— Да, ничуть ты не продвинулся в воинском искусстве, — горестно вздохнул Нурп. — Как был недотепой, так им и остался. У тебя два месяца было для совершенствования, а ты каким уходил, таким и пришел.

— Ну, это мы сейчас посмотрим, — оскалился я в злой усмешке, глядя как последние лучи солнца исчезают за крышами домов. — Готовься мастер, я атакую, — крутанул я в кистях рук деревянные, тренировочные мечи.

— Всегда, готов, — ответил мастер, глядя своим глазом из-за края щита.

Отгородившись от мира, я сосредоточился лишь на внутренних ощущениях и на своем противнике. На тяжелом стуке сердца уставшего за день тренировок де Горса. Когда, кроме этого стука в голове ничего не осталось, я ринулся в атаку. Казалось, мое тело двигается само по себе, не нуждаясь в командах мозга, на одних инстинктах и мышечной памяти, совершая никогда не исполняемые мной ранее связки. Выполняя приемы, которым меня никогда не учил мастер, иной раз и вовсе невозможные для исполнения человеком. Результат не заставил себя ждать: не прошло и полминуты, как учитель уже лежал на земле с приставленным к горлу деревянным клинком.

— Да уж, — переведя дыхания, промолвил Нурп. — Могешь. — И правду ты говорил, что передалось тебе кое-что от покойного вампира. Плохо только, что ты без головы приемы эти применяешь. Будто в транс впадаешь, — кряхтя, поднялся на ноги мастер. — Тебе как-то надо их в голову перенести из подсознания. Например, проделал связку на инстинктах, запомнил, и отрабатывай, отрабатывай. Вот, тот прием с подсечкой, которым ты меня повалил, очень даже неплох. Ну-ка повтори его.

Я в недоумении уставился на Нурпа. Прием этот я совсем не запомнил. Буд-то действительно в трансе был. Воспоминания какие-то обрывочные, как в тумане.

— Ладно, смотри, — вздохнул де Горс, забирая у меня мечи. — Иди подбери мой меч со щитом, — сейчас я тебе покажу.

— Ну, примерно так, — проговорил он, глядя на меня сверху вниз. На этот раз я лежал распластан на земле, а Нурп держал клинок у моего горла. — Давай, теперь ты попробуй, но уже осознанно, — протянул он мне руку.

Дальше мы с мастером занимались тем, что он показывал мне, какие я использовал приемы при схватке с ним. А я эти приемы и связки отрабатывал. Спать мы двинулись только с восходом солнца. А утром ко мне пришла Лучия, и мне удалось улизнуть на время от дневных тренировок.

Глава 3

Остававшиеся до комиссии три дня, я провел с Лучией. Мы не отходили друг от друга ни на шаг. Мы гуляли, плавали на лодке, совершали прогулки на лошадях. И только ее охранники, всегда маячившие неподалеку, нарушали благостную картину. Конечно, моя ненаглядная завалила меня расспросами о походе. Но я успел разработать, на мой взгляд, довольно правдоподобную легенду. И теперь она только охала и ахала, слушая о моих похождениях. И каждый раз задавала все новые и новые вопросы. Но это даже было мне на руку — поможет подготовиться к неожиданностям на комиссии, коли таковые возникнут. Ну, а ночами, когда Лучия засыпала, я выходил на тренировки с мастером.

Три дня пролетели, как один час. Держа под мышкой бочонок с головой, я вновь стоял перед теткой-секретарем в наградном отделе. Казалось, с тех пор она не сдвинулась с места. Такой же кучей лежали перед ней бумаги, и она все так же в них копалась.

— Вы по какому вопросу? — не поднимая взгляда, поинтересовалась она.

— Я по поводу Нурдовского тракта, — зло процедил я. Неужто, эта стерва меня не помнит?

— Имя? — достав из стола давешний листочек, спросила дамочка.

— Рус, по прозвищу Пришлый, проживающий по адресу улица Лодочников дом номер шесть, — теряя терпение, ответил ей.

Ее кривой морщинистый палец побежал по строчкам.

— Присаживайтесь, — произнесла женщина, — когда грязный ноготь, наконец, нашел, что искал. — Вы идете третьим по счету. Сразу вон за теми двумя мужчинами, — кивнула она на лавку у стены, где действительно сидело два бандитского вида мужика.

— Хорошо, — кивнул я, смирившись со своей участью.

Каждого человека довольно долго мурыжили за запертой дверью кабинета. Ну, и про перерыв комиссия, конечно же не забыла. И перерыв этот они устроили как раз, тогда, когда должен был заходить я. А как же? Закон подлости еще никто не отменял. При этом никто из кабинета так ни разу и не появился. Про перерыв мне сказала все та же секретарша. После каждого приглашенного она заглядывала за дверь, наверно, выслушивала дальнейшие распоряжения.

— Следующий, — наконец соизволила прокричать тетка, спустя четыре часа после моего прихода.

— Ну, наконец-то, — я со вздохом поднялся и направился к заветной двери.

Комиссия состояла из трех человек, среди которых несложно было опознать мага. Парень лет двадцати, двадцати трех. Если это не маг, то зачем такого молодого взяли в комиссию? Остальные двое на вид были куда более престарелыми персонами. Один отличался строгим, черным сюртуком, и такими же черными, чуть тронутыми сединой волосами, аккуратно уложенными набок. Он отвалился на спинку стула, сложив руки перед грудью, и скучающим взглядом осматривал меня. Весь его вид говорил: что я только тут забыл? Третий человек являлся самым старшим в этой комнате: его волосы седина не только тронула, а изрядно в них покопалась. Все лицо типа покрывали морщины, а из под густых, седых бровей меня буравили выцветшие злые глаза. Эти трое сидели за одним длинным столом, перед которым расположилась небольшая табуретка. Седой сидел по центру, справа от него расположился чернявый, слева стучал пальцами по столу маг. Все это до жути напоминало экзамен, а я никогда не любил их сдавать.

— Имя? — наконец перестав меня изучать, поднял со стола лист бумаги седой.

— Рус, по прозванию Пришлый, — издеваются они все что ли?

— Присаживайтесь, господин Рус, — указал на табуретку седой. — Для начала я должен вам представить состав комиссии. Вот этот молодой человек, — повернул он голову в сторону мага, — господин де Парэоз, он маг эмпат, и он поможет определить нам, когда вы врете, и вообще ваши эмоции.

Я невольно вздрогнул и весь напрягся. Выходит, вешать лапшу на уши будет гораздо сложнее, чем я рассчитывал изначально.