Пристанище духа

– Здесь люди барона Венара, – они уже спускались по лестнице, Отильда продолжала крепко сжимать руку девушки. – Они не должны тебя видеть, не должны поймать. Отец их задержит, а ты отправляйся в домик на дереве, и жди там.

С этими словами она открыла дверь в подвал, и их поглотила тьма. Уже поняв, что происходит нечто очень странное и страшное, Дилоя торопливо нащупала потайной рычаг и, дёрнув, услышала знакомый скрип отодвигавшихся панелей, за которыми скрывался потайной ход. В ней бурлили десятки вопросов, но мать дышала так хрипло и тяжело… Ещё бы, они сюда буквально прибежали. Поняв, что времени на расспросы нет, девушка, не допуская дальнейшего промедления, прильнула к груди матери, прощаясь, и юркнула в потайной лаз, больно ушибив плечо о фальшь-панель. В тоннеле, как и в подвале, царила кромешная темнота. А ещё здесь было тихо и сухо. Дилоя осторожно двинулась вперёд, касаясь рукой стены, и шла так до тех пор, пока не оказалась у выхода на поверхность. Тайный лаз, длиной сотни полторы шагов, выводил в лес, оканчиваясь присыпанным палой листвой, и обсаженным со всех сторон густыми кустами, люком. С стороны переплетение колючих ветвей выглядело крайне негостеприимно, и никто в здравом уме не полез бы выяснять, что же они скрывают. А вот изнутри кустарник подрезался так, чтобы создать вполне удобный проход. Тем не менее, девушка несколько раз зацепилась платьем за колючки, пока, наконец, не выбралась, отведя рукой упругие ветки. До домика на дереве отсюда идти было минут тридцать, и Дилоя пожалела о том, что успела сменить костюм для верховой езды на домашнее платье и туфельки. Оставалось надеяться, что они переживут незапланированную ночную прогулку по лесу. Понять бы ещё в чем причина этой прогулки, а, если точнее, бегства. В гости пожаловали люди барона Венара. Возможно он сам, или кто-то из его сыновей со свитой. Так сказала мать. Но почему Ди при этом пришлось бежать из дома? Девушка задумалась, припоминая всё, что знала о Венаре лен Штерхе. Вспоминать, в сущности, было особо нечего. Штерх – одно из самых крупных баронств. Его земли начинаются в трёх-четырёх днях неспешной конной езды отсюда. Барон имеет четырёх сыновей, много влиятельных друзей и не меньше врагов. У отца с ним отношения ровные, общих дел они не ведут. На памяти Ди, ни Венар, ни его сыновья даже ни разу не посещали Флистрау. У них своих дел хватало. Теперь посетили, нагрянув с ночным визитом, и родители посчитали, что это чем-то грозит ей, Дилое. Очевидно, им известно что-то, чего не знает она…

– Шиловы потроха! – под ногой что-то хрустнуло, и девушка, потеряв равновесие, упала на колени. Поднявшись на ноги, она обнаружила, что на правой туфельке отвалился каблук, и выдала пару фраз позабористее. А что? Баронские дочери это вам не жеманные придворные дамы, хотя тоже умеют вести себя в обществе. Внезапно, Ди послышался какой-то неясный звук, заставивший её насторожённо прислушаться. Звук шёл откуда-то снизу. Дилоя поняла, что он раздаётся со дна канавы. А раз она у канавы, значит до домика осталось шагов тридцать. Шум не стихал, однако девушка, не раз охотившаяся в здешних лесах, никак не могла определить, что за зверь его издаёт. Какое-то бульканье, хрипы, посапывание. Она боялась пошевелиться и привлечь внимание неведомого существа, но вдруг неразборчивые шумы стихли, сменившись короткими свистящими вдохами, как будто кто-то громко принюхивался. В канаве заворочалось, заурчало, и по звукам осыпающейся земли Дилоя поняла, что тварь лезет к ней. Изо всех сил сдерживая рвущийся наружу крик, девушка кинулась прочь. Добежав до четырёх толстенных деревьев, под кронами которых виднелись знакомые очертания домика, она заметалась в поисках верёвочной лестницы. Найдя, вцепилась в скользкие от вечерней росы ступени и вихрем взлетела наверх. Внизу всё было тихо. Ди схватилась за верёвки и потащила лестницу на себя. В следующую секунду резкий рывок чуть не сдёрнул её с дощатой площадки. Кто-то или что-то, неразличимое во тьме ночного леса, рвануло лестницу ещё раз, и девушка, не выдержав напора, отпустила её. Упав набок, она насколько смогла быстро вскочила, и скрылась в домике, заложив дверь массивным деревянным засовом. Оружия внутри не было, Ди это знала, зато в маленькие окошки пролезть не смог бы даже ребёнок. Схватив стоящий в углу просторной комнаты табурет, она обернулась, ожидая, что дверь в любую секунду затрясётся от сокрушительного удара, но ничего не произошло. Потом снаружи раздался всё тот же звук, будто кто-то принюхивался. Тут внимание девушки привлекли вырезанные над дверным косяком охранные руны, от которых исходило лёгкое голубое свечение. Страх как рукой сняло и почуявшая это нечисть разразилась бешеным истерическим смехом. Он постоянно менял тональность. Сперва казалось, что он принадлежит взрослому мужчине, а вот уже визгливо хихикает древняя старуха… Весельчак. Дилоя перевела дух, а потом громким, но всё ещё дрожащим от пережитого испуга голосом произнесла:

– Именем Юра, и словом его, и светом его, изыди, нечистая сила!

Снаружи раздался громкий хлопок и всё стихло. Из ослабевших рук девушки выпал табурет, грохнувшись об пол. Сама она этого даже не заметила. Весельчак, всего лишь весельчак. Один из видов нечисти, созданной тёмным богом Шилом, чтобы досаждать разумным расам. Они не могут причинить вреда напрямую, но изо всех сил стараются напугать человека до смерти. Если им это удастся, весельчаки ещё долго хохочут над телом слабонервного бедолаги прежде чем исчезнуть, и появиться уже где-нибудь в другом месте. Сама же, дура, и накликала, помянув тёмного в ночную пору, когда его детища входят в силу.

Лишь под утро Дилое удалось забыться тяжёлым беспокойным сном. Кровати в домике не было, он вообще предназначался исключительно для игр баронских детей. Когда-то давно они с Брайаном проводили здесь немало весёлых часов, воображая себя эльфами, которые, по слухам, обитают в домах, построенных в кронах деревьев-великанов. Попытки разместиться на узкой скамье оказались неудачными, так что девушка просто уснула на дощатом полу, свернувшись калачиком. Но через несколько часов что-то заставило её проснуться. Какое-то время она вслушивалась в происходящее внизу. Поначалу, кроме утреннего пения лесных пичуг ничто не нарушало тишины. Затем снизу раздался голос, заставивший Ди облегчённо выдохнуть.

– Йора Дилоя, вы здесь? – спутать хрипловатый низкий голос Касима с каким-либо другим было сложно, а для Ди и вовсе немыслимо. Он попал в дружину барона Флистрау, когда ей было лет восемь. Настоящий люр, родом с самого Южного архипелага, он никогда не распространялся о причинах, побудивших его забраться так далеко от своей родины, однако, службу свою нёс исправно, а заметив, с каким восхищением баронская дочурка наблюдает за тем, как он мечет ножи во дворе, взялся её обучать. С разрешения отца, разумеется. Несмотря на то, что Дилою он знал с раннего детства и был её наставником, Касим никогда не допускал фамильярности. Вот и сейчас, при виде растрёпанной девушки в испачканном и кое-где разорванном платье, люр, внешне не выражая охватившего его беспокойства, поинтересовался:

– Что случилось, йора, с вами всё в порядке?

– Всё хорошо, Касим. Не повезло нарваться в лесу на весельчака, – откликнулась девушка, спускаясь по верёвочной лестнице. Лучше скажи, что произошло, как мама и папа, и почему мне пришлось бежать из дома?

– Не представляю, – откликнулся тот, скидывая со спины большой заплечный мешок. – Барон поручил мне тайком покинуть имение и увезти вас в Дирмштайн. Остановиться на постоялом дворе «Копчёный гусь», где и дожидаться дальнейших указаний.

Его покрытые короткой чёрной с проседью шерстью руки уже развязали тесёмки.

– Я захватил ваш дорожный костюм.

Сказать, что эти новости сбили Дилою с толку, это ничего не сказать. Несколько секунд она стояла, удивлённо глядя на спокойно смотрящего на неё люра, но затем взяла себя в руки. Дочери барона не пристало пасовать в любой непонятной ситуации, как какой-нибудь крестьянской бабе. Тем более, на глазах у наставника.

– Тогда отвернись, чего смотришь? – пробурчала она, подойдя к мешку. – Или предлагаешь мне лезть обратно наверх только для того, чтобы переодеться?

Никаких эмоций не отразилось на невозмутимом лице южанина, лишь в глазах мелькнула смешинка, после чего он отступил на пару шагов и отвернулся, предоставив девушке возможность изучить содержимое мешка. Помимо одежды в нём лежало несколько кусков чего-то явно съедобного, обёрнутого в ткань, пара фляг, а также кинжал в простых неприметных ножнах, перевязь с метательными ножами и, слава богам, гребешок. Ди с теплотой подумала о матери, чьими усилиями он наверняка и пополнил эту нехитрую поклажу. Переодевшись и кое-как приведя себя в порядок, девушка приладила перевязь и повесила на пояс кинжал. Касим, кстати, тоже был вооружён, только помимо кинжала на его поясе висел короткий меч, а под простой льняной рубахой опытный глаз мог заметить кольчугу. Не желая терять времени даром, Дилоя вернула дружиннику мешок и направилась следом за ним в чащу леса.

Расспросы ничего не дали, люр знал немногим больше неё. Вечером приехал Вильгельм лен Штерх, четвёртый сын барона Венара, в компании десятка дружинников. Якобы, проезжая мимо по каким-то своим делам, он решил воспользоваться знаменитым гостеприимством дома Флистрау, а узнав, что в замке барона нет, направился прямиком в летний домик, чем и объяснялся поздний час его визита. Гости вели себя вежливо, а при разговоре самого Вильгельма с отцом Касим не присутствовал. Что же до их маршрута, девушка и сама уже поняла, что они выбираются на тракт, где люр планирует обзавестись лошадьми на каком-нибудь из постоялых дворов. Дорога обещала быть лёгкой, погода стояла ясная, солнечная, но густые кроны деревьев почти всё время скрывали путников от летнего зноя. Правда, через несколько часов пути произошла неприятность, которой Ди поначалу не придала значения. Переходя вброд лесную речушку, Касим оступился на ненадёжной гальке и с головой ушёл под воду, но тут же вынырнул на поверхность, злобно ругаясь, что было на него совсем не похоже. Причины такого поведения стали ясны позже на вечернем привале.

– Я должен перед вами извиниться, йора, – в хриплом голосе наставника звучало явное огорчение.

– За что? – удивилась девушка, отвлекаясь от куска хлеба с солониной, только что извлечённого из сумки.

– Перед тем, как я ушёл, йора Отильда передала мне письмо, наказав отдать вам сразу, как мы окажемся в безопасности. Я планировал сделать это сейчас, на привале, но после того, как мне пришлось искупаться в том проклятом богами ручье, вы вряд ли сможете что-либо там разобрать, – с этими словами люр достал из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги.

У девушки не было слов. Если бы прямо там, на берегу, Касим вытащил эту несчастную бумажку, то её ещё можно было бы высушить на солнце. Сейчас же листок слипся, отсырел, а буквы расползлись в нечитаемую кашу. Люр тоже это понимал, но не стал задерживаться, предчувствуя возможную опасность для своей воспитанницы. Можно ли было его за это винить? Подавив рвущееся из груди недовольство, подстёгиваемое неудовлетворённым любопытством, Ди улыбнулась и сказала:

– Ничего страшного, Касим. Думаю, вскоре мы и так всё выясним.