Пристанище

Все объяснялось вмешательством Матери в организацию атаки. Как говориться: «Стадо львов под руководством барана гораздо слабее стада баранов под управлением льва». Она же, похоже, хакнула несколько оборонительных комплексов по защитному периметру, которые и проделали бреши в прочной стене здания. Никто ведь не думал, что эти комплексы будут направлены на своих создателей.

Бой, как и ожидалось, стих. Не имея информации от Матери, туземцы вяло сопротивлялись и сникли под давлением защитников. Антон ожидал увидеть резню побежденных, но оборонявшиеся были либо слишком уставшими, либо гуманизм в них еще окончательно не выветрился. Как бы то ни было, остаткам аборигенов дали спокойно ретироваться с места побоища.

Из почти полутора тысяч землян было убито восемьсот человек – большинство из них были гражданскими. Научники, врачи, исследователи, геологи, колонисты обладали значительно слабой выучкой по сравнению с солдатами. Рассчитать, сколько погибло туземцев, не взялся бы ни один флегматичный педант-статистик. Трупы отвалами живой биомассы лежали друг на друге создавая собой горы, холмы и возвышенности, через которые пробирались в каком-то потустороннем шоке снующие тут и там выжившие люди.

Островками организации и порядка служили группки военных, методично отдававших поручения и приказы разным службам. После гибели во время боя руководителя миссии генерал-майора Людвига Бреккеля и его заместителя полковника Анатолия Соболева, автоматически становился исполняющим обязанности командира старший по званию и должности офицер – комендант аванпоста Фрол Парейко.

Он оперативно расконсервировал 1-ую, 2-ую и 4-ую транспортные роты для дезинфицирования территории и уборки тел нападавших, пока не началось гниение, и не возникла опасность эпидемии. Про 3-ю роту ему уже доложили.

– Молодец, малой! – сказал Антону сержант Волк. – Такое ощущение, что ты всю жизнь воевал. Жди плюшек от начальства.

– Если бы не ты, у меня бы ничего не получилось, – ответил смущенный Антон.

– Тебя уже спрашивал комендант. Сказал: «Как появится, пусть дует ко мне» – они крепко пожали друг другу руки, и Антон увидел во взгляде матерого ветерана нотки уважения. В таких ситуациях никакие слова не нужны.

– Рядовой Антон (касте служащих не разрешалось носить фамилии, пока персонаж не дорастет до десятого уровня) по вашему приказанию прибыл, – солдат вытянулся по стойке смирно.

– Вольно, – произнес полковник, изучающе всматриваясь в Антона. – Ну что же, хоть я обычно и скуп на похвалы, сейчас могу это сделать за проявленный тобой подвиг и находчивость. Сумел на месте разобраться в ситуации, выявить и уничтожить командный центр противника. Это означает, что на данном этапе колонизации этой планеты нашей миссии ничего не грозит. Жди от меня представление к награде и рекомендации. Конечно, пока ты в касте служащий, я тебе даже звание ефрейтора присвоить не могу, но вот должность за заслуги можешь получить вполне хорошую. Сейчас пока поступай в распоряжение сержанту Волку, он временно исполняет обязанности руководителя линейных сил обороны периметра.

Настя трудилась наравне со всеми при уборке развалин. Жаркое солнце неимоверно пекло, в воздухе витали миазмы разложения, запекшейся плоти и высохшей крови.

– Как ты? – спросила она Антона, обнимая его.

– Да вроде ниче! Как сама?

– До сих пор в шоке от прошедшей ночи. Когда к нам в командный пункт прорвались туземцы, я думала, умру от страха. Они резали, отрывали головы, выкалывали глаза у девчонок, а у нас даже оружия не было. На глазах появились слезы, и отрешенный взгляд показывал, что она снова погрузилась в воспоминания.

– Все уже хорошо! Это же игра!

– Это уже не игра! Понимаешь? Человек и в реальной жизни живет как в игре. Он быстро привыкает к новым обстоятельствам. Был ты, допустим, богачом, тебя холили и лелеяли и вдруг поместили в ужасы войны и голода. Уже через месяц, несмотря на жалобы, отрицания реальности происходящего, ропота и стонов ты будешь уже пытаться адаптироваться к новой ситуации, а через год будешь чувствовать себя так, будто всегда жил под страхом смерти и при отсутствии еды. Так же и здесь, мы все срастемся с этим миром. Уже срастаемся. Для нас настоящий мир с каждым часом отодвигается в пыльные уголки памяти. Через какое-то время для нас эта игра будет реальнее чем то, что было на поверхности. Понимаешь!

Антон задумался. Действительно, он порой забывает, что это виртуальность и делает это все чаще. Настанет момент и игра вытеснит в сознании реальность реального мира.

– Ты права, Настёна, – сказал он. – Но мы должны держаться! Не сдаваться под давлением обстоятельств. Слышишь меня!

– Я в порядке, – сказала девушка, вытирая лицо. – Спасибо!

– Вот еще что, – Антон достал мнемокристал. – От этого предмета зависят судьбы миллионов туземцев. Они были всего лишь инструментом чужой воли. Его нужно передать научникам, чтобы они разобрались в произошедшем. Ты работаешь в центральном штабе, тебе легче с ними связаться. Понимаю, что они причинили тебе боль, но наверняка военные захотят уничтожить их как вид. Тотально уничтожить! Нужно этому помешать.

В глазах Насти читалось раздумье. С одной стороны пережитый ужас нашествия дикарей, с другой – разумные доводы Антона. Но, в итоге, пересилило мнение о пушистых котиках, которые иногда сходят с ума и царапаются.

– Давай, ученые разберутся! – сказала Настя, забирая кристалл.

Корабль метрополии прилетел через четыре дня после битвы с туземцами. Антон стал правой рукой Волка, которого повысили до старшины. Они вместе налаживали боевое охранение периметра. Настя занималась визуальным контролем. Ученые в воссозданной лаборатории изучали мнемокристал, оживив на своем оборудовании Мать. Их усилия по недопущению геноцида туземцев, кажется, нашли отклик у полковника Парейко.

После прилета высокой делегации с подкреплением и новой техникой Антона позвали для отчета сенатскому инспектору Карлосу Гомесу. В реальной жизни Карлос был известной личностью – крупным аргентинским медиамагнатом. Он смог здесь купить неплохую должность и касту, был если не одним из первых лиц конфедерации, то уж в двадцатке состоял точно. Но и он, при всех своих миллиардах, смог купить себе только касту Вершителей и пост главы сенатской инспекции.

Карлос внимательно разглядывал Антона. Его хитрые маленькие глаза выдавали ум комбинатора и интригана. Он лишь мельком поблагодарил Антона от имени конфедерации за спасение колонии и сейчас раздумывал, что бы сделать с нарушителями межкастовых ограничений.

– Вы полетите со мной в Ричмонд, столицу Конфедерации, – наконец выдав результат своих раздумий, заключил инспектор так, будто даровал им с Настей помилование от смертной казни.

Уже через сутки с момента прилета корабль, после осмотра, освобождения трюмов и улаживания всех бюрократических процедур, встал на курс по направлению к созвездию Галена, где располагались планеты Конфедерации. Нырок в подпространство и неделя полета в нормальном пространстве внутри системы Гален I до третьей планеты пролетели как отпуск.

Антон с Настей общались, шутили шутки, дурили, как подростки. Видимо, психика компенсировала посттравматический синдром, обильно вливая эндорфины, дофамины, серотонины и прочие «нины» в кровеносную систему для скорейшего избавления от последствий шока.

Антон ощутил, что ему легко и приятно с девушкой. Он уже давно смотрел на неё с другой стороны. Из первоначальной фифы и пустышки она превратилась в достаточно умного и глубокого человека. А природная красота и обаяние еще больше дополняло красок в портрет.