Притча о правде

Прошло три недели со дня рождения принцессы. Уже стало широко известно о том, что самые видные врачи не только королевства, но и соседних стран бьются над решением одной сложной медицинской задачки: как избавить принцессу Вейду от сыпи, покрывшей всё её тело. Пробовались разные мази – не помогало, давали разные настойки – без толку, приглашались старухи для заговoров – и те лищь беспомощно разводили руками: недуг не отступал.

Теперь без слёз сочувствия нельзя было взглянуть на совсем недавно прекрасное личико, теперь всё раскрасневшееся. Все врачи, и по отдельности, и на консилиумах, говорили, что состояние больной с каждым днём ухудшается и при сохранении такой динамики они не могут исключать самых-пресамых тяжёлых последствий. Да и сама бедняжка тяжело переживала своё состояние, она осунулась, потеряла аппетит, и если и ела что-то, то делала это почти механически и нехотя.

И вот наступил двадцать четвертый день болезни. Пришло время Лоне выступить на сцену. Она составила небольшую записку и попросила придворного доктора передать её лично королю. В записке было сказано: «Ваше величество! Дозвольте мне, простой аптекарше, рекомендовать Вам единственное средство, которое может помочь в сложившейся ситуации. Это средство известно мне от моего учителя, который был непревзойдённым фармацевтом. В силу того, что это очень секретный препарат, я не могу передать его просто так, через Вашего глубокоуважаемого лекаря, но могу доставить его сама. В знак того, что это средство не является ядом, я приму его на Ваших глазах за час до того, как его примет больная. Это лекарство поможет, гарантирую своей честью, добрым именем и всем, что у меня есть. Больная поправится ровно через десять дней».

Придворный доктор исполнил просьбу и передал записку королю. Тот прочёл, но не продемонстрировал никакого энтузиазма, его рука повисла вместе с зажатым клочком бумаги. «Шарлатанка. Хочет просто заработать на моей беде», – с этой мыслью король порвал записку и выбросил её. Если бы Лона видела эту сцену, то неизвестно, смогло ли бы её сердце биться в следующую минуту. Столько сил, времени, столько чувств потратила она за многие и многие годы, чтобы добиться аудиенции короля именно в нужный момент, и вот – всё пропало!

Однако, к её собственному счастью, Лона не знала о том, что происходило в королевских залах. В это время она, закрыв аптеку из-за невозможности работать в состоянии беспокойного ожидания, сидела в своей комнате и ждала стука в дверь…

2

Минуты ожидания сливались в часы, но так ничего и не происходило. Она передала записку еще утром, а сейчас наступал вечер, солнце клонилось за горизонт. На её месте другой человек, вероятно, уже давно потерял бы надежду. Другой – да, но не Лона. Ей нечего было терять, она всё поставила на карту. Вся её жизнь зависела от того, удастся ли ей поговорить с королем или нет. Лона понимала, что если уж она ждала долгих восемнадцать лет, то может подождать и ещё один день, благо, по ее расчетам, один день был в запасе. Она ничего не ела и не пила все часы ожидания, только старалась дышать ровнее, вспоминая хорошие дни своей жизни. Дней таких оказалось не так уж много; Лона вспоминала рождение сына, его первые шаги, слова, вспоминала, как ей легко удавалось учение фармацевтическому мастерству.

И вот, пока она снова и снова прокручивала одни и те же мысли в своей голове, раздался стук в дверь. Лона открыла и увидела на пороге придворного лекаря. В одно мгновение сердце у неё в груди сорвалось с места и набрало ужасный темп, она вполне могла бы упасть в обморок, но удержалась за дверной косяк. Пара секунд ожидания слов доктора тянулись для Лоны как годы. Доктор сказал:

– Король ожидает вас прямо сейчас.

Всё дело в том, что, оставшись один в зале рядом с урной, в которой упокоились обрывки записки Лоны, король зажмурился и покачал своей массивной головой. Видимо, от этого качания мысль короля пошла каким-то другим, новым, путём. Он сказал сам себе: «Что же я сижу тут как старый болван! Король называется! Довольно! Если я не использую этот шанс, другой может и не представится. Пусть эта женщина попробует своё средство. Но сперва его испробую я сам». И он тут же велел придворному лекарю привести автора записки.

Переступив порог королевского дворца, Лона довольно уверенно шла по длинному коридору с высоким потолком. Она упрямо смотрела вперед. После доклада королю о её прибытии она вошла в зал, где на возвышении сидел король. Он выглядел словно лев: большой, с вьющимися длинными волосами. Рядом с ним находились придворный лекарь и, как поняла Лона, тайный советник. За спиной Лоны два дюжих гвардейца замерли у входной двери.

– Ваше величество! – поклонившись, обратилась Лона к королю. – Благодарю, что вы решили уделить мне время.

– Как тебя зовут? – спросил король.

– Моё имя простое – Лона. Я уже двадцать лет занимаюсь аптекарским делом, фармацией. У меня своя аптека в городе. Она досталась мне от прежнего владельца. Он был престарелым человеком с неординарными способностями в фармации.

– Понимаю. Знаешь ли ты кого необходимо лечить и от какого заболевания?

– Знаю, ваше величество. Это ваша дочь, наша прекрасная принцесса Вейда. Этот секрет, ваше величество, известен широко. О её заболевании я знаю исключительно по слухам, но даже их хватило мне для установления точного диагноза. Дело в том, что уже упомянутый мною старый аптекарь так превосходно учил меня, передав научные и жизненные знания, что я знаю об этом лишае.

– Лишае? – переспросил король, а доктор выразительно поглядел на Лону.

– Да, Ваше величество, лишае. Но это очень и очень редкий вид. Только я одна во всем королевстве знаю о нём. И также я знаю, как от него избавиться. Но для начала, чтобы уж точно установить диагноз, мне необходимо лично осмотреть больную, то есть принцессу, и задать ей на ушко два вопроса. Разрешите ли вы сделать это, ваше величество?

– Да, мы сейчас же отправимся к ней.

Король сделал необходимые распоряжения, чтобы принцессу подготовили. Через несколько минут аптекарша стояла в комнате принцессы. Оставшись в присутствии самой верной горничной с принцессой, осмотрев открытые участки тела, Лона внутри расцвела: на теле больной были все признаки той самой сыпи, на которую она и рассчитывала! Ей ли было не знать, ведь она и сама когда-то испытывала то же самое. Лона сообщила, что готова вылечить её за десять дней. Она не смогла, да и не стала скрывать своё удовольствие, гладя в глаза принцессе, отчего та немало удивилась и спросила:

– Почему ты так смотришь на меня? Тебя радует мое состояние?

– Вовсе нет, ваше высочество, – отвечала Лона. – Вы заметили мое удовольствие оттого, что я по всем признакам вижу, что это тот самый лишай, о котором я давеча говорила его величеству, вашему отцу. Это значит, что я могу вылечить вас, ваше высочество, за десять дней. Но прошу вас ответить мне на два вопроса, которые я хочу спросить вас на ушко.

Принцесса позволила, а Лона приблизив свои губы к уху принцессы что-то спросила. Принцесса в свою очередь также на ушко ответила Лоне, которая подняла глаза к потолку и едва заметно зашевелила губами, словно что-то высчитывая.

– Прекрасно, – сказала наконец Лона.

Когда в комнате снова появился король, аптекарша обратилась к нему:

– Ваше величество, я, Лона, аптекарша со стажем в двадцать лет, гарантирую вам, что если вы дозволите лечение её высочества моим препаратом, то через десять дней и следа не останется от это болезни. Я гарантирую это вам всей своей честью, всем своим имуществом и прочим, чем вы сочтете чтобы я гарантировала. Результат будет уже завтра или послезавтра. Лекарство со мной.

С этими словами Лона достала небольшую бутыль и сказала:

– Содержимое этой бутыли её высочество должна пить в течение часа, находясь рядом со мной, маленькими глотками. Давать его буду только я и никому не доверю снадобье ни при каких условиях, ни за какие деньги. В качестве доказательства безопасности лекарства я выпью из этой бутылки сама.

– Я согласен, но хочу узнать, что ты хочешь за лечение? – спросил король.

– Всего один золотой дукат с отпечатанным гербом короля. Знаю, что они есть у вас, ваше величество, – ответила Лона.

– Только один? У меня просили и больше…