Притворись
Шрифт:
– А ты от чего оправляешься выпивкой?
– Ты ничего не добьешься, эрмано. Мы пьем, чтобы нам не пришлось разговаривать.
Я кивнул и взял свою полную стопку. Я уже начал подносить ее к губам, когда он остановил меня.
– Это не обычные стопки.
– О, так они волшебные? Если я вылью одну на треснувший бетон на улице, то прорастет бобовый стебель?
– О да, они волшебные, - ответил Майло.
– Они должны помочь тебе прорастить пару.
В истинном духе Майл, он рассмеялся над своей шуткой раньше меня, и изобразил праздничный танец. Я покачал головой и мягко произнес:
–
– Я знаю, знаю. Но если серьезно, то эти стопки особенные.
Я посмотрел на текилу, о которой совершенно точно пожалею утром, и сказал:
– Особенно плохо.
Он поднял свою стопку и произнес:
– Каждая, которую ты выпиваешь, символизирует долг. Если ты нарушишь этот долг, то боги алкоголя накажут тебя таким сильным похмельем, что тебе покажется, будто сам дьявол насрал на тебя.
– А если не выпью?
– То проведешь вечер как депрессивный белый парень, пока я буду трахаться. Выбор за тобой.
Когда все складывалось подобным образом, то довольно сильно удручало. Я вздохнул и махнул рукой, чтобы он продолжал.
– Кейд Уинстон, выпивая эту стопку, ты клянешься, что сегодня вечером раздобудешь у девушки номер телефона. А если у тебя не получится, то пусть боги алкоголя проклянут тебя самой ужасной спиртоустойчивостью, какой только известно человеку - такой ужасной, что даже анорексичный ребенок смог бы выпить за тебя под столом.
Я засмеялся, но поднял свою стопку.
– Не думаю, что анорексичные дети существуют.
– Откуда ты знаешь? Уверен, им не нравится, когда их называют пухлячками и больше остальных щипают за толстые щеки.
Я выпил стопку, только чтобы он заткнулся. На вкус текила была похожа на смесь резины, жидкости для зажигалок и смерти. Когда мое горло перестало казаться мне горящим адским пламенем, я сказал:
– Ладно. Для разнообразия я могу это сделать.
Он улыбнулся и налил вторую стопку.
Я поглядел на него.
– Если ты скажешь, что за эту наказанием будет герпес, то я пас.
Смеясь, он протянул мне стакан.
– Расслабься, Уинстон. Я предоставлю это тебе и твоему щедрому дереву3.
Теперь я больше никогда не смогу читать эту книгу своим детям во время внеклассного чтения.
– У тебя никогда не должно быть детей, - сказал я.
– А с чего ты взял, что там уже не бегают несколько маленьких Майло?
– Потому что Армагеддона еще не произошло.
Майло толкнул меня в плечо, пролив половину стопки. Потом он долил в стакан еще текилы и сказал:
– Кейд Уинстон, выпивая эту стопку, ты клянешься, что сегодня вечером сделаешь что-то нехарактерное для себя. А если у тебя ничего не получится, то ты будешь проклят на всю жизнь преждевременной эякуляцией.
– Ты серьезно, приятель?
Он поднял руки и засмеялся.
– Эй, боги алкоголя дают, они же и забирают.
Я посмотрел на него, но взял стопку, ничего не говоря. Я подумал, что во второй раз вкус будет менее отвратительным, но насиловать свои вкусовые рецепторы было по-прежнему очень неприятно.
Майло без проблем осушил свою стопку.
– И как часто ты пьешь эту фигню?
– спросил я.
– Довольно часто. Один из моих дядей работает на заводе в Мексике. Он присылает мне купоны.
Не так уж плохо, стоит только привыкнуть.– Если я когда-нибудь к этому привыкну… застрели меня.
Майло проигнорировал меня и сказал:
– Numero tres! Номер три! Для этого раза, амиго, я хотел бы, чтобы ты разозлился. Ты был слишком чертовски мил насчет всей ситуации. Мне все равно, будет ли это из-за пролитого стакана или просто уродливого лица какого-то чувака, но, выпивая эту стопку, ты обещаешь сегодня вечером позволить себе рассердиться.
– А что, если я разозлюсь на тебя?
Он пожал плечами.
– Такое может произойти, но гарантирую, что это будет не из-за моего уродливого лица.
– Верно, только из-за этой уродливой футболки на тебе.
– Это потрясающая футболка. Ты не понимаешь, о чем говоришь.
Я рассмеялся и сказал:
– Ну ладно, я рассержусь. Это будет не так уж трудно.
Он чокнулся своей стопкой с моей и произнес:
– И никаких попыток сдерживать себя.
Я выпил содержимое своей стопки. На этот раз совсем не жгло, что немного беспокоило. Может, она уже разъела мне пищевод? Я наблюдал за тем, как он наполнял стаканы, и сказал:
– Последняя.
– Хм-м… - Размышляя, Майло помолчал.
– Ты же ни с кем не был после Блисс, да?
Я покачал головой и даже не попытался сказать ему, что никогда особо с ней и не был. Он налил последнюю стопку и сказал:
– Кейд Уинстон, выпивая эту стопку, ты клянешься познакомиться в этом баре с девушкой.
– Познакомиться?
– Я позволю тебе судить, что подразумевается под словом “познакомиться”. Если будет совершенно какое-то действие, боги алкоголя будут удовлетворены. Если у тебя все получится, да будешь ты благословлен необыкновенной игрой и самым лучшим сексом в своей жизни.
Награда. Что-то новенькое.
– А если нет?
Он пожал плечами и как ни в чем ни бывало, сказал:
– Тогда ты будешь проклят на всю жизнь эрекцией в самые неподходящие моменты.
Это звучит больше в духе Майло. Интересно, он все это придумал, или это просто еще один день развратного состояния его ума? Я провел рукой по лицу. Мне пришлось отдать ему должное… ему хорошо удалось избавлять мою голову от проблем. Может, он был прав. Я месяцами гнался за отношениями, которых не было, а потом еще дольше оплакивал их. Кто сказал, что мне нужны отношения? Я уже воспользовался своей долей вечеринок и случайных знакомств, в свои первые три года колледжа. Но когда выпуск начал угрожающи быстро приближаться, я подумал, что должен принимать жизнь более серьезно, начать строить основу для своего будущего. И посмотрите на все то, что хорошее сделало со мной.
Мне двадцать два года. И какого черта я так торопился?
Я взял стакан, у меня в груди до сих пор разливался жар после последней стопки.
– Что ж, познакомиться.
– Я приложил стопку к губам и запрокинул голову назад. Черт… эта штука действительно начинала постепенно нравиться.
Майло заликовал и похлопал меня по спине.
– А теперь вечеринка!
Когда мы ехали в бар “Трестл”, Блисс едва приходила мне на ум. Может, наконец, прошло достаточно времени.
Или, скорее, все дело в текиле.