Притвориться ее боссом

В очередной раз я убедилась, что мозг у Антона работал странным образом. Он нагло обнял меня за талию, провокационно прижимаясь пахом.

— Я не прочь поцеловать твою сочную попку, Рин, — его рука сползла на бедро, беспардонно смяная его.

— Руки убери, — попыталась оттолкнуть, но Антон был сильнее, чем мог бы показаться.

Он не только удержал меня, но и насильно поцеловал. Ничего, кроме злости, это у меня не вызвало. Никаких больше бабочек в животе от его прикосновений.

Узкая юбка не позволяла согнуть колено, чтобы как следует врезать ему между ног, и мне оставалось только ерзать и изворачиваться, пытаясь освободиться. Замерла, как парализованная, только когда за спиной услышала стальной голос начальника:

— Арина, вижу, вы уже подготовили документы, что я просил.

Хватка Антона ослабла. Он привычно свысока взглянул на стоящего в дверях Дениса. Тот был явно недоволен увиденным. В глазах читалась осуждение.

Будто я сама рада грязным домогательствам Антона. Я сказала ему “нет”, и не виновата, что он не услышал.

Хватая ртом воздух, я отступила от Антона. Повисла короткая пауза, все трое переглядывались, решая как реагировать на происходящее. Я первая нарушила молчание. Звонкой пощечиной.

Антон медленно поднес ладонь к лицу, изучая горящую щеку. Будто не верил, что я посмела ударить его. Впервые по-настоящему испугалась бывшего: никогда не видела в его глазах столько животной ярости.

— Ах ты, с*ука! — ринулся на меня, замахиваясь.

Я отшатнулась назад, заваливаясь на стол. Сжалась, втягивая голову в плечи, и приготовилась получить оплеуху. Не в первый раз.

— Эй! — услышать грозный рык Дениса. За доли секунды оказался между мной и Антоном. — Умерь пыл, пацан! — словно котёнка за шкирку, взял за капюшон и поволок к выходу.

— Ты обалдел!? — отбрыкивался Антон. — Хоть знаешь, кто я? — возмущался, уверенный в своей всемирной известности.

— Знаю, — уже более жестко толкнул Антона в плечо, выставляя из приемной. — Гандон, который бьет женщин, — с презрением выплюнул ему в лицо. — Проваливай, пока охрана не подоспела и не “помогла” тебе.

С Антона сразу спала вся спесь и напускная брутальность. Он демонстративно поправил перекосившуюся в перепалке одежду, манерно встряхнул челкой.

— Я тебя запомнил, — дал Денису понять, что на этом конфликт не закончен и скоро последует расплата. — А ты, — угрожающе указал на меня пальцем, — еще приползешь обратно.

Хотела крикнуть, что не дождется, но промолчала, чтобы еще больше не нагнетать обстановку.

— Запугивать вздумал, сосунок? — Денис шлепнул, как непослушного ребенка, по указывающей руке. Антон тут же вспыхнул и рванул вперед.

Денис с легкостью остановил его, одним уверенным движением оттолкнув. Антон с грохотом обрушился спиной на дверь. Нехотя, принял поражения. Он не из тех, кто будет идти в лобовую атаку, предпочитал бить исподтишка.

— Проваливай уже, — возвышался над ним Денис, давя авторитетом.

Оба понимали, что Антон сейчас в проигрышном положении: Денис в компании царь и бог, и всё будет так как он пожелает. Прикажет — и Антона выволокут из здания, надавав тумаков.

Антон бросил на меня полный обещаний поквитаться взгляд и молча вышел, громко хлопнув дверью.

Я так и сидела на столе, униженная и сгорающая от стыда. Второй рабочий день, а я уже умудрилась выставить на обозрение все грязные подробности своей неудачной личной жизни.

— Простите, что так вышло, — поспешила извиниться перед начальником. — Ничего подобного больше не повторится, — клятвенно обещала.

— Естественно не повторится, — сердито согласился Денис. — Дам распоряжение службе безопасности, чтобы его близко не подпускали к «Orlov Group». А тебе следовало бы написать на него заявление, — в приказном тоне отметил. — Но подозревая, что ты не станешь, — добавил с нотками разочарования в голосе.

Я покачала головой. Заявить на Антона? Разразиться огромный скандал. Он подпортит отцу деловую репутацию. Фамилию Азаровых не марают заголовками желтой прессы.

Денис взглянул на часы, венчающие запястье:

— Так, давай собирайся, — объявил. — Напротив есть какой-никакой ресторан — перекусим. Я чертовски голоден. Уверен, ты тоже.

— Как скажете, — понуро согласилась. Теперь я не могла отказать ему.

***

Ели молча. Я не поднимала глаз: не представляла, как себя вести в новых обстоятельствах. Теперь Денис знает, какая я на самом деле: слабая и жалкая. А все мои пылкие речи лишь пыль в глаза. Всегда и везде лицемерка.

Нестерпимо хотелось оправдаться; объяснить, что я не несчастная жертва жестокого абьюза, какой он мог меня посчитать.

— Антон не злой, — вскинула голову, встречаясь взглядом с Денисом, — просто вспыльчивый.

— Никогда не защищая и не оправдывай таких у*бков, — сурово смотрел.

Вопреки его словам, пыталась обелить Антона:

— Он никогда не …

— Теперь ты послушай, — перебил, повышая голос. — Я прекрасно понимаю, что ты молода, и мало знаешь жизнь, особенно если учесть, что живешь в замке из слоновой кости, словно принцесса. — Я нахмурилась: он успел разузнать про моего отца. Или же знал с самого начала. — Не верь мужчинам, которые ударив, каятся и обещают, что такого не повторится. Повторится. И не раз. От таких надо бежать. Только так можно спастись, — закончил отеческие наставления и вернулся к стейку, медленно нарезая его кусочек за кусочком.

Удивило, что он говорил так, будто знал о домашнем насилии не понаслышке.

— Откуда тебе известно? — не побоялась спросить откровенно.

Он вздохнул и посмотрел с таким видом, точно я всего лишь мешаю ему есть, а не касаюсь запретных тем. Отложил приборы и пригубил из бокала вина, смачивая горло.

— Мой жалкий папашка любил выпить. Больше чем меня или мою мать. А пьяный он превращался в жалкое подобие человека, которое все вопросы решало кулаками. Протрезвев, он всегда рыдал и каялся. Каялся и рыдал. И так по кругу. Но от его стенаний синяки на лице матери чудесным образом не излечивались. Каждый раз она верила и прощала. И каждый раз всё повторялось. Вновь и вновь. Раз за разом. Пока наконец…

Он оборвал себя на полуслове, не желая рассказывать финал истории. Подозревала, что он далеко не счастливый.

— Ты должна понять, что на этом уроде свет клином не сошелся, — накрыл мою руку, нервно сжимающую край салфетки. — Ты привлекательная, сексуальная и можешь заполучить любого мужчину. Не надо цепляться за ничтожество, которое и мизинца твоего не стоит.

— Знаю, — улыбнулась, смущенная откровенными комплиментами в свой адрес. — Поэтому и бросила его. От того он и бесится.