Притягательное зло

***

Девизом пoследующих недель стало: «Вляпалась!» Причем смачно так, по самые уши.

Амели оказалась не просто склочным оранжерейным цветочком, у нее имелись острые зубы в виде отца и, главное, дядюшки. Последний и надоумил родственницу подать иск, стереть в пыль мою репутацию и обнулить банковские счета. По сравнению с подобными перспективами мерзкие статьи в газетенках казались детским лепетом на лужайке. Я купила парочку, чтобы oзнакомиться с новыми, доселе неизвестными фактами о своей особе. Некоторые без слез не прочитаешь. От гомерического хохота, разумеется. Оказалось, я давняя содержанка Эмиля Лотеску, то ли бывшая привокзальная официантка,то ли вовсе «ночная бабочка», которую он встретил в клубе, а затем устроил на работу, активно продвигал по карьерной лестнице. По другой версии, я преступница, которую пожалели за красоту неюного тела. Не иначе ?ак во сне я сделала два аборта и родила пятерых детeй. Разумеется, от любовника. Сведения противоречили друг другу, позволяя выбрать любую понравившуюся версию.

Но это ладно – поганцы добрались до брата и средней сестры! Спасибо, хоть покой родителей не потревожили. Старенькие они, надеюсь, Глория, Нэнси и Мери оградили их от всей этой лживой грязи.

Из приятного – ни Нэнси, ни Томас слова дурного обо мне ?е сказали. Наоборот, защищали. По словам одного обиженного репортера, брат его даже избил. И поделом. Хотел жареных денег – получи жареную задницу.

Словом, я была крайне зла, держалась исключительно на таблетках, на звонках и коротких встречах с Лотеcку. После злополучного иска, когда меня попутно привлекли соответчицей в бракоразводном процессе, скрываться не имело смысла. Эмиль и вовсе предлагал перебраться к себе на квартиру, но я предпочла пока оставить все как есть, довольствовалась ночами в отелях и долгими вечерними разговорами по диктино. Большей частью, увы,только последними, потому как рабочий день любовника с учетом с бодания с бывшей длился по двенадцать, а то и четырнадцать часов. Найти бы время до сна, не до романтических ужинов и секса!

Найденный Огнедом адвокат оказался тем же самым, которого некогда рекомендовал Лотеску. Дело свое он знал, брал действительно терпимо. Сам глава Карательной тоже не остался в стороне, дал пару ценных советов. Видя, как мне тяжело, даже пригласил в выходные на чай. Его супруга оказалась милой, приветливой женщиной. ?тносилась ко мне как к равной, сочувствовала и постоянно повторяла: «Будь моя воля, закрыла бы все газеты. Сколько крови эти лгуны мужу попортили!»

Но главное спасение я находила в работе, погружалась в нее с головой. Даже нелюбимая прежде отчетность радовала. Вот так позаполняешь графы,и день прошел.

Диктино приходилось периодически отключать: слишком много ?елающих взять интервью. Когда мы были вдвоем, Эмиль брал общение с прессой на себя. Но сегодня… Сегодня пришел день, когда спрятаться за спину Лотеску не получится.

Я еще с вечера выбрала костюм, в котором отправлюсь в суд.

Стоял на редкость противный осенний день. Знаете, когда и не тепло,и не холодно, зато дует из всех щелей.

Небо плотно заволокло облаками.

Настроение тоже было сумрачное. ?двoкат заверял: нет поводов для расстройства, предварительные слушанья мы выиграли, но сегодня мне вновь предстояло лицом к лицу столкнуться с ?мели. Увы, на ее территории.

Серый – идеальный строгий цвет. ?н не бросается в глаза, как черный, смешивает с толпой, рисует скромный, неприметный образ. Именно его нужно выбрать тoй, кого называли разлучницей и коварной соблазнительницей,искательницей приключений и богатых мужей.

Никаких брюк – только юбка. Обязательно прикрыть колени. На ноги – учительские туфли на низком каблучке. От макияжа лучше отказаться, от броских украшений тоже. Все это вчера не раз повторил адвокат. Я постаралась учесть его рекомендации.

На душе было муторно.

Прижавшись лбом к стеклу извозного паромобиля, бесцельно следила за пешеходами. Следовало заготовить речь, но я понадеялась на импровизацию.

Судебное заседание проходило в закрытом режиме. Вот и славно, хватит мне внимания прессы. Равнодушно, не оборачиваясь, прошла сквозь ряды пишущей братии, оккупировавшей ступени, и толкнула тяжелую дверь с бронзовыми накладками в имперс?ом стиле.

Адвокат поджидал меня в холле,тут же подхватил под локоток и увел в служебное помещение.

Молча выслушала последние наставления, задала пару вопросов и отправилась на съедение львам.

?громный многоярусный зал вместил бы сотню зевак, но сейчас oн пустовал. Были заняты только первые ряды, где, разделенные проходом, расположились стороны му?а и жены. Отыскав глазами Лотеску, не стала подходить, скромно устроилась наверху. Чем меньше внимания я привлекаю,тем лучше. Когда придет время давать показания, спущусь.

Полный ненависти взгляд чиркнул по щеке.

Думала, Амели, оказалось, ее папочка. Сама почти бывшая хассаби Лотеску сделала вид, будто меня и нет вовсе. Вот и выяснили, кому на самом деле выгодно сохранение брака.

Ответила барону приветливой улыбкой. Не дождешься от меня грубости, даже не надейся! Знаю, какова цена одного неосторожного жеста.

– Сюда, госпожа ишт Мазера!

Неохотно переместила на скамью подсудимых. Совсем забыла, я сегодня не свидетель, меня сегодня судят.

Ну вот, теперь у всех на виду, все смотрят… Зато мне необязательно на кого-либо смoтреть.

Тяжба с разводом и разделом имущества длилась два с половиной месяца. Сегодняшнее заседание тоже вряд ли станет последним. Райне употребили все связи, чтобы затянуть процесс.

Сторона истицы с пенoй у рта стремилась доказать факт измены. Меня долго и нудно допрашивали, старались подловить на мелочах. Адвокат Амели десят?и раз повторял одни и те же вопросы,тыкал носом в карточки на изопроекторе,играл на эмоциях – словом, как обычно. Напраcно Огнед утверждал, будто гражданские и уголовные процессы отличаются, схема везде одна.

Слово «нет» стало моим любимым. А еще «не знаю», «не была», «?е планировала». Я упирала на то, что полностью прекратила общение с Лотеску по собственной воле пять лет назад, в доказательство чего мой адвокат предоставил сведения об исходящих и входящих вызовах.

– Ну и как моя подопечная крутить роман с хассаби, если ни он, ни она не общались друг с другом, проживали в разных городах?

Подаренные по приезду в Штайт цветы тоже не всплыли, равно как издевательский звонок в поезде. Конспиратор Эмиль вcе верно рассчитал.

Адвокат Амели пробовал доказать, что встреча в театре была спланированным свиданием, но и тут потерпел неудачу. Администратор под присягой подтвердил, что выписал контрамарку по распоряжению Женевьевы.

– Уж не думаете же вы, ваша честь, - победоносно вскинул руки мой защитник, – будто прима театра превратилась в сводню?

Оппоненты пытались возражать. Мол, выдать контрамарку приказала мнимая Женевьева, преступница вполне могла заключить со мнoй сделку. Нелепо! Судья, к счастью,тоже так посчитал.

Зато в грехопадении под южным солнцем я призналась. Что толку отпираться, если в «Мажестике» видели, с кем Лотеску поднимался в люкс? Но это мне не повредило. Вот если бы Эмиль закрутил со мной роман летом… Ставить же в вину связь с мужчиной в активнoй фазе развода нелепо, я никак не могла его спровоцировать. Даже на стадии предварительных слушаний каждый из нас жил своей жизнью. Словом, к великому неудовольствию Амели и ее семейки, меня оправдали и прекратили всякое преследование.