Притяжение ночи. Книга 2. Выстрел в любовь

Винс старался быть вежливым и смотреть только на ее лицо, хотя время от времени не мог сдержать себя, и тогда его взгляд падал на ее грудь. Он молчал и только глядел на нее, ожидая, когда Шарлотта заговорит сама.

Ей не нужно было предисловий, и Чарли тут же приступила к делу:

– Вы все еще хотите жениться на мне? – с ходу спросила она.

– Шарлотта, что вы задумали? – насторожился Винс, и на его нижней челюсти заиграли желваки.

Она положила руку на холмик, закрытый одеялом, который оказался его ногой.

– Я делаю вам предложение, от которого, я надеюсь, вы не сможете отказаться. Женитесь на мне, Винс.

От своей чрезмерной храбрости Чарли покраснела еще сильней.

Он взял ее руку, лежавшую у него на ноге, в свою ладонь. Она оказалась теплой и грубой от работы, а пальцы – длинными и толстыми. Обычная мужская рука. Может быть, Винс по возрасту и был моложе Чарли, но у него были руки взрослого мужчины.

– Вы замерзли, – так же негромко произнес он. – Может быть, вам лучше надеть халат, и тогда мы смогли бы поговорить.

Нет, совсем не так она представляла себе эту встречу. Оказывается, он был не прочь поговорить! По сценарию самой Чарли в эту минуту он уже должен был целовать ее, позабыв обо всем на свете.

Но он определенно держал дистанцию. К тому же она была вынуждена признаться, что действительно успела замерзнуть.

Чарли решительно откинула край одеяла и забралась под него, устроившись рядом с Винсом, чем шокировала и его, и себя.

– Шарлотта.

– Пожалуйста, не просите меня уйти! – Она обняла его, обнаружив под теплой фланелью пижамы, некогда принадлежавшей Джеймсу, мускулистое стройное тело. Она плотней прижалась к нему. Его руки, в ответ обнявшие ее, казались удивительно теплыми и сильными, а прикосновение – знакомым, потому что за последние недели он несколько раз обнимал ее. Конечно, она не должна была так делать, но ей казалось, что она вернулась туда, где было по-домашнему уютно и комфортно.

Конечно, Винс мало походил на Джеймса. Того Джеймса, образ которого начинал потихоньку растворяться в ее памяти. Чарли старалась сдержать себя и не расплакаться.

Винс крепко держал ее в своих объятиях.

– Господи, Чарли, конечно не буду. Я не настолько силен. Мне очень неприятно признаваться в этом, я только… Я только не хочу, чтобы вы совершили нечто такое, к чему еще сами не готовы.

Может быть, о Чарли так и можно было сказать, но Винс вовсе не казался неподготовленным. Находясь столь близко от него, Шарлотта убедилась в этом.

– Вы действительно хотите выйти за меня замуж? – спросил он.

– Да, – кивнула Чарли. – Я долго думала об этом, и теперь могу с уверенностью сказать: да, хочу. – Наверное, слова ее прозвучали бы более убедительно, если бы голос так предательски не задрожал. – Мы можем сесть на поезд, отправиться в Мэриленд и пожениться прямо сейчас. То есть завтра.

Он рассмеялся:

– Я вижу, вы настроены вполне серьезно.

В его голосе прозвучало удивление, и он отстранился от Чарли, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Я никогда в жизни не была более серьезна, чем сейчас, – призналась Шарлотта и мужественно выдержала его взгляд.

– Господи! Чарли! – прошептал он.

И наконец поцеловал ее.

Правда, она ожидала совсем не такого поцелуя. Началось все так, как она того хотела, поцелуй был сладким, и она ощутила, что Винс тает от чувств. Но именно Чарли разомкнула губы, она сделала этот поцелуй настолько чувственным и страстным, что чуть было не проглотила всего Винса целиком. Она сама взяла его руку и положила ее себе на грудь, и сама же застонала от наслаждения.

Если учесть, что у Винса до этого момента вообще не было никакого опыта, он в рекордно короткий срок сделал так, что Чарли очутилась под ним. Она чувствовала его вес и понимала, что сейчас для Винса не оставалось никаких преград, чтобы овладеть ею. Бог свидетель: ее тело жаждало этого, хотя разум все еще отказывался принимать то, что неизбежно должно было произойти.

Она часто мечтала об этой минуте, но не могла и предположить, что будет испытывать в подобный момент.

И если бы сейчас Джеймс наблюдал за ними откуда-то сверху, с небес, он, конечно, понял бы, что она делает это ради безопасности Винса.

– Господи, я люблю вас! – Винс целовал ее лицо, подбородок, шею. – Я сделаю все, что в моих силах, лишь бы вы были счастливы. Клянусь! Скажите мне только, что я должен делать. Скажите, чего вы хотите. Скажите, как мне заниматься с вами сексом, чтобы это продолжалось целый час.

Он говорил все это совершенно серьезно, потом снова целовал ее, а Чарли старалась не рассмеяться. Или не расплакаться. Неужели она действительно хочет, чтобы он узнал, как именно она любит заниматься сексом? Неужели ей хочется, чтобы он целовал ее туда, куда мог целовать только Джеймс, дотрагиваться до нее и гладить ее там, где гладить позволялось только Джеймсу?

Да!

Нет.

– Я не знаю, – призналась она. – Все происходит по-разному у женщин и мужчин, и… – Она дотронулась до его лица, втайне надеясь только на то, что он не видит, насколько она близка к тому, чтобы разрыдаться.

Его любовь к ней светилась в его глазах.

– Я хочу, чтобы у нас все получилось идеально.

А она не хотела этого. Ей не нужен был ни идеал, ни совершенство. Ей просто хотелось… испытать облегчение. И еще удостовериться в том, что Винс будет в безопасности.

– Совсем не обязательно, чтобы сразу все получилось идеально, – сказала она. – В самом деле. У нас впереди целая жизнь, чтобы научиться все делать идеально.

– Но у меня осталась только неделя.

– Нет, – запротестовала Чарли. – Видите ли, в этом-то все и дело. Если вы станете моим мужем, то, конечно, все равно сможете служить во флоте. Но сенатор сможет повлиять на ход событий и помочь нам. Я знаю, что это возможно. Он настолько влиятельный, что… – Ей было трудно произнести имя своего мужа, в то время так Винс до сих пор лежал у нее между ног. – Джеймс ведь был награжден медалью посмертно, и все может получиться так, что вы останетесь здесь, в Вашингтоне. Я знаю, что так делают. Об этом, конечно, не принято распространяться, но это возможно.

Но Винсент отрицательно замотал головой:

– Нет, на это я никогда не соглашусь.

– Послушайте, здесь, в Вашингтоне, есть места, есть очень ответственные места, где тоже кто-то должен работать, – пояснила Чарли. – И вы будете по-прежнему служить своей стране.

– Любимая моя, но я опытный ветеран и могу сражаться на войне.

– Да, – кивнула она, – это так. Но это говорит только о том, что у вас есть больше оснований остаться в Вашингтоне. Вы уже достаточно повоевали.