Притяжение

— Ну, — начала я, и по телу прошла волна дрожи при виде живота Лиры и при виде ее глаз — таких же, как у мамы. Глаза моей сестры наполнились слезами, словно ее поймали на самой чудовищной лжи, и я приоткрыла губы, чтобы озвучить чудовищную правду: — Она моя сестра.

Глава 3

Грэм

— Твоя сестра? — спросил я, эхом повторяя слова Люси и тупо глядя на жену, которая вообще ничего не говорила. — С каких это пор у тебя появилась сестра?

— С каких это пор ты замужем и беременна? — спросила Люси.

— Это долгая история, — тихо сказала она, положила руку на живот и поморщилась. — Грэм, пора ехать. У меня ноги отекли, и я совершенно без сил.

Глаза Джейн — глаза Лиры — метнулись к Люси, которая все еще смущенно смотрела на нее. У них были одинакового цвета глаза, но на этом сходство и заканчивалось. Взгляд одних шоколадных глаз был, как всегда, ледяной, взгляд других — мягкий, полный тепла.

Я не мог отвести глаз от Люси. В голове крутилась мысль: как могло получиться, что такое существо, как Люси, оказалось одной крови с таким человеком, как моя жена. Если у Джейн и есть полная противоположность, то это Люси.

— Грэм! — резко произнесла Джейн, вынуждая меня отвести взгляд от девушки с теплыми глазами. Я повернулся к ней и выгнул бровь. Она скрестила на животе руки и демонстративно засопела. — Сегодня был тяжелый день. Пора ехать. — Джейн развернулась и уже собралась уйти, когда Люси, до сих пор не сводящая глаз со своей сестры, заговорила:

— Такую значительную часть своей жизни ты скрывала от собственной семьи? Ты действительно нас так ненавидишь? — спросила Люси дрожащим голосом.

На мгновение Джейн напряглась всем телом, выпрямилась, но не обернулась.

— Ты не моя семья.

С этими словами она ушла.

Несколько секунд я стоял столбом — кажется, ноги мои просто отказывались двигаться. Что же касается Люси… Прямо на моих глазах ее сердце разбилось — я увидел это. Полностью, без лишних предисловий, ее мир полетел в тартарары. Море эмоций затопило эти нежные глаза, и по щекам ее заструились слезы, которые Люси даже не пыталась сдерживать. Она дала волю чувствам и не сопротивлялась ни текущим слезам, ни дрожи в теле. Я практически видел, как вся тяжесть мира опустилась на эти хрупкие плечи, пригибая Люси к земле. Она согнулась всем телом, отчего стала казаться маленькой и беззащитной. Ни раньше, ни потом я не видел никого, кто настолько открыто выражал свои эмоции…

Стоп.

Мои мысли унеслись в прошлое — к воспоминаниям, которые я похоронил глубоко в себе. Я отвел от нее взгляд, опустил рукава и попытался заглушить в себе отголосок боли, которую чувствовала Люси. Двигаясь по направлению к двери — охранник до сих пор держал ее открытой — я обернулся на сломленную горем женщину и откашлялся.

— Люсиль, — окликнул я ее, поправляя галстук. — Маленький совет.

— Что? — Она стояла, обхватив себя руками, а когда взглянула на меня, то от улыбки на ее лице не осталось и следа. На смену ей пришел тяжелый хмурый взгляд.

— Не давай волю чувствам, — выдохнул я. — Не позволяй другим так управлять твоими эмоциями. Отключи их.

— Отключить чувства?

Я кивнул.

— Я не могу, — возразила она, не переставая плакать. Люси прижала ладонь к груди и покачала головой. — Так уж я устроена. Девушка, чувствительная ко всему.

Уверен, так и есть. Она — девушка, которая чувствовала все. Я — мужчина, который не чувствовал ничего.

— Тогда мир сделает все возможное, чтобы уничтожить тебя, — сказал я ей. — Чем больше чувств ты даришь, тем больше у тебя будут отнимать. Поверь мне. Возьми себя в руки.

— Но… она моя сестра, и…

— Она тебе не сестра.

— Что?

Я потер ладонью шею, а потом засунул руки в карманы.

— Она с легкостью сказала, что не считает тебя своей семьей. Значит, ей наплевать на тебя.

— Нет. — Она покачала головой, сжимая в руке кулон в виде сердца. — Нет, ты не понимаешь. Наши взаимоотношения с сестрой…

— Их нет. Если ты любишь кого-то, то неужели ни разу не произнесешь его имя? Я никогда не слышал о тебе.

Люси молчала, а ее эмоции немного поутихли, и она вытерла слезы. Закрыв глаза, она вздохнула и тихо заговорила, обращаясь сама к себе:

— Надо мной воздух, подо мной земля, во мне огонь, вокруг меня вода, их дух — это я… — Она продолжала повторять эти слова, а я изумленно всматривался в ее лицо, потрясенный тем, какой она оказалась на самом деле. Такая разная: взбалмошная, переменчивая, пылкая, абсолютно не сдерживающая своих эмоций. Люси как будто полностью осознавала свои недостатки, но не обращала на них внимания. И каким-то образом эти недостатки делали ее натуру цельной.

— Тебя это не утомляет? — спросил я. — Такие сильные эмоции?

— А ты не устал ничего не чувствовать?

В этот момент я понял, что столкнулся с полной своей противоположностью, и понятия не имел, что ответить такому непонятному для меня человеку, как она.

— До свидания, Люсиль, — сказал я.

— До свидания, Грэм-Сухарь, — ответила она.

* * *

— Я не лгала, — клятвенно заверяла меня Джейн, когда мы возвращались домой.

Я не обвинил ее во лжи, не задал ни одного вопроса о Люси и о том, почему до сегодняшнего вечера не знал о ее существовании. И даже не выказал Джейн ни малейшего недовольства по этому поводу. Но, тем не менее, она продолжала оправдываться и убеждать меня, что не лгала.

Джейн.

Или Лира?

Я понятия не имел, что за женщина сидела рядом со мной. Но, честно говоря, и без сегодняшних откровений ее сестры, разве мог я с уверенностью сказать, что знал ее?

— Тебя зовут Джейн, — сказал я, крепко сжимая руль. Она кивнула. — А еще тебя зовут Лира?

— Да… — она покачала головой, — …нет, я сменила имя много лет назад. Еще до знакомства с тобой. Когда я решила поступать в колледж, то поняла, что с именем Лира никто не будет воспринимать меня всерьез. Какая юридическая фирма наймет себе сотрудницу, которую зовут Дейзи Палмер?

— Дейзи, — вздохнул я. — Ты никогда не называла мне своего второго имени.

— Ты никогда не спрашивал.

— А-а-а, ну да.

Она приподняла бровь.

— Ты не сердишься?

— Нет.

— Вау. — Она облегченно выдохнула. — Тогда ладно. Если бы все было наоборот, я бы…

— Но все так, как есть, — оборвал ее я, не желая вести разговоры в конце самого длинного дня в моей жизни.

Она поерзала на своем сиденье, но ничего не сказала.

Остаток пути мы проделали молча. Голова у меня шла кругом от вопросов, на большинство из которых я не хотел знать ответов. У Джейн было прошлое, о котором она не рассказывала. У меня было такое же. Определенные моменты жизни лучше оставлять в тени, и я решил, что семья Джейн — яркий тому пример. Подробности тут излишни. Еще вчера у нее не было сестры, а сегодня есть. Хотя сомневаюсь, что Люси когда-нибудь придет к нам на День благодарения.