Привести в исполнение

Спрос на мясо после войны упал, но цены почти не снизились. Их поддерживали слухи о новой войне, которые все чаще сеяли тревогу в людях.

Лошадь тяжело перевалила через возвышенность, за которой прятались люди от восточного ветра-астраханца. Навстречу с яростным лаем бросились огромные собаки. За ними бежали кривоногие измазанные в пыли дети. Григорий – опытный торговец, много таких стойбищ посетил, знал, чем живут эти люди, в чем нуждаются. Из седельной сумки он достал леденцы, петушков и разных зверушек на палочках. Дети кричали и тянули ручонки. Григорий не скупился. Получив желанный подарок, они отбежали в сторону, хвалясь друг перед другом добытыми сладостями.

Хозяин стойбища, старый знакомый калмык по имени Санджик вышел из юрты и радостно приветствовал Сабитова:

– Таким гостям мы всегда рады. Что-то ты рано приехал, скот еще не нагулял нужный вес.

– Я проехал много верст, травы почти нет, так что приехал в самый раз.

– Нет, ты ошибаешься! Наши шаманы говорят, что дожди будут и немалые. Скот продавать повременим.

– Согласен, продавать рано, а договориться пораньше не мешает.

– Сходи с коня или так говорить будем?

– Ты же не приглашаешь, вот и сижу, – Григорий, кряхтя, спустился на землю, – старею, уже и с коня тяжело слезать.

– Не притворяйся, ты еще и за девками можешь погоняться.

– Хорошо бы, да девки в мою сторону уже не глядят, а если и глянут, то целковыми надо позвенеть.

– Чую, что ты приехал по другому делу, хотя за первое еще не расплатился.

– Ты прав, но это чуть позже, а сейчас надо договориться о ценах.

– Разговора о ценах не получится. Еще не собирался совет старейших, они должны выслушать мнение шаманов.

– Какой тебе совет? Разве ты когда-либо их слушал? Я куплю твой скот по высокой цене и дам сверху, а ты должен всем говорить, что продал за меньшую цену, так как дождей не будет, потому траву ждать не приходится.

– Это было раньше. Теперь совет устанавливает цену, ниже которой продавать нельзя.

– Что будешь делать со скотом, если я не куплю его у тебя?

– В Астрахани появились люди, которые все заберут.

– Поживем, увидим, чья возьмет, – скрывая беспокойство, сказал Сабитов.

– У меня ты купишь обязательно. Ты приехал по более важному делу, а я должен в нем тебе помочь.

– От тебя не скроешь. Ты что шаман? – Сабитов огляделся. – Услышать нас могут?

– Нет.

– Ты уверен?

– Да!

– Мне нужны два человека, умеющие делать всякую рабату. Тебя не обижу.

– А их?

– Им не должно повезти, зачем нам хвост. Хотя – это дело твое. Деньги за роботу передашь им ты, от меня они получат только задаток.

– Но…

– Никто не должен знать, куда и зачем они уехали, – Сабитов бросил пачку ассигнаций, – здесь за все. Много, тебе хватит на несколько лет жить не работая.

В полумраке юрты, глаза Санджика алчно блеснули.

– К закату солнца третьего дня жди людей у брода реки.

– Как я их узнаю?

– Одного из них зовут Бадьма.

В течение трех дней Григорий проехал по многим стойбищам, но все больше убеждался в том, что у него появились сильные соперники, которые работают по-другому. Не исключено, что эти люди связаны с властью и цену дают большую только поначалу, чтобы привлечь людей, затем все станет на свои места, но потерь не избежать.

Сабитов все глубже погружался в свои невеселые мысли: «Как получается? Думал, буду иметь барыши, а оказалось, много не досчитаюсь. Забот не убавляется, а прибавляется. Но мы еще посмотрим, кому улыбнется успех! Они люди новые, а я знаю здесь все и всех. Но работать надо по-новому. Эх, помощника-наследника бы мне побойчее, жена как в воду опущенная. Нанять приказчика? Но они все воры. Одна надежда на Полину. Права жена, ничего между пальцев у нее не проскочит. Все помехи надо убрать с пути. Началась война за прибыль, а на войне, как на войне, все средства хороши».

На условленное место Григорий приехал раньше назначенного времени, чтобы осмотреться и исключить всякого рода неожиданности. Из-за пригорка он долго наблюдал за местностью, но ничего подозрительного не заметил.

Солнце скатывалось к горизонту, тени удлинились до неузнаваемости. Из лесочка, который прижимался к руслу реки, отделились два всадника и рысью направились к нему.

Григорий нащупал рукоять нагана, проверил, не зацепится ли он за одежду, если придется стрелять. В последний момент, в голову закралась неуверенная предостерегающая мысль: «Может остановиться пока не поздно?» – но усилием воли он подавил ее. Холодная сталь нагана придала уверенности в начатом деле.

– Ты Гришка? – на чистом русском языке спросил один из калмыков.

– Да, я. Что надо?

– Санджик прислал нас к тебе, сказал, что работа имеется.

– Кто из вас Бадьма?

– Это я, хозяин, – один из калмыков приподнял руку с плетью.

– Работа есть, но что вы можете делать?

– Все умеем, только деньги плати. Чем грязнее работа, тем дороже.

– Не обижу.

– Говори! Что надо?

Григория опять клюнула в душу неуверенность, но решение уже принято.

– Убрать с моей дороги одного человека, сможете?

– Мы же сказали: «Плати деньги».

– Сначала условия. Мальчишку надо убирать за пределами села. Он должен исчезнуть навсегда. Его не должны найти даже мертвым. Скоро он будет пахать зябь, там его и подкараульте.

– Как мы его узнаем?

– Я укажу его делянку и опишу его облик и внешность его лошади.

– Когда это будет?

– Пока доедем до делянки, стемнеет. Я все вам покажу, только не ошибитесь.

– Не волнуйся, мы люди степи, не ошибемся.

Главное не скупись, похоже, он сильно тебе мешает.

По цене столковались быстро, по величине задатка возникли разногласия, но они оказались разрешимыми.

***

Шаманы оказались правы. Похолодало, третий день будто сквозь сито небо сеет мелкий дождь. Сегодня воскресенье. Селяне поглядывают на низкие тучи: «Как идти к церкви по такой грязи. Отмолим в следующее воскресенье», – решают многие из них.

Сегодня на службе немного прихожан, в основном истосковавшаяся за время работ в поле по общению молодежь, да старушки, живущие рядом с церковью.