Привет, Чума

— Из-за тебя, мудень ты безголовый, Серый ребенка потерял.

— К-к-ка-а-ак?

— А вот так. Ты своим бревном порвал ему печень и повредил плод. Печень-то Шике ему починил, а вот ребенка вернуть уже невозможно.

Харис завыл. Протяжно и горестно. Меня затопила волна безысходности и вселенской печали. Я моментально закрыла глаза и чуть не ослепла — настолько ярким было солнце горя выросшее на месте, где стоял енот.

[18] "Мастер и Маргарита" М.А.Булгаков

Глава 12. "Черная магия и ее разоблачение"

Глава 12

В которой доказано, что рожать легче, чем убивать.

Меня аж затрясло от злости. Но тут в голове заговорил опоссум.

"Слушай мою команду, свиста… тьфу ты, какого только дерьма в твоих мозгах не хранится. Могу бесплатно почистить твою помойку. Короче, повторяй за мной."

Енот мягко упал на пол, закатив глаза. Ошалевший от всех переживаний этого вечера Фрикаделька заорал дурниной.

— Молчать! — развернулась я к ягуару и начала озвучивать прилетавшие ко мне мысли Макжи, — Бегом на кухню за горячей водой. Кипятить в большой и чистой… повторяю — чистой кастрюле. Время пошло, боец!

Фрикаделька испарился из комнаты в момент.

— Теперь ты, Чума. Дуй в ванну и тащи бритву.

— На кой нам бритва?

— Хариса будем брить, — заржал опоссум, — От сих и до сих.

Он показал лапой координаты для "эпиляции" на животе лежащего в прострации енота.

— З-з-зачем это? — уже шепотом спросила я.

— А затем, что все сроки у него вышли… Плюс нервное потрясение. Теперь только кесарево поможет, — телепат снова рассмеялся.

"Я резать енота не буду и не проси."

"Да никто его резать не собирается. Ну, чего заморозилась? Тащи ножницы и бритву"

Пока я состригала шерсть на животе Хариса и выбривала там "поляну" прибежал Фрикаделька, таща на вытянутых руках кастрюлю с кипятком.

Не, все-таки человеческий облик ему идет. Может замутить с ним?

"Не о том сейчас думаешь, девонька."

Тьфу ты, даже в собственной голове не уединиться, опоссум не дремлет. Надо Асаха будет спросить насчет ментального амулета.

"Да ладно тебе, не напрягайся так. Сам потом подарю защиту."

"А почему раньше не дал, гад такой?!!" — тут же возмутилась я.

"Так ты и не спрашивала," — захихикал телепат, — "Спиркс кстати делал, а он, сама знаешь, качественно умеет амулеты лепить."

"Да ну его нах, я амулеты от этого енота больше в жизни не одену, сплошные проблемы."

— Так. Юноша, брысь отседова, тебе пока рано при родах присутствовать. Вот Чума соберется рожать, тогда и поглядим, — серьезным тоном заявил опоссум.

"Я тебя убью, паразит!!!" — заорала я мысленно.

"Какой уж раз обещаешь," — прилетел ответ.

Покрасневший Фрикаделька пулей выскочил из комнаты. Мы с опоссумом подняли бесчувственное тело и положили его на кровать.

— Ну-с, приступим. Бритва уже есть, тащи нитки и иголку.

— Ты же сказал, что резать не будем? Или будем? Я сразу пас.

— А тебя никто и не спрашивал. Тащи уже "галантерею", быстрее начнем — быстрее закончим.

Я побежала к себе в комнату. Фрикаделька сидел в коридоре на полу, бледный как покойник в лунную ночь.

— Что, мальчик? Становишься мужчиной? — не удержалась я от подколки.

— Вы обещали, что еноты не пострадают… — проговорил он сквозь зубы, — Сначала Серый чуть не отправился путешествовать, а теперь и Харису плохо.

— Серый пострадал из-за вашего долбоебизма. Из-за куража Хариса и твоего поху… пофигизма. А Харису сейчас хорошо. Даже слишком. За то, что он чуть не убил Серого, я сама я его должна была грохнуть… в воспитательных целях. А так он отделается только легким испугом. Но запомнит он этот испуг надолго. Чтобы впредь неповадно было херней заниматься. Ты меня услышал?

— Да.

— Хоть что-то понял из того, что я сказала?

— Да.

— Иди к себе и делай выводы. Утром чтобы был на полигоне, Макжи из ваших жоп, растущих на плечах, попробует головы сделать. Свободен.

Встав на ноги, Фрикаделька медленно побрел по коридору к центральной лестнице.

— А ты не хочешь быть поближе к команде? — окликнула я его, — Переезжай к нам, на первый. Тут весело… бывает.

Фрикаделька ничего не ответил, перекинулся и потрусил к себе наверх. Ну а я продолжила забег за швейными принадлежностями.

— Держи, — я протянула иголку, с уже вдетой суровой ниткой, опоссуму.

— Чего держи? Давай, вышивай узоры, ты же вроде женщина.

— По живому? Я не могу.

— Охренеть… То есть стрелять боевыми иглами по живым существам ты можешь, а швейной иголкой пару раз тыкнуть — нет?

— Эмм… Я ни разу иголку в руках не держала.

— Чего-о-о? Куда миры катятся?.. Женщины шить разучились. Дай сюда, чучело безрукое.

И опоссум в несколько быстрых движений наложил затейливый шовчик на пузе енота.

— Учись, криворукая, в замужестве пригодится.

— В каком еще, нафиг, замужестве? — моментально вспыхнула я, — Не буду я ничего штопать… У меня муж богатый будет.

— Ой дура-а-а… А мужа ты как штопать будешь? Или за какого-нибудь валенка торгового выйдешь? Они богатые, да.

— Да не собираюсь я замуж, завязывай уже со своими нравоучениями.

— Теперь давай мажь сверху вот этой фигней, — опоссум протянул мне склянку с чем-то красным.

— Это что, кровь?

— Ну, да. А ты бы соусом намазала? Так Харис быстро свое пузо вылизал бы до позвоночника.

Я покапала кровью на шов и размазала ее пальцем по всей длине.

— Теперь можно и будить.

— Как будить? А ребенка мы где возьмем?

— Не сцать, рыжая, все давно продумано. В Мардусе есть дом для сироток, я там пару дней назад присмотрел пару новорожденных — братика с сестричкой. Хотел, чтобы и Серому досталось, но для воспитания этих двух дебилов все сложилось еще лучше, чем я планировал. Скажем Харису, что у него двойня. Вот и посмотрим, как он себя поведет в такой ситуации. Фрикадельку предупреди, а то ляпнет что-нибудь не то, и все мои воспитательные труды пойдут еноту под хвост. Ладно, пусть спит, до утра всего ничего осталось.